 |
| Роман Чайковский |
| |
- Роман Романович, вы родились в селе Плавье на Украине. Каким было ваше детство?
- Я всегда завидую тем людям, которые все прекрасно помнят. Я к таким людям не отношусь. Я богат какими-то отдельными образами, картинами, всплесками воспоминаний, но так, чтобы я последовательно вспомнил свою жизнь - этого нет. Это касается и детства. В селе Плавье я прожил до пяти лет. Мы жили в Карпатах - это территория, где не растет хлеб - рожь, пшеница, там только овес созревает. Поэтому в эти военные голодные годы люди уходили с гор в низины за хлебом, и была такая фраза: «Куда вiн пiйшов? Вiн пiйшов на долы по хлiб». Дома стояли на горе, далеко друг от друга. Помню из рассказов родных, что однажды зимой меня одели на прогулку, и я ушел. Поймали меня где-то на середине этого села. Женщина-плавянка спрашивает: «Куда ты, Ромчику, идешь?». А я отвечаю: «На долы по хлiб». То есть я знал, куда уходят односельчане в поисках еды.
Еще из детства я помню то, что очень хотел иметь футбольный мяч. Однажды отец поехал во Львов. Вернулся, открыл чемодан и позвал меня: «Ну, бери мяч». А я мяча не вижу! Там лежала какая-то покрышка. И я почувствовал такую обиду! Оказывается, камера была спущена (смеется). Я научился хорошо играть в футбол, а когда оказался в Хабаровской тайге - всегда был капитаном команды.
- Как вы учились в школе?
- В школу я пошел уже в другом селе - в Городище. Она располагалась достаточно далеко от дома, надо было переходить железную дорогу. Со мной училась моя троюродная сестра Христина, у которой посадили и мать, и отца, и мои родители взяли ее к себе. Мы учились не плохо. Я помню, что нас после школы директор госпожа Кокот приглашала к себе. И мы, как самые грамотные, сидели и переписывали тетради для районной проверки. Кстати, недавно этой школе исполнилось сто лет. И мой одноклассник, народный артист Украины Иван Гамкало написал статью, где перечислил многих известных выпускников этой маленькой сельской школы.
В Хабаровском крае детство было таежное, сложное, со всеми прелестями. Но оно прошло более-менее благополучно. Помню, как в поселке, куда нас привезли, учились на русском языке, а мы русского не знали. Учителя не делали разницы между нами, и это нам помогло освоить язык в его непосредственной среде. Я не думаю, что в моей речи заметен какой-то украинский акцент. Я благодарен своим учителям, это были не плохие люди.
- Не могу не спросить вас, как украинца о вашей Родине. Как Вы оцениваете все происходящее сегодня там?
- Вопрос серьезный. Оцениваю плохо. Происходит отчуждение двух братских народов друг от друга. Новая украинская власть допускает ошибки. Первым делом надо было остановить кровопролитие и убийства. Но самая главная ошибка, которую, на мой взгляд, совершают обе стороны - это отсутствие разнообразной информации. Все подается однобоко.
С моей точки зрения, это неверная политика. Мы должны сделать все, чтобы прекратить эту пропаганду зла, вражды, ненависти, которая льется с наших экранов. Мы должны предоставить возможность высказываться сторонникам и другой точки зрения. Нельзя красить все одной черной краской. И я бы рекомендовал всем оглянуться и на себя. Не могу в этой связи не процитировать стихотворение Булата Окуджавы:
Осудите сначала себя самого,
Научитесь искусству такому.
А уж после судите врага своего
И соседа по шару земному.
Научитесь сначала себе самому
Не прощать ни единой промашки,
А уж после кричите врагу своему,
Что он враг и грехи его тяжки.
Не в другом, а в себе побеждайте врага,
А когда преуспеете в этом,
Не придется уж больше валять дурака,
Вот и станете вы человеком.
Научитесь искусству такому.
А уж после судите врага своего
И соседа по шару земному.
Научитесь сначала себе самому
Не прощать ни единой промашки,
А уж после кричите врагу своему,
Что он враг и грехи его тяжки.
Не в другом, а в себе побеждайте врага,
А когда преуспеете в этом,
Не придется уж больше валять дурака,
Вот и станете вы человеком.
Зачем нам валять дурака? Мы должны быть интеллигентными, гуманными людьми. И украинцы, и россияне. Я верю в то, что это сумасшествие кончится, и наши народы станут опять близкими.
- В 1960-е было много бардов: Визбор, Галич, Высоцкий, Городницкий, … Почему все-таки, вам ближе оказался именно Окуджава?
- Во-первых, потому что Окуджава не бард. Он великий русский поэт и писатель. Из этих фамилий к серьезным литераторам я отнес бы только Галича. Его песни очень социально-значимые, со всей едкостью своего таланта он разоблачал всю советскую действительность, вскрыл все недуги советского общества. За это нельзя не быть ему благодарным. Окуджава же работал в сфере лирики, индивидуальности человека, представлении о человеке, как о самодостаточной личности, которую нужно уважать. Он гуманист в высшей степени.
- Рецензии на книги магаданских филологов появляются в Нью-Йорке, Вене, Париже, Франкфурте-на-Майне, Москве и в Петербурге. Вы гордитесь тем, что создали здесь научную школу?
- Слово «гордость» - не мое слово. Я рад, счастлив за своих коллег, что они состоялись, как ученые, что их знают не только в России, но и за рубежом.
- Чем вас привлекает именно художественный перевод?
- Художественный перевод - это попытка совершить невозможное. Писатель, который пишет на своем языке - он уникален в нем, и мы хотим внедрить его в сферу другого языка? Перевод - это всегда только путь к оригиналу. Вот эта невозможность и манит.
- Роман Романович, по-моему, вы совсем не меняетесь. Вы чувствуете свой возраст?
- Спасибо, очень приятно это слышать. Знаете, Лев Разгон, писатель, отсидевший 17 лет в тюрьме, проживший 92 года, на вопрос, как ему удается так хорошо выглядеть, отвечал, что его долго держали в холодильнике. (Смеется). Я в этом «холодильнике»-Магадане добровольно живу с 1966 года, так что у меня этот срок даже больше, чем у Разгона.
- «В каждом человеке есть солнце, только дайте ему светить», - сказал Сократ. Вы согласны?
- Нет. Это чисто «совковский» подход у Сократа. Кто человеку обязан что-то давать? Пусть он сам светит! Но, я думаю, что у каждого живого божеского существа какое-то солнышко в душе теплится. Все зависит от того, как он будет вырастать, ведь душа обязана трудиться.
- Есть ли у вас настольная книга?
- Евтушенко как-то писал: «Меня ненасытность вскормила, и жажда вспоила меня». Книг - огромные Гималаи! И мы перед ними - маленькая песчинка. Как можно выбрать из них одну? Хочется всех их откусить, всех испить. Я хочу быть разнообразным для самого себя.
- Вы по-прежнему ведете дневник?
- Да, и сегодня нашу с вами беседу в него запишу.
- Какими бы вы хотели видеть ваших внуков?
- Хочу, чтобы они стали нормальными людьми. Чтобы внучка Лиза стала врачом. Даниил или Павел стали, к примеру, университетскими профессорами. Может быть, кто-то из них, например, Илья, станет священником. Профессий много, была бы голова на плечах.
- У вас всегда был надежный домашний очаг в лице жены Людмилы Ивановны. Что значит для вас этот человек?
- Мы в этом году отметили 52-ю годовщину совместной жизни. А знакомы мы уже 57 лет. Познакомились на первом курсе, расписались на пятом. Могу сказать, что мне в жизни очень повезло. Я смотрю на мужчин и среднего возраста, и старше, и старых - разводятся, женятся, снова разводятся. Мне это противно. Мы с Людмилой Ивановной живем на одной волне, духовной и интеллектуальной. Например, утром, если я не успеваю досмотреть футбол, она за меня досматривает (смеется). Я счастлив своему выбору, который я сделал в молодости, и счастлив, что мы сыну показываем пример достойной семейной жизни. Он тоже уже прилично по времени женат. Да и мои родители жили до смерти вместе. Было бы плохо, если бы мы не последовали таким достойным примерам.
- Вы - ровесник Магадана. Что дал вам этот город?
- В моем стихотворении есть такие строчки:
Этот город меня приковал,
По какому, скажите, вы праву?
Я его ведь давно распознал,
И мне жить в нем совсем не по нраву.
… Но однажды очнется душа,
Удивится, и тихо заноет,
То сквозь камни его, не спеша,
Пробивается что-то родное.
И пробьется, обнимет тебя,
И дополнит на редкостной доле,
Жить и жить в нем, года теребя,
В добровольной и сладкой неволе.
По какому, скажите, вы праву?
Я его ведь давно распознал,
И мне жить в нем совсем не по нраву.
… Но однажды очнется душа,
Удивится, и тихо заноет,
То сквозь камни его, не спеша,
Пробивается что-то родное.
И пробьется, обнимет тебя,
И дополнит на редкостной доле,
Жить и жить в нем, года теребя,
В добровольной и сладкой неволе.
Магадан дал мне определенную свободу. В больших городах люди живут кучно. Здесь разреженная атмосфера. Для работы больше векторов. Это меня всегда прельщало в Магадане. Тоже очень важный фактор - здесь я всегда жил в окружении понимающих людей, хороших коллег. Мне уже подходит его климат (смеется). И смею думать, что своей работой в университете, теми книгами, которые мы с коллегами издавали, мы его тоже чуть-чуть облагородили. Желаю Магадану процветания и долгой жизни!
Наталья Алексеева,
«Вести города М», № 27 от 3 июля 2014 г.,
г. Магадан
Фото автора
* * *
Справка
Роман Чайковский - доктор филологических наук, профессор, декан филологического факультета Северо-Восточного государственного университета. Родился в 1939 г. в карпатском селе Плавье (Украина). В 1950 г., после ареста отца, вместе с матерью и братьями был сослан на Дальний Восток.
Закончил среднюю школу в селе Бичевая в Хабаровском крае, учился на факультете иностранных языков Хабаровского педагогического института, который успешно окончил в 1962 г. После этого два года работал учителем иностранных языков в средней школе №1 города Комсомольска-на-Амуре.
В 1964 г. зачислен на двухгодичные Высшие педагогические курсы иностранных языков по подготовке высококвалифицированных преподавателей для вузов при Первом Московском государственном педагогическом институте иностранных языков имени М. Тореза.
После трехлетнего преподавания в Магаданском государственном педагогическом институте (МГПИ) стал аспирантом кафедры лексикологии и стилистики немецкого языка МГПИИЯ имени М. Тореза.
Основной сферой его изысканий является творчество Э.М. Ремарка, P.M. Рильке, Б.Ш. Окуджавы, В. Борхерта и др.
Он автор более 300 работ по проблемам стилистики, лингвопоэтики, социолингвистики, лингводидактики, переводоведения.
