В понедельник здание Академического Русского драмтеатра имени Пушкина в Якутске просто разрывали страсти. Да не классические, а земные – здесь прошло собрание коллектива. Но повестке дня – выборы профактива, а также вопрос о том, кто же все-таки возглавит этот прославленный творческий коллектив.
Даже в малых городах театр необходим как институт культуры. Города, в которых театра нет, очень отличаются по выражению лица своего от тех, в которых театры есть. Мы помним времена, когда Русский театр имени А.С. Пушкина поражал, удивлял зрителя смелостью прочтения авторской мысли, великолепной слаженной игрой. До сих пор зрители, да и сами актеры, вспоминают о том, что каждый спектакль был как откровение, как вызов времени и обстоятельствам. Коллективу театра рукоплескали Дальний Восток, Белоруссия, Грузия. Каждый день – полные залы, зрители сидели на ступеньках. А какие спектакли смотрели наши дети!
После пожара, когда у театра не было своего здания, коллектив возглавил Иван Подойницын. Профессиональный речник, который по заданию партии и зову сердца организовывал работу республиканской типографии и вывел ее в ряд передовых предприятий, обрел опыт хлопотной работы в профсоюзах, досыта хлебнул и городских проблем, работая в системе ЖКХ. Он пришел, возглавил, отстроил, проникся… Да так, что до сих пор иначе как родным театр не называет.
Прошедший сезон – время больших перемен в театре. Именно тогда встал вопрос о новом директоре. Именно потому здесь появился Андрей Шубин, московский предприниматель, окончивший в свое время исторический факультет. Казалось бы, а что здесь такого? В театре, как в любом другом учреждении, время от времени меняется руководство, приходят и уходят люди. Но, пожалуй, в первый раз назначение нового руководителя вызвало столь негативную реакцию коллектива.
Наверное, «культурное» начальство подразумевало, что настало время для обновления на уровне руководства, что новый руководитель выведет театр из тени, оживит работу, привлечет новых зрителей. Но скоропалительное и необдуманное и, по мнению большей части работников театра, ничего хорошего не сулящее решение обернулось тем, что административный кризис стал еще более глубоким.
На собрании развернулись настоящие междоусобные баталии, основным лейтмотивом которых стало недовольство новым директором. Почему? Да потому что он вторгся в несвойственную ему сферу деятельности – художественную, взялся формировать репертуарный план, распределять роли. А еще потому, что лояльность в отношении членов коллектива определяется по принципу: кто против кого дружит.
Подводя итоги прошедшего сезона, Александр Кузнецов, народный артист РФ и РС(Я), сказал, что за это время поставлено три спектакля, списано четыре. Работа над спектаклем «Хлопотун» приостановлена в связи с отсутствием финансирования. А.Шубин предложил взять в работу спектакль «На дне», который, по мнению артистов, заберет еще больше денег. Закрыто производство сказки «Золотой цыпленок», готовившейся традиционно ко Дню защиты детей и на которую, по словам директора, денег нет и не будет, несмотря на то, что она стояла в плане на этот год. В то же время, когда режиссер Георгий Нестер предложил пьесу Мольера «Тартюф», исполнительный директор сразу остановил на ней свой выбор, пообещав найти деньги на постановку. По плану 25 июня спектакль должен был быть сдан.
Собрание шло сумбурно и шумно. Это говорит о том, что обстановка в театре накалена до предела. Каждый хотел высказать свое мнение. Андрею Шубину пришлось выслушать в этот день много нелицеприятного в своей адрес. Большинство были склонны к тому, что возглавить театр должен человек театра же, изнутри знающий его жизнь, особенности, людей. А Андрей Шубин так и остался инородным телом в коллективе. Неубедительны были его оправдания и аргументы, что вот, дескать, скоро артисты будут пользоваться таким невиданным удобством, как душ, что идет разговор о ремонте, идет разговор о чем-то еще...
За три месяца исполнительный директор даже не составил собственное представление о театре, о своей роли в нем. Отвечая на вопрос, есть ли у него какая-то программа работы театра, он показал аккуратную папку, в которой еще в 2000 году Юрий Козловский изложил свою концепцию развития. Возмущенные артисты стали говорить, что за семь лет коренным образом изменилась ситуация: и финансирование, и художественная часть. Тогда, спохватившись, Андрей Александрович стал говорить, что надо ставить в год «два-три, а лучше три, спектакля русской классики», развивать малую сцену. На резонное замечание, что малая сцена только называется так, на самом деле это явление довольно сложное, исполнительный директор ответствовал: он знает, что такое малая сцена, видел много театров в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и вообще театр любит. Но забыл сказать, что любит конкретно этот, имени А.С. Пушкина театр, а не просто, в принципе…
Много разговоров на собрании было о профессионализме. Где более всего возникают проблемы? Правильно, там, где у руля стоит непрофессионал. Почти всегда так бывает: приходит кто-то новый к власти, обещает какие-то златые горы для того, чтобы шли за ним, а дальше возникают сложности. Отчего? От непрофессионализма. Не зря на собрании неоднократно звучало, что артист, работник театра – это диагноз, состояние души. И умный руководитель сделает так, чтобы приумножить значение театра, ничего не разрушив. Ведь только в случае, если театр станет его главным, личным проектом и идеей, можно говорить, что это не чужой театру человек.
Неоднократно прозвучало на собрании имя Александра Лобанова. Его коллектив хотел бы видеть во главе театра. Александр окончил школу-студию МХАТ, работает в театре не первый год, возглавляет концертное агентство «Браво». Именно он озвучил на собрании главную мысль, которую так или иначе пытались донести другие выступающие: «За театр обидно!». Да, не все хорошо, не все правильно, но кризис в театре не творческий, скорее управленческий, когда не всегда эффективно использовались имеющиеся ресурсы. С другой стороны, и государство проводит такую политику в отношении театра, когда тот превращается в предприятие для оказания различного рода услуг. В решениях правительства не упоминается искусство, есть лишь строка в смете расходов в бюджетной сфере.
По мнению Лобанова, рассчитывать только на бюджетные деньги – утопия. Он больше надеется на помощь коммерческих структур, с которыми можно успешно сотрудничать на договорных началах. Причем речь не всегда идет о деньгах – это и стройматериалы, и бесплатные работы, и услуги, и скидки. Сотрудники театра, трезво оценивая финансовую ситуацию, совершенно справедливо говорили о том, что можно подбирать костюмы из того, что есть. Также можно переписывать декорации, то есть поступать рачительно, по-хозяйски. Коллеги отзываются об Александре Лобанове как о по-хорошему амбициозном и энергичном руководителе. Он всегда «слишком много хочет»: и реконструкции театра, и свободы поиска, и эксперимента, и улучшения материальной базы – всего и не перечислишь. Не углубляясь в эти сложные материи, замечу, что хотеть не вредно. Вредно не хотеть и не делать...
Сегодня одна из проблем – художественное руководство. После В.Я.Келле-Пелле было несколько режиссеров. Главный режиссер театра Алексей Орлов (его почему-то не было на собрании) успешно осуществил постановку нескольких ярких спектаклей – как классики, так и современных. Но, к сожалению, не нашел общего языка с Андреем Шубиным. Поэтому побоку пущены его планы по гастролям и участию в театральном фестивале. А гастролями и зрителями жив театр.
Получается, пока отдельные личности стараются во что бы то ни стало реализовать личные амбиции, театр застыл. В конце сезона не было ни одной премьеры. «Тартюф», на которого возлагал надежды новый директор, не сдан. Плановые спектакли закрыты. Пока идет поиск врагов, ситуация накаляется. Надо очень сильно не хотеть этого видеть или делать вид, что не видишь. И это свидетельствует о том, что театр сам по себе для нового руководителя не главное. Апломб, нежелание признать и осознать свою несостоятельность на этом посту – вот что важно.
Сидя на собрании, неоднократно ловила себя на мысли, что мне жаль Андрея Шубина. Жаль, потому что своей или не своей волей оказался он в ненужном месте, не нашел сил признать это, не готов, да и не знает, что сказать своим коллегам. А главное – не понял, что одной любви к театру мало, надо жить его жизнью, дышать его атмосферой, уважать зрителя, думать, слышать театральной душой, ставить задачи и претворять их так, чтобы не смешить, как говорится, при этом Бога.
Есть такие понятия, как профессия и совесть – понятия почти забытые. Порой говорят: "Я столько сил затратил, столько энергии, а вам наплевать!" Не надо тратить столько энергии, надо просто делать СВОЕ дело.
Елена Кузьмина,
«Неделя Якутии», № 25
-------------------
См. также Театральный скандал вышел на….
