 |
| «Приморские партизаны» в суде |
| |
Напомним хронику кровавых событий 2010 года.
В феврале во Владивостоке, на улице Давыдова, убит сотрудник патрульно-постовой службы Григорий Ковальчук, ранен его коллега Николай Дубовик. В конце мая жестоко убит милиционер Алексей Карась в селе Ракитном Дальнереченского района, обстреляна машина ДПС в Яковлевском районе. 8 июня - еще одно нападение на милиционеров в Спасском районе…
Операция по поимке банды приняла общекраевой размах. 11 июня 2010 года в Уссурийске, на улице Тимирязевской, «взяли» Владимира Илютикова и Александра Ковтуна, еще двое - Александр Сладких и Андрей Сухорада - покончили с собой в том же доме после перестрелки с силовиками. Накануне задержали еще двоих - Романа Савченко и Максима Кириллова. Все оказались жителями Кировского.
Следствие установило: в 2009 году Ковтун и Сухорада создали вооруженную группу, куда вовлекли еще нескольких парней. «Весной 2010 года злоумышленники совершили несколько дерзких краж и разбойных нападений… В течение нескольких месяцев… совершали кражи, угоны, поджоги в Кировском, Дальнереченском и Спасском районах… Похищали оружие и транспорт у жителей районов с тем, чтобы продолжать свою преступную деятельность», - сообщал Следственный комитет.
Задержанным предъявили впечатляющий букет обвинений: убийства двоих милиционеров, бандитизм, похищение и незаконное хранение оружия, разбой, уничтожение чужого имущества, кражи, угон автотранспорта…
Вскоре «всплыло» убийство еще четырех человек - наркоторговцев из Кировского района. Следствие сочло, что «партизаны» убили их в 2009 году с целью завладения наркотиками. По данному делу задержали еще двоих - Алексея Никитина и Вадима Ковтуна (брата Александра).
Масштабы информационной войны, учитывая уровень негласной, а порой и гласной поддержки «партизан» немаленькой частью общества, были под стать размаху операции по их поимке.
Силовикам не нравилась сама формулировка «приморские партизаны». Они предпочитали говорить о «кировской банде», а потом - и вовсе нейтрально: «группа молодых людей». Следственные органы утверждали: «партизаны» боролись не за идею, а только за деньги. Начальник приморской милиции генерал Николаев заявил: «Нападения на сотрудников милиции были мотивированы исключительно желанием заполучить оружие и боеприпасы с целью продолжения совершения более тяжких преступлений корыстной направленности». Правда, генерал тут же добавил: «В лесах Приморья обнаружены многочисленные схроны, оставленные членами вооруженной группы. Кроме одежды и продуктов питания в них находились оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, а также предметы с фашистской символикой и литература радикального толка». Эти слова с версией о сугубо корыстных интересах не очень вяжутся. Правда, упомянутую радикальную литературу общественности так и не предъявили…
Осенью 2010 года в интернет попало видеообращение «партизан», записанное незадолго до уссурийского штурма. Судя по этой записи, парни действительно нападали на милиционеров, причем по идейным соображениям. Обращение, выдержанное в стилистике кавказских боевиков 1990-х, диссонировало с официальными заявлениями про «обычных уголовников».
В народе широко распространились альтернативные версии. Одни говорили, что «партизаны» хотели свергнуть власть в России, другие проводили параллели с северокавказским терроризмом (кстати, в тюрьме двое из «партизан» приняли ислам), третьи рассуждали о дальневосточном сепаратизме… Но это - в столицах. В Приморье предпочитали версии попроще: у пацанов в Кировском были проблемы с милицией. Адвокат Александра Ковтуна Татьяна Уварова опубликовала обращение подзащитного, в котором тот заявил: в милиции его избивали, заставили признаться в убийствах. Отец Романа Савченко рассказал: сына били в милиции, другой сын несколько лет назад умер в камере…
(Но, заметим, убили и ранили «партизаны» совсем других милиционеров, даже не из Кировского.)
Алексей Никитин утверждал, что кировская милиция крышевала наркодилеров: «Мы начали их плантации конопли сжигать, конкретно мешать их бизнесу… Теперь все валят на нас…» Его адвокат Нелли Рассказова заявила: «Они не боролись против правоохранительных органов… Они боролись непосредственно с конкретными лицами и всем, что связано с наркобаронами и «оборотнями в погонах».
Несколько раз обвиняемые заявляли о пытках. Проверками эти заявления не подтверждались.
Выступая с последним словом, никто из «партизан» не признал себя виновным в убийствах. Кириллов заявил: «В этой непростой истории виноваты обе стороны, и прежде всего та сторона, которая дала импульс к столь отчаянным действиям». Илютиков попросил прощения за стрельбу по милицейскому «УАЗу», но заверил, что никого не убивал. Вадим Ковтун сказал, что он вообще ни при чем. Савченко признал себя виновным в одной краже. Никитин заявил, что сидит ни за что. Александр Ковтун признал, что стрелял в милиционеров и одного ранил.
Адвокат Александр Смольский заявил, что корни кровавой истории - в «ельцинской» Конституции 1993 года: «Она повлекла за собой колоссальное расслоение… Группа молодых людей - выразители протестного настроения… Эти люди на уголовников не похожи… Это первый подобный процесс… Хотим мы или не хотим, но он уже вошел в историю».
Если на что-то и могли надеяться фигуранты дела, учитывая особенности российской судебной практики и ничтожный процент оправдательных приговоров, то лишь на присяжных; однако те признали подсудимых виновными почти по всем эпизодам. В апреле 2014 года в Приморском краевом суде огласили приговор. Александра Ковтуна, Илютикова и Никитина приговорили к пожизненному заключению в колонии особого режима, Савченко дали 25 лет, Кириллову - 22 года, Вадиму Ковтуну - восемь лет и два месяца.
Маленькая сенсация грянула в 2015 году. Верховный суд РФ, рассмотрев жалобы осужденных, счел их вину по нескольким эпизодам не доказанной. Александру Ковтуну и Илютикову заменили пожизненное заключение на 25 лет и 24 года, Кириллову снизили срок с 22 до 19 лет, Савченко - с 25 до 24. В отношении Никитина и Вадима Ковтуна приговоры отменили полностью, а дела направили на повторное рассмотрение. Дело в том, что Верховный суд, изучив материалы, усомнился в том, что «партизаны» действительно убили четверых «наркобарыг», а Ковтун-младший и Никитин обвинялись только в этом преступлении.
В 2016 году в краевом суде огласили новый приговор. Присяжные признали подсудимых невиновными в убийстве четырех кировчан. Алексея Никитина и Вадима Ковтуна - вот уж действительно сенсация - освободили в зале суда (к тому времени за решеткой они провели почти по шесть лет).
Однако прокуратура данное решение обжаловала, и уже в декабре того же 2016 года Верховный суд отменил оправдательный приговор. Дело об убийстве четверых направили на новое рассмотрение.
В апреле 2018 года в ходе очередного процесса коллегия присяжных признала всех подсудимых виновными. Вот окончательный приговор: Александру Ковтуну - 25 лет в колонии строгого режима, Никитину - 23,5 года, Кириллову - 21,5 года, Илютикову - 25 лет, Вадиму Ковтуну - восемь лет (Савченко по этому делу не проходил).
…Вот уже два года о «партизанах» ничего не слышно. Десятилетие этой странной и страшной истории подходит разве что для рубрики «негромкая дата».
Суд сказал свое слово. Но расставил ли он все точки над i?
Обращает на себя внимание то, что за годы следствия и судов в информационном пространстве произошла явная деполитизация и деидеологизация громкого дела. Осудили «обыкновенных бандитов», действовавших, естественно, только из корысти. Эта простая - слишком простая! - трактовка невольно оставляет ощущение недоговоренности.
Но, думая в этом направлении, не заметишь, как перейдешь от фактов к мифам. А их в нашем неоднородном, немонолитном (если не сказать - расколотом) обществе родилось несколько, и каждый по-своему убедителен - как взаимоотрицающие варианты сюжета в постмодернистском романе. Пожалуй, не поспоришь только со словами адвоката Смольского о том, что процесс «партизан», хотим мы того или не хотим, уже вошел в историю.
Вот такая вышла невеселая партизанская повесть, хэппи-энда в которой не могло быть по определению.
Сергей Павлов,
«Новая газета во Владивостоке», №547, 18.6.20
