В. Павленко |
(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || []; w[n].push(function() { Ya.Context.AdvManager.render({ blockId: "R-A-127969-6", renderTo: "yandex_rtb_R-A-127969-6", async: true }); }); t = d.getElementsByTagName("script")[0]; s = d.createElement("script"); s.type = "text/javascript"; s.src = "//an.yandex.ru/system/context.js"; s.async = true; t.parentNode.insertBefore(s, t); })(this, this.document, "yandexContextAsyncCallbacks");
|
- Вы родились 20 апреля. Не здесь ли скрыта тайна вашего имени, производного от Владимира Ленина?
- Имя мне дала мама, причем не в честь вождя мирового пролетариата, а в честь… красивого имени, которое ей безумно нравилось.
- А вам оно нравится или так, донашиваете?
- Сейчас все нормально, а в детстве мне с ним было неуютно. Представляясь сверстникам, испытывал некий дискомфорт. То оно казалось каким-то немужественным, то вычурным, а мне никогда не хотелось выделяться. В итоге я часто представлялся… Женей.
- Понятное дело, имя выбирают родители. А кто и как выбрал вам профессию?
- Здесь тоже без родителей не обошлось. Так случилось, что отец, хоровой дирижер, окончивший консерваторию в Алма-Ате, где училась и мама, едва ли не полжизни мечтал быть актером. И эта мечта лет до 35, когда у него уже подрастало два сына, не давала покоя. Наступало лето, и он снова ехал в Москву, чтобы тусоваться среди абитуриентов, берущих штурмом театральные вузы. Возвращался, конечно, ни с чем, но на его любовь к театру это никак не влияло. Папа очень хотел, чтобы я реализовал его мечту, потому без устали водил меня на спектакли как местных, так и заезжих театров. И заразил-таки меня актерством, о чем я ничуть не жалею.
- С детства привыкали к сцене?
- Да, я учился в музыкальной школе и параллельно пел в хоре мальчиков. А еще очень любил «давать концерты», когда к нам домой приходили друзья. Это веселило и гостей, и меня.
- На вас довольно ладно сидит военная форма из «Двух бойцов». А реальную армейскую одежду довелось поносить?
- Да, она у меня до сих пор висит дома в шкафу, поскольку являюсь контрактником Российской армии.
- ?
- Со времен срочной службы в 1990 году работу в театре совмещаю со службой в ансамбле песни и пляски теперь уже Восточного военного округа.
- Многие островные зрители, заглянув в нынешнюю гастрольную афишу хабаровчан, огорчились, что не было спектакля про Ваню Чонкина. Остается ли он в репертуаре коллектива и, если да, как по прошествии времени на него реагирует зритель?
- Спектакль не привезли, поскольку хотелось показать больше нового. Но мне, как и вашему зрителю, жаль, что его сегодня нет на Сахалине. Спектакль продолжает идти на нашей сцене и очень здорово воспринимается зрителем, поскольку набрал
хорошие обороты. Эта работа перешла в стадию свободного творчества - самую интересную в жизни спектакля. Он в хорошем тонусе.
- Кстати, Кузьму-стукача из этого спектакля вы сразу полюбили?
- Какой там! Душа отказывалась воспринимать этого героя, поскольку он по всем параметрам мой полный антипод. Реплика «Опух я, зачах я, навозом пропах…» мне была настолько чужда, что я проговаривал слова так быстро, словно они могли прилипнуть ко мне и, не дай бог, материализоваться. Но, пропустив роль через себя, полюбил свой персонаж. Кстати, не все в этой роли сделал, как того требовал режиссер, но к какому-то результату это привело.
- Да не к какому-то, а к «Золотой маске»! Кстати, где хранится главная награда театральной России и часто ли ее просят продемонстрировать?
- О, это примерно после шестой-седьмой рюмки, когда разговор заходит о театре. После вопроса о «Маске» достаю ее с полки, где она лежит в коробке, и демонстрирую.
- Что тяжелее: выходить на сцену к роялю петь или оценивать поющего человека, сидя в жюри?
- Выходить на сцену одному, да еще и в каком-нибудь конкурсе, - для меня это сродни страшному сну про экзамены. Для пущей уверенности, помогающей пробиться к сердцу слушателя, мне нужен на сцене партнер, с которым можно вести вокальный диалог. Что касается творческого судейства, то здесь опыт достаточно скромный: в этом году меня пригласили возглавить жюри межрегионального театрального конкурса-фестиваля «Новые грани». Сразу скажу: от этого вокального праздника получил огромное удовольствие. Мне открылось, что под боком, в Хабаровске, подрастает удивительная молодежь с потрясающим творческим Я и богатым внутренним миром.
- На сайте театра в Интернете есть и аудиозаписи. На вашей страничке, к примеру, можно послушать песни Олега Митяева и из кинофильмов «Верные друзья», «Таежный роман». Это отражение ваших музыкальных пристрастий вне рамок репертуара театра?
- Думаю, да. Я родом с Южного Урала, где до сих пор очень сильны традиции бардовского движения, питающегося энергетикой Грушинского фестиваля. Все это мне знакомо и близко. И вообще, мне нравятся не кричащие, а разговаривающие песни из репертуара людей, поющих не столько голосом, сколько своей замечательной душой. Я о песнях Бернеса, Утесова, которым бесконечно веришь.
- Влад, на нынешние сахалинские гастроли вы приехали с группой поддержки в лице супруги и сына. Если не секрет, где и как познакомились с женой?
- Это случилось в театре на праздновании юбилея Хабаровского края. Ольга была еще студенткой института культуры, и ее попросили стать куратором ребятишек, приехавших на выступление из Комсомольска-на-Амуре. Мы встретились за кулисами и как-то сразу выделили друг друга. После концерта долго гуляли по городу. Потом были новые встречи, а затем мы поженились, и родился Владик, которому 2 июля отметили в Южном два с половиной годика. Сынишка родился таким же белобрысым, с большими голубыми глазами, как и я. У Владика сейчас начинается пора больших вопросов, так что набираемся терпения и по очереди с женой отвечаем на его многочисленные что, где, почему...
- Последнее выступление вашего театра на сахалинских гастролях. Закроется занавес, и по традиции раздастся громогласнейшее «уррра!», означающее: долгожданный отпуск начался. Как распорядитесь свободой нынешним летом?
- Два дня на сборы в Хабаровске - и в Прагу. В Чехии проведу три недели, причем поездка будет необычной - меня ждет обучение в пилотской школе. С самого детства мечтал оказаться за штурвалом, и вот появилась возможность подняться в небо, а может быть, и получить документы пилота… В своей жизни мне все время хочется что-то менять, стремиться к новым ролям, и не только на сцене. Стараюсь не отмахиваться от своих желаний.
- В таком случае мне ничего не остается, как закончить это интервью словами: «Влад Павленко: продолжение следует.
Алексей Дворкин,
«Южно-Сахалинск сегодня», 07.07.11