Кодекс краболовов

На минувшей неделе Кировский районный суд Хабаровска по ходатайству следователей СКП продлил на три месяца срок содержания под стражей Юрию Масленникову (Краб). Сделано это было в отсутствие адвокатов, что является новым словом в судебной практике РФ. По закону при невозможности участия нанятых адвокатов подозреваемому должен быть предоставлен «бесплатный» защитник. Адвокаты уже обжаловали судебное решение.

Ю. Масленников

Бывший «смотрящий» за Хабаровском от «общака» Юрий Масленников, основной свидетель стороны обвинения на судебном процессе над лидерами этого ОПС, находится в СИЗО с сентября 2009 г. Ему инкриминируют организацию покушения (ст.30, ч. 2 ст.105 УК) на главу «общака», «вора в законе» Эдуарда Сахнова (Сахно) в августе 2004 г., а также организацию ликвидации владельца гостиничного комплекса «Карат», авторитета Александра Былкова (Миротворец) в январе того же года.

Как сообщили нам адвокаты, в сентябре следователи признали Сахнова потерпевшим в деле о покушении на него. При этом в материалах уголовного дела нет показаний нового потерпевшего, как нет и сведений о том, что он находился в машине в ночь на 12 августа 2004 года. Тогда «Мерседес-Бенц» Сахно был обстрелян из автоматов на 136-м километре автотрассы Хабаровск–Комсомольск-на-Амуре.

Несмотря на это обстоятельство, суд счел возможным удовлетворить ходатайство следователей СКП о продлении срока содержания под стражей. Интересы Юрия Масленникова в этот момент никто не представлял – ему не обеспечил защитника даже суд. На этом основании сторона защиты обжаловала постановление Кировского районного суда.

Как отмечают адвокаты, Краб «выведен хабаровскими правоохранительными и судебными органами за рамки действующего в РФ законодательства, расследование и принятие судебных решений идет в каком-то ином правовом поле».

Эрнест Филипповский,

«Хабаровский Экспресс», № 14.

-------------------

Жизнь со «смотрящим»

О судьбе и о страхе семьи Масленниковых – интервью с его супругой Надеждой

Человек по прозвищу Краб хабаровчанам известен. И приятных ассоциаций у большинства это сочетание звуков не вызывало - функционер «общака», «смотрящий» за Хабаровском. Тем не менее, именно его, Юрия Масленникова, показания легли в основу обвинения на судебном процессе над «общаковцами». После приговора работники прокуратуры, милиции, следователи украсили погоны звездочками, мундиры – орденами и медалями, а своего ключевого свидетеля обвинили в покушении на тех самых «общаковцев» и упрятали в СИЗО. О судьбе и о страхе семьи Масленниковых – интервью с его супругой Надеждой.

- Как давно вы знакомы?

- Мы познакомились в поселке Литовко, когда нам было по 10 лет, - в 1977 году. Позже я была секретарем комсомольской организации в школе, а Юра был членом комитета комсомола, поэтому общались постоянно. Как всегда бывает, в школе были группировки хулиганов и спортсменов. Он относился к «спортивной», не пил, не курил. Местный участковый тренировал их – самбо, дзюдо… По окончании школы Юра подал документы в СКИФ, но там требовался спортивный разряд. Так как школа была деревенская, там разрядов не давали. И поступил он в пединститут на отделение физвоспитания. Год отучился - забрали в армию. Служил в Сибирцево – как попал в учебку, так там и остался на два года. Был старшиной. После службы восстановился на второй курс. Я училась там на физмате.

В 1987 году у нас была свадьба. Жили в Южном. В 1988-м родилась дочь, а в 1990-м – сын. В том же году Юрий закончил институт, работал в 78-й школе (на стыке улиц Серышева и Некрасова. – Ред.) учителем физкультуры. Работа нравилась, с учениками сложились хорошие отношения. Но время такое пришло, что отрабатывать не надо было уже ничего. Не стал он дальше…

- Чем он занялся далее, читатели представляют. Как отразился на семье разрыв с «общаком»? Вы помните те дни?

- В то время развивалось предпринимательство, и Юра попробовал, получилось. Вокруг него объединились предприниматели, интересы которых он стал представлять перед  «общаком» - не секрет, что весь бизнес «облагался данью». Времена менялись, и в 2003-м Юра объявил, что желает прекратить какое-либо общение с «общаком». С этого времени  и началось преследование нашей семьи. Муж позвонил, сказал: «Есть неприятности. Я прошу тебя об одном – увези детей. Я сейчас ничего сделать не могу». В тот момент застрелился Владимир Ровнягин («Пряник». - Ред.). Прямо дома. Пистолет у него был какой-то переделанный.

Я поехала на похороны Пряника. Прощание было в Железнодорожной больнице. Было человек 300. На поминки куда-то на Бычиху ехать побоялась.

Я просила кого могла, чтобы рассказали, что происходит. Пошли звонки от знакомых. Одни говорили, что за домом смотрят. И действительно - смотрели с крыши девятиэтажки на Ким Ю Чена. Мы жили на пересечении улиц Панькова и Дикопольцева. Наблюдали за нашими передвижениями. Другие сказали, что была какая-то «стрелка», сказали, что голову Краба решено доставить «туда», а его семью – вывезти в гаражи и убить. Я очень боялась, особенно за дочь 16-летнюю. Нас приговорили!

Потом началось. Мы тогда строили квартиру, компания «Мыс» занималась. Я позвонила, попросила вернуть деньги. Руководитель компании  ответил, что к нему приходила «группа товарищей» - сказали, что квартира эта уже принадлежит «комсомольским». Пользуясь тем, что мужа нет в Хабаровске, неизвестные стали вывозить все наше имущество.

В августе 2004 года сын поступил в  суворовское училище. В первых числах октября мне пришлось его забрать, так как была попытка киднэппинга. Дочь тогда была 11-классницей 3-й гимназии, училась также на курсах академии туризма. Помню, я позвонила классному руководителю, сказала, что у нас путевки в санаторий. И 5 октября я с детьми улетела рейсом Хабаровск–Киев. На Украине у нас были родственники, но летела я «в никуда». Юра в тот момент находился во Владивостоке. Он прилетел дней через десять… Переезды, нервы… Год дети учатся в одной школе, потом в другой.

Юра уехал в Москву. В мае 2005-го арестовали «общаковских», и ему поступило предложение от правоохранительных органов выступить свидетелем обвинения. Жил в Москве, снимал квартиру, приезжал в Хабаровск. А мы (на Украине. – Ред.) снова сменили город. Вскоре дочь поступила в вуз в Москве. Юрий жил с ней. А я с сыном на Украине.

- Верно ли говорят, что Масленников опасался за свою жизнь, когда пришло время давать показания в Хабаровском краевом суде?

- Да. Были похищены два его товарища, которых до сих пор не нашли. Убит племянник. Жестоко избит один знакомый предприниматель. Юра мне рассказывал, что прокуратура вынесла постановление о его защите как свидетеля, но одновременно с прокурорскими его встречали в аэропорту и другие силовики, УБОП, например. Последним он был нужен для своих дел…

Сына отправили в армию. Я поехала в Москву провожать его. Это было 25 мая 2008 года. За Юрой приехали из ФСО (Федеральная служба охраны. – Ред.), постучались, предупредили, что если какие-то обстоятельства или люди не понравятся – не подходите, будьте осторожны. Вроде прошло все нормально. Три дня я ничего о нем не слышала. Детали рассказал позже. 26 и 27 мая он давал показания в Хабаровском краевом суде. Первый день – вопрос-ответ. А на второй показывали видеосъемки и он их комментировал. Охрана была с ним круглосуточно и в гостинице, и вне ее стен. В аэропорту Москвы он сказал охранникам: «Мне больше не надо, дальше я сам».

- У вас сейчас остается какой-то бизнес?

- Нет. Последние два года мы жили на то, что выручили с продажи хабаровской квартиры. ООО «Уссури-Восток» (ресторан «Хинган») на ул. Ворошилова в Южном сейчас забит-заколочен. Едва я уехала, его распотрошили. Читала в интернете, что кто-то с кем-то судится, что-то делят. Еще на брата Юры Геннадия Масленникова было оформлено «Рио» (заведение находилось на ул. Ленина. – Ред.). Что там случилось, я знаю только из СМИ и со слов мужа – что он считал нужным мне сказать.

- Что произошло между братьями? Говорят, рассорились.

- Причина размолвки не в деньгах. Видимо, Геннадий посчитал после суда в Комсомольске (в январе 2007 года Центральный районный суд Комсомольска-на-Амуре приговорил лидера «общака» Эдуарда Сахнова к 7 годам заключения за вымогательство денег у Г. Масленникова. - Ред.), что дело свое он сделал. И отошел как бы в сторону. Уехал за рубеж. Мне муж сказал так: «Родственных отношений с братом нет, денежных тоже. Тема закрыта, пускай о нем родственники думают».

- Задержание мужа произошло у вас на глазах?

- Не совсем. Так получилось, что я была на другом перроне Павелецкого вокзала. Собрались мы из Москвы в Саратов, в гости. Билеты купили на него недели за две. До этого никаких повесток не было, хотя Юра постоянно был в контакте с правоохранительными органами. Поезд мы знали, а места – нет. Подошли знакомые, которые с нами тоже ехали в Саратов. Мужчины пошли смотреть, выставили поезд или нет. Минут через 15 возвращается Юра, у него ветровка накинута на руки – чтобы скрыть наручники… В сопровождении троих сотрудников в «штатском». Спрашиваю, куда его? В Хабаровск. Ему даже не предоставили возможность вызвать защитника. Больше это походило на похищение.

- Вы пытались искать помощи в краевой прокуратуре?

- У меня на руках было прокурорское постановление о защите его как свидетеля. Мне там сказали, что оно силу не потеряло, а копию мою может заверить только суд. Это сделать удалось.

- Это все, чем они помогли?

- Пару раз я звонила, пыталась попасть на прием к прокурору Кравцовой (Ирина Кравцова поддерживала обвинение в суде над лидерами «общака». - Ред.). Но дальше разговора в приемной с секретарем дело не шло.

Как я понимаю, защита свидетельская действует. Пока приговор «общаковцам» не вступил в законную силу, пока осужденных не увезут из Хабаровска. Они пока тут держатся.

Обращалась я в прокуратуру и вот по какому поводу. 2 октября 2009 года, уже в Хабаровске, адвокат заявил мне, что со стороны следствия поступило «предложение помощи». Мол, супруга моего отпустят, меру пресечения изменят на подписку о невыезде. За это просят 5 млн. руб. Объяснялось это тем, что все думают, будто у моего мужа полно денег, и «люди тоже хотят заработать» - ведь те, кто вел дело «общака», успели, мол, нормально в карман положить. Таких средств, конечно, не было. Адвокат настаивал: «Езжайте в Москву, собирайте!»…

7 октября я обратилась с заявлением об этом в Генпрокуратуру РФ и к депутату Госдумы Борису Резнику. Меня допрашивал следователь из Москвы. В итоге я получила ответ местного СУ СКП: проверка показала, что заявление мое – клевета, но дело возбуждать против меня не станут. Намекнули, что ситуация создана самим адвокатом, который просто хотел положить деньги в карман… Не знаю. В дальнейшем адвокат вел себя так, что я отказалась от его услуг. В настоящий момент у мужа два адвоката.

- У вас есть сведения об обстановке в СИЗО? Ходили слухи о покушении на Краба.

- Нет, не знаю. У его камеры охрана стоит, как мне говорили. ОМОН милицейский вроде охраняет. Окно камеры забито, чтобы ничего туда не влетело. От этого Юра теряет зрение. Офтальмолог смотрел, но написал, что в срочном медицинском вмешательстве он не нуждается. И в обследовании в глазной клинике ему было отказано «в целях обеспечения безопасности».

Понимаю, что уголовные дела против Юры сфабрикованы комсомольским «общаком». Им есть за что на него «зуб точить». Но я еще надеюсь, что следствие разберется. Да он не ангел.  Крыльев нет. Но мы могли бы тогда уехать за границу и жить спокойно. И черт с ним - с «общаком», с судом! И гори все синим пламенем! Я вообще не понимаю, почему сейчас приходится доказывать невиновность! Тяжело бояться долго. Особенно, когда не знаешь, чего и сколько еще ждать…

Записал Эрнест Филипповский,

«Хабаровский Экспресс», № 14.