Стенограмма:
 |
| Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин дал интервью агентству «Синьхуа» и первому каналу Центрального телевидения Китая |
|
|
В.В.Путин: Очень приятно. Добрый вечер!
Корреспондент: 13 октября, два года назад в Посольстве России в Китае мы также брали у вас интервью. Мы до сих пор очень подробно помним то интервью.
В.В.Путин: Мне очень приятно.
Корреспондент: Во-первых, прежде чем начать задавать вопросы, хотел бы от лица всех работников нашей сферы поздравить Вас с прошедшим днём рождения.
В.В.Путин: Спасибо большое.
Вопрос: Итак, начнём. В этом году исполняется 10 лет со времени подписания договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между двумя странами. Как Вы оцениваете современное состояние российско-китайских отношений? И каким сферам, может быть, на Ваш взгляд, следует придать больше импульса?
В.В.Путин: Это базовый документ, который позволил нам выстраивать отношения между двумя странами на совершенно новой основе. И, используя этот документ, используя этот договор, мы довели отношения между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой до очень высокого уровня – до такого, которого, пожалуй, в истории наших стран ещё и не было. Прежде всего, мы достигли беспрецедентно высокого уровня доверия в политической сфере. Мы очень тесно сотрудничаем на международной арене.
Безусловно, и Китай, и Россия являются большими государствами, крупными странами, и сами по себе являются значимыми игроками на международной арене. Но российско-китайское взаимодействие на международной сцене, безусловно, стало фактором, очень существенным фактором в мировой политике. Мы научились консолидированно выступать, защищая наши законные интересы. Этот договор позволяет нам работать в очень чувствительных сферах, таких как военно-техническое сотрудничество. Речь идёт о многомиллиардных контрактах и о придании этому взаимодействию нового качества. Оно заключается в том, что мы уже перешли к совместным НИОКРам и совместным разработкам, совместному производству отдельных видов оборудования.
В ходе сегодняшних переговоров сделали ещё один шаг в этой сфере: договорились о создании в Китае центров по обслуживанию и текущему ремонту российской техники. Наконец, в сфере экономического взаимодействия мы достигли рубежей, которых раньше у нас никогда не было. У нас даже в лучший докризисный год, в 2008 году пик сотрудничества выражался в 55,9 млрд долларов, а сейчас, после кризиса, мы не только восстановили этот уровень, но даже превысили его: в этом году он будет как минимум 70 млрд, а может быть, и больше – к 80 млрд долларов США. В 2015 году мы имеем все шансы добиться уровня 100 млрд, а к 2020-му у нас будет оборот около 200 млрд долларов США.
Посмотрите, что происходит в гуманитарной сфере: Год российской культуры, Год китайской культуры, Год русского языка в Китае, Год китайского языка в России. Я, например, с огромным удовлетворением смотрел, как проходил Год русского языка в Китае, мы даже несколько были удивлены, сколько народу приняло в нём участие и с каким воодушевлением многие участники этого процесса относились к своему прохождению на вершину этого конкурса.
Для нас не было ничего неожиданного, с нашей стороны было вполне естественным движением прийти на помощь китайскому народу, когда вы столкнулись с тяжёлыми последствиями землетрясения: мы, как вы знаете, пригласили китайских детей из пострадавших районов в Россию. Председатель Ху Цзиньтао поддержал эту инициативу и затем пригласил российских детей в Китай. Всё это говорит о том, что мы достигли действительно очень высокого – беспрецедентного уровня отношений между государствами и в основе этого процесса, конечно, лежит договор, о котором вы упомянули.
Корреспондент: Я очень хорошо помню, что во время ликвидации последствий землетрясения в Сычуани самый последний живой человек, которого удалось извлечь из-под завалов, как раз был извлечён с помощью российских спасателей.
В.В.Путин: Это возможно. У нас действительно очень хорошая, отмобилизованная служба по спасению, действительно хорошо экипированная и технически вооружённая.
Но это не единственное направление нашего сотрудничества. Я уверен, знаю точно: когда у нас происходят какие-то проблемы в России, китайские друзья мгновенно откликаются. Практически всегда мы слышим предложения какой-то помощи, сочувствия, поддержки. Это тоже создаёт определённую атмосферу во взаимоотношениях между государствами.
Вопрос: Очень многие СМИ, включая китайские, российские, из третьих стран, очень большое внимание уделяют Вашему визиту. Во многом это, возможно, связано с тем, что это Ваш первый крупный визит после объявления о решении участвовать в выборах Президента Российской Федерации в следующем году. В ходе этого визита достигнуто взаимопонимание во многих областях, подписаны контракты на несколько миллиардов американских долларов. Несёт ли этот визит для Вас какой-то особый смысл?
И ещё один вопрос: в ключевых сферах сотрудничества, например в газовой, удалось ли достичь какого-то прогресса?
В.В.Путин: Я не считаю, что сфера газового взаимодействия для нас является ключевой. У нас разностороннее сотрудничество, и оно всё больше и больше диверсифицируется. Я думаю, что приоритетом для нас, конечно, должно быть сотрудничество в высокотехнологичных сферах – не только традиционных, не только в машиностроении, но и в авиации, авиастроении. Здесь у нас есть абсолютно точно общие национальные интересы. Чтобы занять достойное место на мировых рынках, безусловно, нужно объединять усилия, скажем, по созданию широкофюзеляжных самолётов, нужно объединять и технологические, и финансовые возможности.
Есть и другие сферы – нанотехнологии, биотехнологии, информационные технологии, медицина. В энергетике у нас тоже очень разносторонний пакет предложений с обеих сторон. Да, мы работаем в области нефти и газа, то есть в области углеводородного сырья. Но это не только предполагаемые поставки газа в Китай, это совместные разработки и совместная добыча углеводородов, в том числе, скажем, у нас в Удмуртии – в России. Это возможная будущая работа в рамках проекта «Сахалин-3» на Дальнем Востоке – на Сахалине. Это возможная работа в рамках проекта «Магадан-1» на шельфе. Это, конечно, и возможность поставки в Китай природного газа по двум маршрутам: по восточному и западному. Наши китайские друзья считают, что для них приоритетным на первом этапе является западный маршрут, это в районе Горного Алтая. Мы изучаем возможность поставок и по восточному маршруту – это как раз из района Владивостока. Только что мы закончили трубопроводную систему из Сахалина через город Хабаровск в город Владивосток. При наращивании объёмов закачки по этой трубопроводной системе можно было бы говорить и о реализации этого направления, в том числе в рамках реализации проектов по сжижению газа.
Здесь, конечно, существенным является вопрос ценообразования. Я уже сегодня на встрече со своим коллегой, Премьером Госсовета, говорил, что тот, кто покупает, всегда хочет купить подешевле, а кто продает, стремится продать подороже. Мы на политическом уровне не занимаемся непосредственно торговлей: это работа хозяйствующих субъектов - наших компаний. И я думаю, что они найдут справедливое решение этого вопроса, взаимовыгодное – выгодное как для Китая, так и для России.
Я не хотел бы здесь вдаваться в детали, потому что это такая сложная субстанция коммерческих переговоров. Здесь важно, так же как и в медицине, не навредить. Но мы знаем потребности Китая, Китай знает наши возможности. Ресурсная база очень большая, и она в состоянии обеспечить потребности наших китайских друзей в этом виде топлива. Это будет решать не только экономические, энергетические, но и экологические проблемы, потому что газ – это самый экологически чистый вид топлива из углеводородного сырья.
Кроме этого мы возобновили поставки в Китай электроэнергии, работаем над строительством высоковольтной линии электропередач. Там уже переход через Амур, по-моему, завершён. Речь идёт о возможном строительстве на территории России дополнительных генерирующих мощностей. Следующее направление – сотрудничество в области поставок угля. Часть наших компаний вместе с китайскими партнёрами уже работает, уже поставки осуществляет, и у них есть хорошие проекты по расширению сотрудничества при прямом участии китайских друзей.
Наконец, ядерная энергетика. Мы все прекрасно знаем и сожалеем о трагедии, которая произошла в Японии. Но все мы прекрасно понимаем, что такие страны, как Китай и, скажем, Россия, без ядерной энергетики обойтись не могут. И поэтому наша задача – не в том, чтобы испугаться и всё закрыть, а наша задача в том, чтобы применять самые новейшие технологии, которые исключили бы любую возможность наступления неблагоприятного развития событий.
Мы закончили первую очередь Тяньваньской атомной станции, причём работы проведены на самом высоком, высочайшем мировом уровне, по самым современным технологиям и с точки зрения экономичности, и с точки зрения обеспечения безопасности. Мы закончили экспериментальный реактор на быстрых нейтронах, причём сделали это раньше срока на девять месяцев. И я хочу сказать, что это самая современная техника, самая современная технология, таких реакторов в мире всего четыре: два – в России, один – в Японии, и сейчас вот один появился в Китае. В общем, палитра нашего взаимоотношения в сфере экономики очень разнообразна и разнопрофильна. Конечно, газовое сотрудничество может быть очень масштабным, и мы, ещё раз повторяю, будем стремиться к достижению приемлемых для обеих сторон компромиссов.
Вопрос: Для таких крупных держав, которые достигли небывалого уровня политического доверия, можно сказать, что цифра 100 млрд долларов к 2015 году – это не такая уж и большая цифра.
В.В.Путин: Согласен. И мы многое можем сделать для того, чтобы эта задача была перекрыта раньше, в эти сроки были бы достигнуты другие рубежи. Это вполне можно делать. Я ведь ещё не говорил о таких направлениях, как, скажем, сотрудничество в области космоса, судостроения и во многих других. Один проект по созданию нового широкофюзеляжного самолета – вы даже не представляете, какой эффект это будет иметь для развития высоких технологий как в России, так и в Китае. До сих пор и Китай, и сейчас всё больше и больше Россия закупают то американскую, то европейскую авиационную технику. И дай им Бог здоровья, нашим партнёрам, но такие государства, как Россия и Китай, в состоянии и должны иметь собственное производство, тем более что, скажем, для России здесь ничего нового нет, нужно просто развивать ту технологическую базу, тот кадровый потенциал и тот научный уровень, который в России традиционно присутствовал. Плюс – и очень большой плюс – наличие рынков как в России, так и в Китае. Вот таких областей у нас на самом деле очень много. Если мы будем на них внимание своё концентрировать, мы наверняка добьёмся гораздо больших результатов, чем те, о которых я сказал в начале нашей беседы.
Вопрос: Вы прилетели на Ил-96. Наверное, очень хороший самолёт? Мы не летали.
В.В.Путин: Машина хорошая: двигатели хорошие – тоже российского производства. В современном мире ничего не стоит на месте. Соединённые Штаты обеспечивают производство практически всех типов самолётов. Ну не всех, скажем. Есть такая небольшая машина «Амфибия» с реактивными двигателями Бе-200: такие машины производит только Россия, в мире больше никто не производит. Но на главных сегментах, безусловно, США могут обеспечить определённое лидерство для себя, а страны Европы уже нет: они вынуждены были объединить свои усилия, они создали Объединённую европейскую авиастроительную корпорацию. Там и Германия участвует, и Франция, и Испания, и другие страны участвуют в кооперации. Нужно объединение, повторяю, и кадрового потенциала, и научного, и технологического, и финансового, и наличие рынков сбыта продукции.
Вопрос: Некоторые политические аналитики и комментаторы считают, что Россия и Китай, такие две стремительно развивающиеся страны с формирующимися рынками, могут оказать очень большое влияние и даже возглавить процесс строительства нового мирового порядка. В частности, также очень активно продвигается сотрудничество, например, в рамках стран БРИКС. Как, на Ваш взгляд, строится сотрудничество между Россией и Китаем в реформировании международной экономической системы?
В.В.Путин: Я не знаю, был ли точным перевод. Вначале вы сказали о создании нового порядка, а в конце – о реформировании имеющегося. Если перевод был точным, то всё-таки создание нового порядка и реформирование имеющегося – это разные вещи. Хотел бы сначала обратить на это внимание. Я думаю, что нужно нам с вами вместе вести речь, конечно, о реформировании имеющихся структур, и прежде всего мировых финансовых структур, таких как Международный валютный фонд и Мировой банк. И здесь, разумеется, я с вами полностью согласен: роль стран БРИКС должна быть повышенной в этих международных институтах, имею в виду растущее значение экономик этих стран. Необходимо, конечно, наводить порядок и с этими хэдж-фондами, и с другими современными инструментами, снижать волатильность рынков минерального сырья и вообще больше внимания уделять реальному сектору производства и ограничивать спекуляции. В этом смысле, конечно, страны БРИКС, в том числе и Россия, и Китай, могут и должны сказать своё слово, могут сыграть свою положительную роль в стабилизации мировой экономики.
Вопрос: Мы заговорили о мировой экономике. Мы все знаем, что сейчас в Европе всё больше разыгрывается кризис суверенных долгов, а также банковский кризис. Оказало ли это какое-то влияние на Россию? Кроме того, я знаю, что Вы довольно остро критиковали в этом плане Америку и говорили, что Америка паразитирует на мировой экономике. Что, как Вам кажется, нужно сделать, чтобы изменить эту ситуацию?
В.В.Путин: Сразу же хочу заметить, что банковского кризиса там, слава Богу, пока нигде нет. Есть проблемы с финансами – это правда, но это пока не привело к каким-то трагическим последствиям для финансовой системы и крупных финансовых учреждений. Более того, лидеры ведущих европейских стран – Франция и Германия – объявили о том, что они рассматривают возможность поддержки финансовых учреждений в связи с долговыми кризисами в отдельных странах еврозоны. Это, безусловно, очень позитивный сигнал. Вообще, долговые проблемы, конечно, существуют, это результат отсутствия должной финансовой дисциплины. Но на сегодняшний день это пока всё-таки больше политическая, чем финансовая проблема.
В чём она заключается эта политическая проблема и почему она пока не финансовая? Самая острая проблема сегодня в еврозоне – с Грецией, но, если мне память не изменяет, Греция – всего 2% от ВВП всей Европы. Закрыть эти проблемы, конечно, можно: по мнению разных специалистов, нужно где-то от 1–1,5 трлн евро. Цифра, конечно, немаленькая, солидная, но вполне подъёмная для еврозоны в целом. Это не такие уж большие деньги для Европы, хотя приличные, конечно, но всё-таки подъёмные. А почему это политическая проблема? Потому что для того, чтобы сконцентрировать эти ресурсы, ведущие страны Европы должны подставить своё плечо тем, которые оказались в трудной ситуации. Это требует определённого политического мужества от руководителей этих стран, потому что население этих стран, конечно, такому развитию событий не очень радуются.
Но в конечном итоге это же выгодно для всей объединённой Европы. Поэтому надо что-то делать. Почему мы с вами об этом говорим? Потому что всё, что там происходит, имеет негативные последствия для всей мировой экономики, к сожалению. Кстати, я не думаю, что здесь страны БРИКС могли бы сыграть какую-то уж особую роль. У европейских грандов достаточно ресурсов, чтобы решить эти проблемы.
Что касается оценок ситуации в американской экономике, то я не считаю, что мои высказывания носят какой-то особый характер. Послушайте ряд европейских экспертов, лидеров, членов правительств, руководителей финансово-экономических блоков этих государств – ведущих государств Европы: они говорят то же самое. Я ничего нового не сказал. Ну конечно, если растут долги и расходы, то это значит, что страна пользуется благами за счёт наращивания долгов. Что происходит сегодня? Сегодня Федеральная резервная система скупает казначейские обязательства, то есть просто печатает деньги. Я в данном случае не хочу давать никаких оценок. Может быть, наши американские коллеги чувствуют это точнее и лучше, чем мы в других странах, но нам они в своё время так вести себя не советовали. Повторяю, что, может быть, на данном этапе некоторые вещи являются необходимыми, но всё-таки это имеет определённые ограничения. Вот такая политика.
Потом, я не говорил, что Америка паразитирует на мировой экономике. Она паразитирует на монопольном положении доллара как почти единственной мировой валюты. Тут ещё вот в чём проблема! И это, мне кажется, плохо и для мировой экономики, и для самих Соединённых Штатов, потому что расслабляет и ведёт к нарушению финансовой дисциплины. Но я бы не хотел, чтобы всё, что я говорю, воспринималось как такая огульная критика и желание кого-то грязью замазать. Нет! Все страны, так или иначе, сталкиваются с какими-то проблемами. Здесь нечему радоваться, здесь нужно просто вместе – вместе с нашими европейскими коллегами, с американскими, вместе со странами БРИКС – подумать в рамках «двадцатки», скажем, о том, как из этой ситуации вместе выходить. Нужно искать общие согласованные решения.
Никто сегодня не заинтересован в какой бы то ни было раскачке. В условиях глобализации мы все в известной степени находимся в одной лодке, нужно вести себя аккуратно, не раскачивать её, чтобы воды не хватануть, чтобы лодка не перевернулась.
Вопрос: Учитывая нынешнюю экономическую ситуацию, некоторые, в основном западные, комментаторы говорят, что нынешнее состояние мировой экономики негативно отразится и на российском экономическом росте, в частности он может замедлиться в следующем году. Как Вы относитесь к этим оценкам? Кроме того, Россия сейчас активно проводит курс модернизации, инноваций. Какова конечная цель этой политики?
В.В.Путин: Мы сами внимательно следим за тем, что у нас происходит, внимательно следим за мировой конъюнктурой. Наша экономика пока очень уязвима, зависима от этой мировой конъюнктуры. Связано это с тем, что значительная часть доходов бюджета завязана на несколько экспортно-ориентированных отраслей, прежде всего сырьевых отраслей: это нефть, газ, химическая продукция, металлургическая продукция. И именно поэтому, когда наступает кризис в развитых экономиках, которые потребляют эти ресурсы, объёмы потребления сокращаются, а значит, сокращаются объёмы продаж наших товаров на экспорт. Это и есть то, что называется сырьевой зависимостью. И именно поэтому главная наша задача, ну не именно поэтому, а в том числе и поэтому, главная наша задача – это диверсифицировать нашу экономику, придать ей более инновационный характер, рассчитанный на длительную перспективу, обеспечить ей конкурентоспособность и устойчивость от волатильности мировых рынков. Постепенно, не так быстро, как бы нам хотелось, но мы всё-таки по этому направлению двигаемся, и есть определённый результат. Например, сейчас мы получили дополнительные доходы бюджета. Так вот, они достигнуты главным образом на две трети, более чем на две трети, за счёт ненефтегазовых доходов, а это означает, что тренд в нужном направлении всё-таки имеет место быть.
По мере реализации этой программы наши отношения с Китаем будут не ухудшаться, а наоборот, только улучшаться. Почему? Потому что в абсолютных величинах мы не собираемся сокращать добычу и продажу минерального сырья, в котором так нуждается Китай и другие наши партнёры, но наша структура промышленности должна меняться и структура доходов бюджета должна соответствующим образом меняться. Но у нас в наших долгосрочных планах до 2020 года так всё примерно и прописано. А при развитии высокотехнологичных сфер производства, конечно, Китай будет одним из наших партнёров и, надеемся, тоже будет хорошим рынком для реализации наших достижений в области, как я уже говорил, таких перспективных отраслей, как нанотехнологии, биология, медицина, медтехника и так далее, и тому подобное.
Вот мы, например, остаёмся абсолютными лидерами (мировыми лидерами) в пуске ракет в коммерческих целях. Но, как мы понимаем, это, что ни на есть, одна из самых высокотехнологичных сфер производства. Если мы, скажем, будем это трансформировать в наши совместные программы по освоению космоса, то, безусловно, технологический уровень и Китая, и России будет только повышаться. Но это не только, скажем, производство ракет и коммерческие пуски для интересов других стран. С этим связана целая цепочка других производств, например, космическое зондирование земли, с помощью которого сейчас многие компании работают, скажем, даже по поиску минерального сырья. Или космическое позиционирование: мы уже в России достаточно далеко продвинулись по созданию системы ГЛОНАСС – это глобальное космическое позиционирование. И у нас сейчас уже на орбите группировка, по-моему, 26 спутников, тоже практически глобальная система. Здесь мы, кстати говоря, даже немножко опередили наших европейских партнёров, с которыми начинали эту программу одновременно.
Есть другая часть этой программы – кроме спутниковой группировки, нужно развивать наземную часть. А здесь, скажем, наши китайские партнёры были бы очень кстати со своими технологиями, развитыми производствами, хорошо подготовленными специалистами. А это, в свою очередь, не только производство и продажи, но и косвенное положительное влияние на экономику в целом при осуществлении наземных перевозок, перевозок на море, при авиаперевозках – сфер использования очень много. Я думаю, если мы будем двигаться по этому пути, мы не только не будем вредить, наоборот, будем открывать новые и новые горизонты.
Вопрос: Россия вступает в ВТО уже 17 лет. Как Вы думаете, сможет ли она завершить этот процесс до конца этого года?
В.В.Путин: Китай вёл переговоры тоже, по-моему, 15 или 16 лет.
Корреспондент: Да, здесь мы очень схожи.
В.В.Путин: Мы хотим вступить во Всемирную торговую организацию, мы ставим перед собой такую задачу и цель. Мы считаем, что это в целом положительно отразится на российской экономике главным образом потому, что это повышает уровень доверия к экономике и процедурам в рамках этой экономики – административным и правовым процедурам. Кстати говоря, мы полностью уже адаптировали наше внутреннее законодательство к требованиям ВТО. Полностью! Основные вопросы решены со всеми главными партнёрами. Я думаю, что это сегодня вопрос скорее тоже политического характера.
Если наши основные партнёры в Европе, в Штатах хотят, чтобы Россия была членом организации, а сама организация действительно была универсальной (всё-таки без России нельзя сказать, что она совсем уж универсальная. Она жила без нас, эта организация, и жить ещё без нас будет, безусловно, но всё-таки это страна, которая, скажем так, сегодня больше всех нефти добывает и продаёт в мире, и, наверное, было бы лучше, если бы она была членом организации. Страна, которая не имеет возможностей, скажем, в других отраслях (а их достаточно много сейчас, которые влияют на мировую торговлю), - тоже было бы лучше, если бы там была наша страна. Но, повторяю, это не только от нас зависит, зависит ещё от наших партнёров.
Мы очень долго спорили по вопросам сотрудничества в рамках организации в области сельского хозяйства, по санитарным мерам защиты, по квотам и так далее, и так далее. Затем так же долго и нудно вели переговоры по правилам работы в сфере автомобилестроения. В целом основные проблемы решены. Мне бы очень хотелось, мы рассчитываем на то, что мы можем этот процесс завершить и в этом году. Мы со своей стороны сделали всё, чтобы это произошло. Я уверен, что вопрос, повторяю, находится сегодня в политической плоскости, и это зависит от наших основных партнёров.
А что касается Китая, то мы благодарны нашим китайским друзьям за поддержку заявки России на вступление в ВТО. Кстати говоря, у нас внутри экономики, внутри основных отраслей производства представители разных отраслей по-разному относятся к вступлению в ВТО. Некоторые считают, что пока ещё по некоторым отраслям российский производитель не достиг уровня конкурентоспособности с американскими, европейскими, да и с некоторыми партнёрами из Азии и пока нам лучше оставаться вне рамок этой организации. Кто-то, наоборот, нас подталкивает к этому. Моё мнение заключается в том, что в целом это всё-таки будет позитивно – вступление России в ВТО, но, повторяю, на стандартных условиях, с обязательными договорённостями по защите отдельных секторов российской экономики на определённый срок до момента, когда они действительно станут конкурентоспособными. Повторяю, основные параметры договорённостей уже достигнуты.
Корреспондент: Желаю России удачи!
В.В.Путин: Спасибо.
Вопрос: У меня здесь ещё осталось два последних вопроса личного характера, поскольку времени у нас уже осталось немного. В Китае Вас очень хорошо знают, причём знают как очень разностороннего политика. У Вас есть чёрный пояс по дзюдо, Вы летали на истребителе, погружались под воду... Каким образом разные стороны Вашей жизни помогают Вам в политике?
 |
| Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин дал интервью агентству «Синьхуа» и первому каналу Центрального телевидения Китая |
|
|
Вопрос: Но очень мало таких, чтобы это всё было объединено в одном человеке.
В.В.Путин: Вы знаете, мне кажется, что таких людей очень много. О них меньше говорят и совсем не показывают по телевизору. Во всяком случае, у меня таких знакомых много. Ну действительно, я люблю новизну, я люблю что-то новое осваивать. Это правда. Сам процесс доставляет мне удовольствие. Сейчас я пытаюсь научиться кататься на коньках. Я никогда в жизни на коньках не стоял. Я сегодня рассказывал об этом Премьеру Вэнь Цзябао, мы с ним на разные темы разговаривали.
Но что совершенно очевидно: в значительной степени, когда я это делаю, борюсь за то, чтобы Россия получила право на проведение масштабных спортивных соревнований в нашей стране. Прежде всего, делаю для того, чтобы привлечь внимание людей к необходимости организации здорового образа жизни, чтобы поднять интерес к спорту, к физической культуре, чтобы люди следили за своим здоровьем. Ну а занятия спортом помогают в любой деятельности – в политике, в бизнесе, на производстве. Где бы человек ни работал, если он, слава Богу, здоров, то это всегда помогает.
Я помню, как я посещал Шаолинь, смотрел на блестящие выступления монахов, которые занимаются боевыми искусствами, и завидовал им. Я так не могу, как они.
Вопрос: Действительно, Вы очень любите узнавать различные новые, неизведанные области, и говорят, что Вы человек, который готов принимать различные вызовы. А Вы занимались очень тяжёлой работой и даже описали её, что Вы были, как раб на галерах. Вы приняли решение ещё раз заняться этой работой? Скажите, пожалуйста, какое у Вас понимание дальнейшего развития России? Почему Вы решили опять заняться этой тяжёлой работой?
В.В.Путин: Я считаю, что решение, которое мы приняли с действующим Президентом, с Дмитрием Анатольевичем Медведевым, является абсолютно правильным, потому что это не ослабляет, а наоборот, укрепляет систему управления в России. Первое.
Второе. Мы рассчитываем на поддержку избирателей, потому что считаем, что мы с минимальными издержками прошли очень сложный период в жизни нашей страны, в экономике, связанный с мировым экономическим кризисом.
Мы очень достойно прошли период до кризиса. В то время, когда я был Президентом, у нас в 2 раза уменьшилось количество людей, проживающих за чертой бедности (и я считаю, что это самое главное достижение), объём экономики почти в 2 раза увеличился. Повторяю ещё раз: мы с минимальными потерями прошли период экономического кризиса, который достаточно больно ударил по нашей стране. Мы отдаём себе отчёт в том, что и как мы должны делать для того, чтобы достичь максимальных результатов по развитию страны и в экономике, и в социальной сфере. Поэтому я считаю, что мы вполне можем вынести на суд наших людей, на суд граждан России наше предложение и на парламентских выборах, и на президентских. Повторяю ещё раз: у нас есть ясное представление о том, что и как мы должны делать. Мы ведём себя открыто и честно по отношению к тем вызовам, которые перед нами стоят. Мы честно и откровенно говорим людям о том, что мы собираемся делать в наших программах, а это, на мой взгляд, самое важное.
Конечно, очень хорошо, когда человек, занимающийся политикой, занимается ещё и спортом. Это так же важно, но всё-таки гораздо важнее быть открытым, быть честным в отношении к гражданам своей собственной страны и уметь прямо излагать свою позицию и говорить о сложностях и перспективах, предлагать наиболее взвешенные (я хочу это подчеркнуть: взвешенные!) решения для достижения стратегических целей развития своей собственной Родины. И у меня, и у действующего Президента Медведева такие представления есть, и мы хотим предложить их стране.
Корреспондент: Желаю Вам удачи!
В.В.Путин: Спасибо.
Правительство РФ, 11.10.11
