Анташкевич Евгений Михайлович. С 1975 по 1986 работал в УКГБ СССР по Хабаровскому краю

В течение последних 20-ти лет эти ограничения нивелировались, и когда в апреле 2002 года отставной чекист Евгений Анташквич приступил к сбору материалов для романа «Харбин», он обнаружил немалое количество ссылок на документы и воспоминания в интернете, а также уже изданные в России мемуары участников Гражданской войны на Дальнем Востоке. В Москве и других городах России открылись для широкого доступа общества русских эмигрантов, особенно в этом отношении оказалось активным Общество харбинцев; появились журналы, издающиеся и сегодня живыми харбинцами, легализовалось общение харбинцев, тяньцзиньцев и т.д. со своими друзьями детства, проживающими в Австралии, странах латинской Америки, США и т.д. Стали доступны и зарубежные издания.

В течение последних 20-ти лет появились вполне научные исследования по истории заселения русскими дальневосточных территорий, о политике царского правительства на Дальнем Востоке, о постройке Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог, а также о строительстве города Харбина и его дельнейшей истории. В связи с улучшением российско-китайских отношений стал доступен и сам Харбин.

Актуальность создания художественного произведения о Харбине возникла ещё и в связи с тем, что наши соотечественники в центральной России оказались почти не информированными о том, что за Уралом, и ещё дальше, за Байкалом, есть русская жизнь во всех её проявлениях.

Когда автор ещё только приступил к работе, выяснилось, что у немалого числа его друзей и знакомых дедушки, бабушки, дяди и тёти жили и работали в Харбине и на КВЖД, рожали там детей, строили дома. Участь многих из них, особенно в 1930-е годы, оказалась печальной.

В романе автор упоминает русских, однако в одном только Харбине были зарегистрированы многочисленные землячества: русское, украинское, белорусское, татарское, грузинское, польское, еврейское и другие. Представители этих диаспор построили в городе почти два десятка православных храмов, несколько мечетей, синагог, костел и лютеранскую церковь, а также молельные дома других конфессий. Город говорил на всех этих языках, хотя в основном, конечно, на русском языке. Дети эмигрантов вместе учились в Пушкинской школе, гимназиях Достоевского и Аксаковской, женском и мужском коммерческих училищах, ходили в изостудии, драмкружки, танцевальные классы, поэтические общества. А потом поступали в Политехнический институт, медицинский институт, юридический факультет и другие высшие учебные заведения, которые создавались русскими учеными и преподавателями, в основном, из числа бывших белых офицеров. В Харбине в принципе уживались советские пионеры, комсомольцы, бойскауты, «костровики» («Костровое братство»), «мушкетеры», правда рядом с ними были и фашисты, и монархисты, и легитимисты и другие, о которых современный читатель, скорее всего, не имеет представления.

Это мирная часть харбинской жизни.

Была и не мирная.

Политическая обстановка на Дальнем Востоке в широком смысле складывалась так, что Харбин стал центром работы разведок и контрразведок всех ведущих мировых держав. Особенно жестко там схватились спецслужбы СССР и Японии. Поэтому в романе «Харбин» дана развернутая панорама нескольких спецопераций НКВД и Императорской японской военной миссии. Особое внимание уделено операции УНКВД Хабаровского края «Маки Мираж».

Следует особо упомянуть о том, что почти все персонажи романа имеют своих реальных прототипов, а некоторые упомянуты прямо, поэтому подзаголовком к роману «Харбин» является «Легенда-биография». Один из персонажей был преподавателем Высшей школы КГБ СССР и учителем автора.

А вот еще малоизвестные факты из истории Харбина.

Город построили русские инженеры, архитекторы и строители, в основном петербургские, поэтому улицы носили названия: Большой проспект, Садовая (узнаёте?), Разъезжая. Были и специфические названия: проспекты Маньчжурский и Сунгарийский, улицы Китайская, Гиринская и Ажихейская, но в основном это были: Вокзальная, Казачья, Биржевая, Артиллерийская, Почтовая, Водопроводная, Больничная, Стрелковая и т.д. улицы. Даже протекавшая поперек города маленькая речка Мацзягоу называлась на русский манер «Мацзяговка».

Харбин был задуман как крупная узловая железнодорожная станция, поэтому место для него было выбрано на берегу одной из самых больших рек Китая – Сунгари (Сунхуацзян). Сначала он был заложен в нескольких километрах от берега, но поскольку по Сунгари подвозились строительные материалы и многое необходимое для строительства, в первую очередь, железной дороги, то почти сразу появился городской район Пристань.

Наибольшее количество выходцев из России проживало в Харбине в начале 1920-х годов, около 200 тысяч, когда туда стеклись беженцы от Гражданской войны и пришли остатки армий генералов Каппеля, Войцеховского, Вержбицкого…  В период своего расцвета, в конце 20-х, в нем проживало около 100 тысяч выходцев из России. В это время Харбин называли «Счастливая Хорватия» по имени управляющего Китайско-Восточной железной дороги генерал-лейтенанта Дмитрия Леонидовича Хорвата.

Однако город жил не только мирной жизнью. Начиная с Синхайской революции 1911 года и до конца 40-х годов XX столетия, в Китае бушевала гражданская война. Северный сосед Маньчжурии - Советская Россия - не могла на дальнем Востоке чувствовать себя спокойно, поскольку Харбин был настоящим сосредоточением боеспособных остатков русских белых армий, из которых можно было поставить под ружье не меньше 40 тысяч офицеров, солдат и казаков. В Маньчжурии с центром в Харбине осуществляли свою деятельность русские монархические организации, Русский общевоинский воинский союз, Национально-трудовой союз, в середине 1920-х годов русские генералы организовали фашистскую партию, которую оккупировавшие Маньчжурию в 1931 году японцы поддерживали и содержали как базу для своей разведывательной и диверсионной деятельности против СССР.

Это было причиной того, что в СССР Харбин считали «белоэмигрантским гнездом», в котором с приходом японских властей и войск, а в особенности после создания марионеточной Маньчжурской империи, действительно сосредоточилась работа спецслужб СССР, Японии, Китая и великих держав. И, наверное, это правда, что нигде в мире не существовало такой концентрации «тайных войн», ведь помимо нелегальных и легальных резидентур в Харбине существовали и вооруженные армейские и диверсионные подразделения, готовые в любой момент вступить в боевые действия.

Напряжение на Дальнем Востоке, одним из центров которого был Харбин, объяснялось поведением в этом регионе императорской Японии. Дальневосточники долго помнили зверства японских оккупационных войск в Приморье; памятным остался и уход оттуда японцев, когда они увезли на свои острова всё, что могли оторвать, снять и открутить. Весь мир содрогнулся, когда узнал о варварстве японцев в Китае, особенно о так называемой «Нанкинской резне», сравнимой только с массовым уничтожением заключенных в лагерях смерти в фашистской Германии, ядерной бомбардировкой американскими ВВС японских городов Харосимы и Нагасаки (август 1945 года) и бомбардировкой объединенными ВВС Великобритании и США немецкого города Дрезден (март 1945 года). В Нанкине японские военные в декабре 1937 года вручную убили полмиллиона жителей города. После создания Маньчжоу Го японские военные огнемётами сжигали китайские деревни только для того, чтобы освободить место для своих колонистов.

Для Советского Союза Япония на Дальнем Востоке представляла такую же опасность, как Германия на западе.

В романе «Харбин» упоминается операция советской разведки «Маки Мираж». Это настоящая операция, которая велась в течение 10 лет, вплоть до 1937 года, её целью была дезинформация Генерального штаба Японии о состоянии Красной армии - её главного соединения на ДВ - Отдельной Краснознаменной Дальневосточной Армии. Это была не единственная операция советской разведки и контрразведки в то время, параллельно несколько похожих операций велись и из других точек (Москва, Владивосток, Чита, Хабаровск). Возможно, именно они заставили японцев отказаться от реализации плана «Оцу» по захвату советского Дальнего Востока.

Центр японской разведки против СССР находился в Харбине.

Штаб японской Квантунской армии дислоцировался в г. Мукдене (г. Шэньян) в 1000 км от советской границы. Столица Маньчжурской империи находилась в г. Саньсине (г. Чанчунь) в 900 км от советской границы, а головное подразделение японской разведки – Японская Императорская военная миссия располагалась в Харбине, ближе всех к советской границе и занимала один из самых красивых русских особняков в стиле модерн (дом Скидельских) на Больничной улице. И это было не зря – основной вербовочный контингент для японских разведчиков – белые эмигранты – жил здесь, в этом городе. Здесь же дислоцировалась штаб-квартира русских фашистов, лидером которой был перебежчик из СССР Константин Родзаевский.

Роман «Харбин» написан по материалам реальных событий и в нем упомянуты реальные люди, некоторые из них, по разным причинам, переименованы. Кроме политических деятелей, таких как фашист Родзаевский, генерал Нечаев, генерал Косьмин, М.Матковский и др., в романе действуют профессор Н.В. Устрялов, писатель, полковник царской армии Н.А. Байков, упоминается семья Арцишевских, харбинский поэт и создатель поэтического общества «Молодая Чураевка» Алексей Ачаир (Грызов), в качестве прототипов были использованы японский генерал Акикуса, харбинская танцовщица и поэтесса Ларисса Андерсон, даже китайский контрабандист Антошка – это реальный персонаж, а кроме них ещё атаман Сычев, Дора Михайловна Чурикова и другие.

Крутой харбинский «замес» кончился в августе 1945 года, когда город был без боя взят Красной армией. С этого момента в Харбине (следуя местным русским традициям - с ударением на последний слог) началась другая жизнь.

Максим Исаев,

«К.Г.Б.-Информ»,

Печатный орган Комитета ветеранов ФСБ,

госбезопасности и локальных войн

http://www.kgb-inform.ru/design/print.html?tema=pogranichie&id=harbin

Из нашего досье

Анташкевич Евгений Михайлович, родился в 1952 году в г. Урюпинск Волгоградской области. В период с 1970 по 1975 год учился на контрразведывательном факультете Высшей школы КГБ СССР, китаист. С 1975 по 1986 работал в УКГБ СССР по Хабаровскому краю. С 1986 по 1997 - сотрудник Центрального аппарата КГБ СССР - ФСБ РФ.

---------------

Вышел в свет роман участника Фонда «Правопорядок-Щит» Анташкевича Евгения Михайловича «Харбин»

Анташкевич Е. М. Харбин: Роман. - М.: Центрполиграф, 2012. - 783 с.

Изложенное в романе «Харбин», который в большей степени похож на легенду-биографию, основывается на реальных событиях. Легенда-биография – это специфический термин специальных служб, который означает совокупность сведений о человеке или людях, выполняющих секретное задание непосредственно в стране противника. Легенда-биография включает в себя правдивые сведения о человеке, а также специально составленные, для того, чтобы противник ничего не заподозрил.

В легенде-биографии «Харбин» придуманными являются лишь некоторые персонажи, но и то не полностью, поскольку в их историях использованы фрагменты жизни многих реальных людей, описавших события тех лет в мемуарах; а также тех – и это сделано с их ведома и согласия, - кто родился и вырос в Манчжурии, в Харбине и ныне здравствует в Москве, в России и не только.

В своем предисловии к книге Анташкевич Е.М., являющийся участником Межрегионального общественного Фонда социальной безопасности «Правопорядок-Щит» выразил благодарность Фонду, его президенту – Мацуленко Ю.С. за помощь в издании книги.

За роман «Харбин» Анташкевич Е.М. стал лауреатом I премии ФСБ России за лучшие произведения литературы и искусства о деятельности органов Федеральной службы безопасности 2011 года.

Евгений Анташкевич, которого не на шутку захватила историческая тема, и который в процессе написания романа разыскал множество документальных материалов и записал личных свидетельств людей – участников исторических событий, планирует, как он рассказал участникам Фонда, продолжить написание других частей давно задуманной трилогии о Первой мировой войне и россиянах, оставивших свой след в истории страны.

Фонд «Правопорядок-Щит»

http://www.mofsb.ru/medibox/анташкевич%20роман%20Харбин/роман%20Харбин.html