Секрет экстренной реорганизации

Мало кто в поселке Высокогорный Ванинского района понимал и знал, почему в  их больнице вдруг началась экстренная реорганизация. А потому, глядя, как сокращают персонал, как закрывают отделения, люди забили тревогу. Свои запросы делал глава администрации поселка. Местные депутаты отправили обращение президенту ОАО «РЖД», за что наслушались претензий типа «как вы посмели напрямую сразу к самому, а не во врачебно-санитарную службу»?! А ветераны, по просьбе жителей, написали губернатору Хабаровского края, но получив от краевого министра здравоохранения весьма туманный ответ, отправили свою жалобу в редакцию газеты «Моё побережье».

В свою очередь, редакция сделала ряд запросов в высокие кабинеты, на которые отовсюду полетели ответы, своим казенным языком мало что разъясняющие людям. А «жалобщикам» (в разряд которых уже попала и редакция), мягко говоря, погрозили пальчиком – мол, нечего сеять панику! В итоге, плохая информированность сделала свое «черное» дело: вызвала новую волну вопросов, фактически, дублирующих предыдущие. После чего понадобилось немало времени, чтобы успокоить одних и объяснить другим – больницу не закроют!

Так почему всполошился народ? А жалоб могло и не быть, прояви реорганизаторы своевременно  чуть больше внимания к населению.  К тому  же, как впоследствии выяснилось, реорганизацию начали в экстренном режиме. Вот что по этому поводу сообщил главный врач больницы А.С.Махлин:

- Реорганизацию задумывали, но через год. А произошло это раньше из-за сложившейся ситуации в финансово-административном плане. Больница попала в очень серьезную долговую яму. Поэтому реорганизация была ускорена, не подготовлена как следует и то, что на самом деле должно было произойти в 2011 году, произошло в конце 2009-го.  

- Насколько теперь известно и большинству жителей поселка, по поводу возникших «финансово-административных»  нюансов даже возбуждено уголовное дело? Только непонятно, причем здесь население, почему люди должны страдать из-за чьей-то халатности и безответственности?

- На населении это не отразилось, это больше отразилось на персонале.

- Но ведь персонал - шестнадцать человек, попавшие под сокращение, и тринадцать отправленные на пенсию - тоже население отдаленного поселка, где трудно устроиться на работу?!

Шприц с оказией

Но реорганизация реорганизацией, а причиной моей поездки в Высокогорный (или на Гору, как называют свой поселок местные) и развитию очередных объяснений вокруг поселковой больницы на этот раз стал самый обыкновенный шприц. Вернее, его отсутствие. Поскольку на вопрос, почему в больнице нет шприцев, могли ответить на местном уровне, на этом уровне я и решила искать ответ. Заодно было решено подвести итог, что же сделано, после того, как жалобы высокогорненцев попали в поле зрения самого президента страны?

В разговоре приняли участие: главный врач отделенческой больницы ст. Комсомольск,  в структуру которой сейчас входит подразделение бывшая узловая больница Высокогорный Александр Семенович Махлин, главный врач бывшей узловой больницы Высокогорная Ирина Александровна Утяшева, заведующая стационарным подразделением Высокогорная Нина Владимировна Ковалева, заведующая поликлиническим подразделением Наталья Анатольевна Сыпало и начальник отдела здравоохранения администрации Ванинского района Лариса Евгеньевна Храмченкова. А также глава администрации п. Высокогорный Александр Иванович Самойлюк, председатель Совета депутатов Ирина Антоновна Пашковская, председатель Совета ветеранов Валентина Ивановна Возная и члены Совета ветеранов, жители п. Высокогорный Анна Витальевна Проскурикова, Зоя Владимировна Сачкова, Иван Иванович Филипченко.

На правах хозяина с разъяснений начал главный врач:

- Насчет закрытия! Мы убеждали всех, что его не будет. Идет реорганизация: тяжелая, болезненная, сокращение коек, сокращение объемов, сокращение штата.

А с деньгами что? Нас не берут ни в один государственный федеральный проект. Мы – частные. Такую огромную систему здравоохранения железнодорожной медицины выкинули почти из всех государственных проектов. Весь ремонт, что уже сделали в больнице, это авансом, но всё вошло в смету, в том числе и будущий аптечный пункт. Выделено 35 миллионов, их надо освоить до конца года, но это не реально, придется захватить январь, а может и февраль. А задержка получилась, потому что в Москве долго решался вопрос о Высокогорном – давать деньги, не давать деньги.

Люди писали, что нет зубного врача. С 1 августа принят зубной врач, который каждый день ведет прием. До этого в Высокогорный направляли специалиста из Комсомольска.

Сейчас мы создаем сеть телемедицины, чтобы напрямую работать с консультантами в Москве. Это в перспективе постоянная работа. Пока было участие только в видеоконференциях. В Комсомольске уже проводим консультации со специалистами дорожной больницы, даже можно наблюдать за ходом операции. После решения ряда вопросов тоже самое будет и в Высокогорном...

Услышав о технологиях на грани фантастики, я спросила Александра Семеновича о более приземленном. Почему доходит до курьезов: на ремонт больницы дали 35 миллионов рублей, устанавливается суперсистема для проведения медицинских телемостов  с Хабаровском и Москвой, и до сих пор не налажено бесперебойное снабжение медикаментами?

Мой вопрос относительно жалоб на отсутствие в больнице шприцев поддержала и председатель Совета ветеранов В.И. Возная:

- Что больному положено бесплатно? Ведь приходится буквально приносить все свое.  Бесплатно только ватка и спирт.  Я лежала в сентябре на лечении и на лекарства истратила 3,5 тысячи рублей. Больные, как к председателю Совета ветеранов, подошли ко мне с вопросом: «Валентина Ивановна, почему мы должны даже шприцы покупать за свой счет?». Раз люди обратились, я позвонила в Комсомольск. Меня выслушали и ответили: «Хорошо, пришлем».  Ночью приезжает доктор Воронина, привозит шприцы.  

- Есть пока недоработка, – согласился с претензией А.С. Махлин. - Не можем организовать ритмичную поставку. Пока больница была самостоятельной, были договора с поставщиками и сюда напрямую шли медикаменты. Сейчас медикаменты идут сначала в Комсомольск, а оттуда мы отправляем их в Высокогорный. Значительно улучшим снабжение, когда откроем здесь аптечный пункт. А пока возим с оказией. Заявки из больницы поступают, все необходимое упаковывается в специальные ящики, а потом они лежат день-два-три, пока не найдем возможность с кем-то переправить.  Еще в прошлом году мы их спокойно отправляли поездом. Сейчас запрет полный, даже письмо нельзя с бригадиром или проводником передать, не то, что ящики с грузом. Но на следующий год мы уже получили разрешение заиметь хорошую проходимую машину.

О ватке и спирте

В разговор вступает Л.Е. Храмченкова:

- Думаю, доставка – это уже второй вопрос.  Решением Тарифного комитета Хабаровского края утверждена стоимость лечения одного больного в день. Это я о ватке и спирте. На одного человека положено в разных отделениях от 30  до, по-моему, 80 рублей в день. И если больной лежит 10 дней, то можно подсчитать, на какую сумму его должны пролечить в стационаре. В эту сумму входит ватка, шприц, система, лекарства, реактивы на анализ. А если сделали рентгеновский снимок, ЭКГ и так далее? Все подсчитать, фактически и близко не подходит. Поэтому у больницы есть лимит. Ей дано, к примеру, пролечить 980 человек в год на (округляю) 10 000 койко-дней. Но 10 тысяч умножается на 50 рублей и получается сумма, на которую больница может на год закупить лекарства. Она делится на 12 месяцев и каждый месяц тратится лишь эта сумма. Жаль, что с больших трибун не говорят об этом, но этой суммы не хватает. Поэтому, в первую очередь лечебное учреждение должно выбрать, что купить – шприцы, систему, вату, реактивы или лекарственные препараты. Здесь сегодня говорят, что не было в больнице шприцев, потому что их вовремя не привезли, а у меня в Ванинской ЦРБ на сегодняшний день нет шприцев и нет систем – на них не хватает денег. И до конца года, чтобы прожить, мы выбрали только то, что необходимо, если доставят больного «по срочному». Всё остальное, к сожалению, действительно придется  докупать самому. Либо мы больному говорим: сегодня у нас есть пенициллин, физраствор, что-то еще – их стоимость укладывается в эти 30 – 80 рублей и мы вас лечим этим. Но для больного это может оказаться не эффективным, есть новые современные лекарства. А если закупить их, тогда не хватает на другое…

...Но по сравнению с ЦРБ мы живем лучше, - комментирует ее объяснение А.С.Махлин. - Нас здорово поддерживает железная дорога. В каком плане? По добровольному медицинскому страхованию. То есть, на железнодорожника у нас таких строгих ограничений в средствах нет. Хотя нас тоже ограничили – дали лимит, и мы в октябре его уже «съели», но все равно, думаю, будем требовать, и на оставшиеся три месяца денег нам дадут. Перечень обязательных препаратов обеспечить в состоянии. Хотя мы – отделенческая больница, выживаем сами, находимся на полной самоокупаемости. С той же ДВЖД работаем на договорных началах. Они ничего не могут нам подарить или купить – только строго по договорам. У нас договор, подписан мною и начальником ДВЖД Михал Михалычем Заиченко на социально-ведомственый заказ (все виды медосмотров) и договор со страховой компанией по добровольному медстрахованию. Ни копеечки лишней со стороны ОАО «РЖД» мы не получаем.

От села отвернулись

О многом мы говорили во время встречи, и вопросы были взяты специалистами на заметку. Итог же той главной причине, по которой мы вообще собрались, подвел глава администрации городского поселения Высокогорный А.И. Самойлюк. А говорил он о том,  что сегодня волнует население:

- Я не так давно лежал в больнице в Хабаровске и тоже все покупал. Если говорить честно, то сегодня пошла такая практика, что стараются взять с пациента. Открытая наглость.  В нашей краевой больнице (краевой!), сегодня ляжешь в стационар и пока, как цыганка говорит, не позолотил ручку лечащему врачу, не кинул в карман,  такое к тебе и отношение. Прямое открытое медперсоналом вымогание! А насчет лекарств, так вообще кошмар, в сто раз хуже, чем в нашей «дорожке».  

Хочу сказать, что руководство дороги с себя функции контроля не снимает. Регулярно приезжают, спрашивают. В том числе и руководитель ДВЖД при встрече всегда интересуется, какие вопросы по поселению, по больнице, есть ли со стороны населения жалобы? Тем более он сейчас депутат краевой Думы. И если вопросов нет, чего наговаривать. Действительно, последнее время нареканий нет.

Что касается жалоб по реорганизации. Может и не зря вся эта шумиха прошла, может какой-то толчок дали. Но на сегодняшний день картина у нас интересная. Я хочу сказать как глава поселения. Наши полномочия, не наши полномочия – это определяет федеральный закон и постановления правительства края. Но приходит ко мне, к примеру, посетитель с вопросом. Я объясняю, что данный вопрос, это не полномочия администрации поселка, надо обратиться в район, или в край. Но люди обычно слышать этого не хотят – я тебя избирал, ничего не знаю, решай вопрос и всё.  Начинают писать жалобы. Так что и в наш адрес много нареканий.

Это хорошо, что мы собрались, расставили точки. Сегодня свобода голоса, демократия, есть возможность у людей высказываться, выразить свое недовольство.  Но если вы меня выбрали главой, так прежде чем писать губернатору или президенту, обратитесь ко мне, может, вместе постараемся что-то решить. А когда начиналась реорганизация больницы, я тоже отправил немало обращений, чтобы разобраться, что к чему.

И еще. Возьмите даже полномочного представителя президента Ишаева. Он много сделал для Хабаровского края – мы не бедствовали, не замерзали, нам пенсии вовремя платили. Много сделал. Но что происходит сегодня? Что сделано для сельских и городских поселений? Правительство края практически ничего не сделало! Не так давно, как член коллегии района, я ездил в соседнее сельское поселение Кенада. Мне стыдно за нашего главу, за наших строителей, за нашего начальника отдела культуры Харитонова, который великий бог в культуре, стыдно! В этом селе клуб с 1957 года, был пожар и теперь за тысяч 400-600 из бюджета его хотят отремонтировать. Да не позорьтесь. Поставьте новый, современный. Мне стыдно  за правительство Хабаровского края, что сегодня сёла и поселки захирели. Был я недавно на семинаре, где опять шло «ударение» на то, что главное - это Хабаровск, Комсомольск и районные центры. А ведь нас 216 сельских и городских поселений в Хабаровском крае! Извините, побольше, чем городов. Но сегодня от села отвернулись.

Татьяна Седых

«Моё побережье»

3 ноября 2010 года

P.S. Наша встреча состоялась две недели назад. Возможно, за этот короткий период времени многие вопросы в Высокогорном уже решены. В больнице ведется ремонт - пообещали, что будет красиво и заверили, не решаемых вопросов у них нет! Что ж, поживем - увидим.

А пока мне хочется сказать следующее. Как бы и кто бы ни пытался переиначивать на современный лад наши многочисленные в глубинке населенные пункты, называя их городскими ли, сельскими ли поселениями (что в ванинских «пересыльных местах» вызывает смех), но село остается селом. Здесь все как на ладони. И жители, узнав, что приехал корреспондент, обращались ко мне (подходили на улице, вечером приехали в комнату отдыха),  с разными вопросами и жалобами.

…Затянулся ремонт теплотрассы. Не хватает мест в стационаре. Закрыли СЭС. В новом доме отдыха для локомотивных  бригад очень холодно. Нужны очистные. Сгорел  клуб. Необходимо проверить качество питьевой воды. Не устраивают цены на ЖКХ. Очередь в детский сад. Нет юриста и нотариуса…

  Замечу, что речь идет не о глухой деревне в три дома, а о городском поселении, где живет почти пять тысяч человек?! И потому не удивительно, что когда приезжают к таежникам журналисты, люди стараются рассказать им о своем настоящем житье - бытье, которое не всегда видно из окон кабинетов губернаторов и полпредов.