 |
| Владимир Путин. |
| |
Представитель японского агентства «Киодо Цусин» (共同通信社) Дзюно Кондо спросил Владимира Путина о Курилах:
«Мой вопрос касается русско-японских отношений и южных Курильских островов. Вы достигли согласия с господином Абэ по поводу совместной хозяйственной деятельности на Южно-Курильских островах. Но ...Россия наращивает военные приготовления на островах Итуруп и Кунашир... Россия может беспокоится, что если после заключения мирного договора Японии будут переданы два острова, [то] в соответствии с японско-американским договором безопасности на этих островах могут быть развернуты войска США? Возможна ли демилитаризация южных Курильских островов?»
И вот что ответил Владимир Путин:
- Первое, что касается наращивания наших военных потенциалов на Дальнем Востоке Российской Федерации и на островах в частности. Это ведь не инициатива России, так же, как и в другой части света в Европе. Базы НАТО продвигаются к нашим западным границам, инфраструктура приближается, контингенты увеличиваются. А что мы должны делать? Смотреть на это, что ли, просто, безвольно? Нет, так не будет. Мы соответствующим образом реагируем.
То же самое происходит и на Востоке. Смотрите, один авианосец подошел, второй американский авианосец подошел, сейчас, говорят, третий там уже в движении находится. Но это ладно: авианосец пришел - ушел. Но создаются элементы систем противоракетной обороны, что нас очень беспокоит, и мы постоянно об этом говорим в течение 10 лет. Это разрушает стратегический баланс в мире.
Вы все взрослые люди, все опытные, десятки лет уже работаете в информационной сфере, вы все молчите об этом. Мир молчит, как будто ничего не происходит. Нас никто не слушает. Или слушает, но дальше ничего не транслирует. И общественность мировая живет вообще в неведении того, что происходит. А происходит очень серьезный, очень тревожный процесс. На Аляске, теперь в Южной Корее элементы ПРО возникают. Мы просто должны на это так же, как и в западной части России, безвольно смотреть, что ли? Нет, конечно. Мы думаем, как нам ответить на эти вызовы. Это для нас вызов.
Когда мы говорили об американской системе противоракетной обороны в Европе, нам все время говорили и ссылались на Иран, что это делается для того, чтобы купировать иранскую ядерную программу и угрозу, якобы исходившую из Ирана. Якобы. Но теперь подписан договор с Ираном, нет никакой угрозы, мировое сообщество согласилось с тем, что налажен контроль. МАГАТЭ все подтверждает - нет. А строительство системы противоракетной обороны продолжается быстрыми темпами. Против кого тогда?
Мы же все время говорили, что это ерунда, что нас обманывают. Нам говорили: «Нет, обязательно, только Иран, и всё». Но теперь я только об этом говорю, и все остальные опять молчат, как будто никто не понимает, о чем идет речь. Вы же все понимаете, о чем идет речь. Чего молчите-то? Вы все молчите, а ситуация усугубляется. Ведь это подталкивает гонку вооружений, новый виток создает. Это же очевидная вещь. Вот мы все время думаем: а как ответить? Мы думаем о том, как совершенствовать систему преодоления систем противоракетной обороны. Вот это и есть виток гонки вооружения.
То же самое и с островами. Мы думаем, как обеспечить безопасность. Мы думаем, как на дальних подступах купировать угрозы. В этом смысле острова - достаточно удобное место. Так что я не согласен с тем, что мы в одностороннем порядке, инициативно начинаем милитаризацию этих островов. Нет. Это просто вынужденный ответ на то, что происходит в регионе.
Да, конечно, и в этом случае, также как и с Ираном, можно ссылаться на ядерную ракетную угрозу Северной Кореи. Но думаю, что дело совершенно не в Северной Корее. Если завтра Северная Корея объявит о том, что она прекращает все свои ядерные испытания и ракетную программу, строительство систем противоракетной обороны США продолжится под каким-то другим предлогом или вообще без всякого предлога так, как это делается сейчас в Европе. И мы, конечно, должны думать над этим.
Я здесь тоже не стал бы особенно нагнетать. Просто вы меня спросили, я обязан ответить и объяснить нашу позицию.
Теперь по поводу второй части, а именно - теоретической возможности размещения американских войск на этих островах, если предположить, что они когда-то отойдут под суверенитет Японии. Ну да, такая возможность существует. Это вытекает из договора, кстати говоря, из подписанных протоколов. Нам их не показывают, но мы в целом знаем их содержание.
Я сейчас не будут детализировать, хотя эти детали мне известны. Но возможность размещения на этих территориях американских войск есть. Конечно, можно задаться вопросом: мы что, собираемся как-то ухудшать отношения с Соединенными Штатам, нас это пугает? Нет, мы не собираемся ухудшать, и нас вообще ничего не пугает, но мы видим, допустим, что сейчас происходит в Соединенных Штатах. Вот эта антироссийская кампания, русофобия продолжается. Как будет ситуация развиваться? Мы не знаем, это не от нас зависит, не мы же инициаторы этого процесса. В этих условиях теоретически даже предположить, что сегодня все было хорошо, а завтра там появятся базы какие-то или элементы той же ПРО, для нас это просто неприемлемо абсолютно.
Можно ли добиться демилитаризации? Да, конечно, можно. Но демилитаризации одних островов совершенно недостаточно. Нам нужно подумать над снижением этого напряжения в целом в регионе, в целом. И только так можно выйти на такие серьезные долгосрочные договоренности. Но какие они могут быть, сейчас просто очень сложно сказать. Но они, мне кажется, возможны.
