А. Токовенко

См. главу I. Владивостокская Миллионка

Продолжение

Как создавалась разведка во Владивостоке

Пружанский сначала успокоился, сознавая свою неуязвимость, самонадеянно решил, что успешно вылезет и из новой передряги, но вдруг снова занервничал, увидев, что его везут совсем не в полицейское управление, а куда-то в сторону Гнилого угла.

Может и не власти, а какая-нибудь конкурирующая сторона устроила хитрый маскарад, а вдруг тем, кто собирается в подземелье на 28-м километре стало известно о его делах, про которые он предпочитал бы не говорить своим хозяевам. При этой мысли больно кольнуло в груди, пот холодной росой усеял белый лоб адвоката, ему стало совсем не по себе. Внутренняя дурнота прошла лишь тогда, когда в домике на Набережной он увидел полицмейстера.

Адвокат мучительно старался угадать, зачем понадобился властям; собрался уже было разлиться жалобами на свою болезнь, но полковник не дал ему рта открыть, замахал рукой.

– Потом, потом… Я сейчас уезжаю, а вы, Лев Илларионович, побеседуйте с господином капитаном. И тут только Пружанский заметил стоящего у стола невысокого мужчину в армейской офицерской форме.

Туманов рукой показал на стул, а сам сел на противоположной стороне письменного стола. Возмущенный и удивленный неожиданным поворотом дела Пружанский последовал его примеру. Его уже терзало профессиональное любопытство.

– Чем обязан?

– Немногим, Лев Илларионович, немногим, – почти ласково проговорил капитан. – Помогите городу утихомирить взбудораженных жителей Миллионки, пока дело не дошло до кровопролития, из-за каких то циркачей этакая шумиха поднялась. Не будем терять времени. От вас требуется сущая мелочь. Посоветуйте, с кем из ваших клиентов, влиятельным среди китайцев и способным успокоить их пока дело не дошло до стрельбы, следует вести переговоры.

– О чем вы говорите, я адвокат, – притворно хмыкнул адвокат и помрачнел. Поняв, что от него требуют имя настоящего хозяина Китайского двора, Пружанский передернулся от подступившего страха – предательство и вообще длинный язык там карают беспощадно. Он бросил:

– Не знаю. Таких клиентов у меня нет. Надеюсь, прояснив вопрос, я могу идти, тем более что здоровье не позволяет мне далее задерживаться. Я думал, что разговор будет о коммерческих делах, да с большим интересом, а вы говорите о каких-то китайцах. Я их знать не знаю и видеть не хочу.

Он встал и решительно двинулся к дверям. Капитан и глазом не моргнул, продолжал спокойно сидеть.

– Я арестован?

– Еще нет, – объяснил Туманов. – Пока что мы мирно с вами беседуем. А вы уж больно горячитесь, видимо что-то почуяли. Мы пока не знаем что, но вы навязываете нам в этой тайне покопаться.

– Но это насилие! Нарушение закона!

Капитан налил из графина воды и протянул побелевшему адвокату.

– Успокойтесь, Пружанский. Садитесь! Поскольку вы еще не расположены к дружеской беседе, позвольте мне рассказать вам одну сказку. Так вот, родилась в Приморье сказка про одного адвоката, который сам нарушал закон. Я буду рассказывать, а вы отдыхайте. Об инциденте в коридоре забудете...

– Недоказуемо.

– В районе Тетюхе появился нелегальный китайский рудник, расплодились, так же связанные с Миллионкой, многочисленные старательские артели. Начальник тамошней горно-таёжной зоны Карелин решительно пресек беззаконие. Но защищать интересы злостных браконьеров и расхитителей национальных богатств явился туда наш герой. Ни соблазнить местом в зарубежных фирмах, ни подкупить, ни запугать честного человека не удалось матерому ловцу чиновничьих душ. Наоборот, Карелин силой выставил посланца Миллионки из поселка. Однако через какое-то время вы, адвокат, войдя по непонятным, а впрочем, вполне предполагаемым причинам, в доверие к крупному чину геологического округа, вновь появились в Тетюхе и оказались замешанным в скандале, связанном с похищением золота, платины и серебра, не говоря уже о свинце и олове. И что же? Многие руководители округа под суд попали, а вы по фальшивым документам, как Итальянский подданный, в тени остались.

Туманов чуточку помолчал. Пружанский, снедаемый одновременно страхом и любопытством, изображал на посеревшем лице пренебрежительную улыбку. Откуда такая осведомленность?

– Короче, фамилия и адрес ответственного лица Миллионки, с которым можно генерал-губернатору говорить о прекращении беспорядков.

Пружанский привстал над столом.

– Я еще раз повторяю, среди моих клиентов таких нет! И оставьте, пожалуйста, ваши фантазии.

– Мы напрасно теряем время, уже проговорили одиннадцать минут. Грабить Приморье все умеют, убивать людей, жечь села, а отвечать за содеянное некому, все ушли в подземелье. Почему-то мне в Хайларе известно, кто главный над Миллионкой, а адвокату Пружанскому нет. – Он быстро открыл тумбочку, достал несколько фотографий и подсунул их к собеседнику. Ну что, вы здесь себя не узнаете? Тогда я поясню вам. Здесь вы в Раздольном в кругу японских шпионов, а здесь – в подземелье, где много китайцев. Кто из них старший? Кстати, мы всех японцев арестовали, они так хорошо расположились на железнодорожных станциях от Гродекова до Бикина, что даже покидать чердаки частных домов не хотели, превратив их в наблюдательные пункты. Вот житуху себе устроили, с полным обзором, надо сказать. За одну ночь всех в Никольскую тюрьму доставили вместе со вскрытыми тайниками и вот такими наганами, – Туманов показал на оружие, лежавшее на его столе. – А вначале, как и вы, отвечали: «Ничего не знаю, ничего не видел». Даже товарные документы на весь груз, идущий во Владивосток, не признавали, а потом раскаялись и хвалили Россию. Оказывается, ваша фамилия у них в большом авторитете и только по этой причине мы воздержались от вашего ареста. Вам повезло.

Пружанский встал и быстро заговорил:

Господин капитан, будьте милосердны ко мне. Я готов искупить вину перед Россией. Виноват... Главарем Миллионки является врач У-Шу. Он находится в своей лечебнице на 28-м километре. И прошу вас, сохраните в тайне наш разговор, – Туманов положил против себя оружие и неожиданно для Пружанского произнес:

– Что, господин, китайского топора забоялся? Правильно поняли, русская пуля или китайский топор вас ожидают. Я должен задать несколько вопросов. Надеюсь получить самые откровенные ответы. Как и когда вы попали во Владивосток? – Пружанский хотел встать перед собеседником, но капитан показал рукой на стул и адвокат опустился, приняв прежнюю сгорбленную позу.

– Работал во Франции в доме адвоката крупной промышленной компании. Руководство часто вспоминало о богатом полезными ископаемыми Дальнем Востоке. Порт Владивосток со своей красивой бухтой Золотой Рог имеет стратегически важное значение, в том числе и для торговли. Пароходом как свободный переселенец прибыл во Владивосток, где поступил работать адвокатом. В Миллионом дворе перед войной получил японское подданство, и сразу всё закрутилось. Японцам ежедневно нужны были сведения о продвижении войск, грузов по Дальнему Востоку. Чаще стали прибывать японские шпионы, они были из числа европейцев, прибывших во Владивосток, как коммерсанты одиночки. Видимо, вам известно, большие чиновники в Санкт-Петербурге решили продать итальянцам, где я представлял интересы Приморья, несколько тысяч десятин Тетюхинских земель с выходом к морю, с большими запасами полезных ископаемых свинца и олова. Но ваш губернатор несколько раз выходил на Столыпина, отстаивая приморские интересы. До сих пор считаю, в проигранной войне с японцами повинны не только генералы, но и некоторые владивостокские и санкт-петербургские чиновники...

...Телеграмма была закодирована, но Туманов понял, дорога Пружанскому как российскому разведчику открыта.

В ночь на 10 января 1913 года в форме лесного стражника на пароходе «Сибирск» с грузом леса он покидает наш город для дальнейшей работы за границей.

---------------

После восьмичасовой отсидки в холодной камере Пантелей возвращался со своей лошадью домой и все думал, за что же его задержали. Сдав коня отцу, ушел в кабак и напился до бесчувствия. Пантелей так никогда и не будет подозревать, что его непонятный и обидный арест невольно помог Владивостоку избежать кровопролития, пожаров и грабежей.

Александр Токовенко,

«Арсеньевские вести», № 31.