Роман Суслов

«Меня зарежут или убьют»

Роман Суслов

Дорога предстояла дальняя — от Омска до Хабаровска (5 тысяч км), оттуда на автобусе к месту службы — в город Бикин, в мотострелковую часть.

Он в армию сильно не рвался, но и не прятался от нее. Готов был лучше многих сверстников к ее тяготам и лишениям: имел разряды по боксу и греко-римской борьбе, подкован был и технически — заочно учился в химико-механическом техникуме, работал на «Техуглероде» (одно из немногих успешных промпредприятий в Омске), еще успевал играть в самодеятельном театре. Строил планы — вполне земные. «Вот,  — говорил он мне, — мама, вернусь из армии, — рассказывает Татьяна Суслова, — поставлю коттедж: будем все вместе жить, долго и счастливо». С Оксаной они назначили свадьбу на 26 июня. А тут повестка пришла.

Об их отношениях можно судить по числу звонков и эсэмэсок, которыми они обменялись за эти 4 дня. Первый раз позвонила Оксана 19 мая, часа через два после отхода поезда: «Не то что беспокоилась за него, просто так у нас с ним было принято: мы надолго не расставались и все время перезванивались: спрашивали, как дела».

19, 20, 21-го настроение у Романа было бодрое: «Все в порядке — познакомился с ребятами». В вагоне — 30 призывников.

22-го утром в 10 часов 11 минут она набрала его номер и услышала глухой голос: «Меня здесь зарежут или убьют».

— Да, именно так и сказал, дословно, — настаивает Оксана. — Я спросила: «Кто тебя убьет?» Он ответил: «Лейтенант, прапорщик…» Слышно было плохо — садилась батарейка, а зарядить ее ему не давали.

Связь прервалась. Минут 15 она пыталась дозвониться вновь. Безуспешно. Потом он сам позвонил с мобильного своего приятеля (фамилия его неизвестна, имя — Иосиф).

— Рома прошептал, что у него отобрали еду, воду, сигареты, почему-то отделили от всех и чуть ли не под конвоем водят в туалет, — рассказывает Оксана.

Больше она с ним не разговаривала. На следующий ее звонок ответил Иосиф: «Я не понимаю, что происходит. Нас всех запугали…» Потом связь пропала и с ним.

Утром 23 мая Татьяне Сусловой позвонил командир части (в/ч 46102) Бикинского гарнизона: «Ваш сын покончил с собой — повесился в общественном туалете на железнодорожной станции».

Вскрытие и сокрытие

Аналогичное сообщение из этого же гарнизона 7 лет назад получила омичка Алма Бухарбаева. О гибели ее сына Марата «Новая» рассказывала в публикации «Не вскрывать!» (24 июля 2006 года). С таким приказом командование в/ч 2049 отправило матери цинковый гроб. Алма приказ нарушила. При вскрытии обнаружилось следующее: перелом переносицы, седой висок, на руках — следы от наручников. На шее не было странгуляционной борозды (следа от петли), хотя в телеграмме, подписанной командиром части, а также в медосвидетельствовании, выданном судебно-медицинской лабораторией Дальневосточного ВО, утверждалось, что солдат повесился. В теле отсутствовали внутренние органы. Все это засвидетельствовали медик фельдшерско-акушерского пункта, а также имам и 7 старейшин села, куда погибшего привезли хоронить.

Тело было зашито одним ровным швом — от подбородка до паха. Военная прокуратура в Омске на повторную экспертизу санкцию не дала. По описанию шва, со слов Алмы и очевидцев, эксперт Леон Райх (зав. отделением сложных экспертиз Омской областной судмедэкспертизы) выразил сомнение в том, что это было экспертное вскрытие: если извлекаются органы на анализ, то линия разреза идет до груди, затем раздваивается. И потом, у человека, покончившего с собой через повешение, как правило, внутренние органы не исследуются: причину смерти в них не найти.

Через две недели после похорон командир в/ч прислал телеграмму: «Произошла ошибка, прошу прощения, ваш сын, Буртубаев Марат, трагически погиб при прохождении военной службы». И точка. Никаких пояснений от полковника Бондарева не последовало.

Марат был пятым омичом, погибшим в Бикине при загадочных обстоятельствах. О следующем, Алексее Апарине, «Новая» рассказала в материале «Шестой» (12 апреля 2007 года). Алексея обнаружили повешенным на ремне с огромной гематомой на голове от сильного удара тяжелым предметом. В следственных документах — тьма нестыковок, но доказать, что сын не самоубийца, родители не смогли.

Сшито теми же нитками

По данным родительского комитета «Память», Роман Суслов — седьмой. Первоначальная версия его гибели тоже была ошибочной. В тот же день матери призывника позвонил сопровождавший новобранцев лейтенант Глушаков. Он сказал, что Роман повесился не на станции (как ранее утверждал командир части), а в туалете вагона.

— Я спросила: что там произошло? — рассказывает Татьяна Анатольевна. — Он ответил: сам не знаю. Роман вел себя спокойно и вообще произвел на него хорошее впечатление. Никто его там не притеснял и ничего у него не отбирал. Все было в порядке, и вдруг… Я спросила лейтенанта: совесть тебя не мучит? Он ответил: нет, не мучит, их было 30 человек, за всеми не уследишь.

Я дозвонился до Глушакова. Лейтенант отвечать на вопросы не стал: «Я уже дал объяснения компетентным органам. Вы же им доверяете?».

Расследование гибели Романа Суслова ведет военно-следственный отдел СКП РФ по Дальневосточному округу. Дело возбуждено по статье «Доведение до самоубийства». По предварительным данным, причиной смерти стала «механическая асфиксия». Новостные порталы цитируют следователя по особо важным делам Владимира Лымаря: «Каких-либо телесных повреждений на теле погибшего призывника не обнаружено».

Гроб с телом Романа Суслова прибыл в Омск в субботу, 29 мая. Родители повезли его в город Калачинск, договорившись заранее с хорошим знакомым — судмедэкспертом. Он отказался делать медосвидетельствование. Возможно, его смутило отсутствие у «повешенного» на шее той самой странгуляционной борозды, наличие множества кровоподтеков и гематом на лице, спине, руках, о которых ничего не сказано в заключении хабаровской экспертизы. А может быть, показался странным длинный шов — от подбородка до паха (фото – в распоряжении редакции). Такой же в точности, как у сына Алмы Бухарбаевой. И еще: на руке у Романа — следы от уколов (один на пальце, другой — в районе локтевого сустава), которых, говорят его родственники, у него не было, когда он садился в поезд. У мертвых на анализ кровь не берут — она у них свернута. Берут у живых — например, перед операцией, чтобы удостовериться, что в крови нет воспалительного процесса, или, допустим, укол делают при наркозе, когда вводят в вену обезболивающее…

Приграничное состояние

Во время разбирательства в Бикинском гарнизонном суде хабаровский эксперт Терешин на вопрос Алмы Бухарбаевой: «Почему у моего сына отсутствуют внутренние органы?» — ответил: «А ты что, не знаешь, что почка на черном рынке стоит 50 тысяч долларов?». Кроме судей и прокурора эти слова слышали 6 человек (пятеро солдат и контрактник-прапорщик). Как мы сообщали в статье «Не вскрывать!», в период службы Марата в Хабаровске, согласно заявлениям, поданным в прокуратуру, было вырезано без разрешения больных и их родственников 112 почек, «изымались» также надпочечники и селезенки. Прокуратура подозревала, что это стало причиной смерти 56 доноров. Скончались и 43 реципиента. Но местным чиновникам удалось тогда скандал погасить (!).

Особенность Бикинского гарнизона в том, что он расположен близко к границе с Китаем, где внутренние органы человека находятся в «более свободном обращении», чем в других странах. Вокруг этой темы в 2006 году возник даже международный скандал: как сообщало агентство «Франс Пресс», представитель госдепартамента США Адам Эрели потребовал от китайской стороны, чтобы она провела расследование случаев незаконной продажи органов. Вот фрагмент тогдашнего интервью радиостанции France International с представителем Всемирной организации здравоохранения г-ном Ноэлем:

«Корреспондент: Согласно сообщению газеты «Фигаро», ВОЗ заявила, что иностранцы могут ехать в Китай, чтобы покупать органы, особенно тех, кто осужден на смерть. Вы можете подтвердить это?

Ноэль: Все знают об этом. Все могут увидеть это на веб-сайтах агентов (по продаже органов) в сети интернет. Эти веб-сайты действительно рассматривают трансплантацию органов в Китае как достопримечательность».

Мы, со своей стороны, ничего не утверждаем — просто констатируем факты, расследованием которых должны заниматься, как выразился лейтенант Глушаков, компетентные органы. К их сведению, Суслов — не первый призывник, который «покончил с собой» по дороге в Хабаровский край. 29 июня прошлого года был найден повешенным в туалете поезда Челябинск — Биробиджан 21-летний курганец Александр Мажуга (кстати, Романа Суслова обнаружили в петле из ремня за несколько километров от Биробиджана). Родственники Александра, выступившие с обращением к российским властям на сайте YouTube, уверены, что парня убили.

15 декабря 2009 года на территории Китая был обнаружен в петле призывник из Тувы. Помощник по связям с общественностью военного прокурора Дальневосточного округа Андрей Метченко заявил в местных СМИ, что за несколько дней до ЧП военная прокуратура Бикинского гарнизона возбудила в отношении призывника уголовное дело по статье «самовольное оставление части».

Информацию о других случаях гибели российских солдат в этом воинском подразделении компетентные органы могут самостоятельно найти в интернете.

Заявление Татьяны Сусловой принято Омской военной прокуратурой. Думаю, версия о том, что Роман покончил с собой, должна вызвать у надзорного ведомства большие сомнения.

P.S. 4 июня родителям Романа сообщили, что его дело взял под личный контроль зам. министра обороны РФ Николай Панков

От редакции

3 июня омский областной военкомат пикетировали родители погибших солдат, призванных в разное время, но в одно место — город Бикин Хабаровского края. По данным родительского союза «Память», в этом приграничном с Китаем районе погибли семеро омичей. Можно говорить о странном совпадении (семь случаев в одном гарнизоне) и загадочных обстоятельствах смерти молодых людей. Но для их родителей, которые вышли на улицу, эти совпадения и эти обстоятельства имеют второстепенное значение. Главные для них вопросы: почему это произошло, кто должен ответить и что надо сделать, чтобы трагедия не повторилась?

Семеро погибших — незаметные потери для Российской армии. Семеро семей — ничтожная цифра для страны. Все так, если отказаться от человеческого измерения каждой «частной» трагедии. Так уж складывается наша жизнь, что «неодушевленных предметов» становится все больше, а людей все меньше. Самый, возможно, наш большой дефицит. Именно поэтому считаем, что  дело Бикинского гарнизона должно быть расследовано на самом высоком уровне с участием Главной военной прокуратуры, с привлечением Комитета солдатских матерей и уполномоченного по правам человека в России — как дело, касающееся не только армии, но и общества в целом.

Георгий Бородянский

наш соб. корр., Омск

«Новая газета», № 60.