 |
| Станислав Белковский |
| |
Интервью со Станиславом Белковским - политтехнологом либерального толка - мы продолжаем серию бесед с значимыми российскими обозревателями, политологами и общественными фигурами о Китае. Станислав Белковский (1971) - публицист и политтехнолог, учредитель и директор «Института национальной стратегии».
- Станислав, мы уже дважды в истории наблюдали, как «человек с берегов Невы» - вначале Александр Невский, побратавшийся с ханами Золотой Орды, а за ним Петр I, организовавший православную миссию в Пекин, «поворачивались на Восток». Сейчас идем на третий круг?
Станислав Белковский: Нынешний поворот на восток - это блеф, хотя бы потому что Восток не хочет к нам разворачиваться. Мы знаем, что широкоразрекламированный российско-китайский газовый контракт - это, скорее, протокол о намерениях, чем фактический договор, так как в нем отсутствует ключевой параметр - цена. Мы знаем, что китайские банки ввели существенные неформальные ограничения на финансовые операции с российскими банки.
Кроме того, имея общие представления о том, как развивается Китай с Дэн Сяопина, мы знаем, что Китай во многом ориентируется на США. Какие бы не были противоречия между Пекином и США, ролевую модель для КНР создают именно США, и никогда Китай не пойдет на конфликт с США ради России. Он может рассматривать Россию как территориально-сырьевой сейчас, и территориальный придаток в будущем, но не за счет конфликта с США. Точно также как для Индии ролевую модель создает Китай. Существует иерархия США-Китай-Индия, России в этой иерархии нет. Поэтому поворот невозможен.
При этом поворот Невского был не добровольный - это была попытка выжить. Россия Китаю практически не нужна, у него и так есть аренда земли, сырьевые контракты. Поэтому это чистая риторика.
- В России много говорят, что Китай может обрушить доллар, что создается некая юаневая зона торговли, и что в нее неизбежно начинает входить Россия…
- Владимир Путин опасается Китая, я не думаю, что он положит голову в пасть китайскому тигру. Не будет никакой юаневой зоны, он заинтересован в том, чтобы доллар оставался единой резервной мировой валютой, а Китай оставался всемирной фабрикой, у него множество конкурентов, например, Вьетнам, та же Мексика с дешевой рабочей силой, которая еще дороже китайской, но разница сокращается. И Мексика логистически гораздо ближе к США.
- А как же ориентация Китая на внутренний рынок? И если это внутренний рынок, а не экспортная фабрика - тогда юаневая зона возможна, особенно на фоне падения доверия к доллару.
- Я не вижу никакого падения доверия к доллару, Китай постоянно наращивает свои долларовые валютные резервы. Это все абсолютный блеф, причем для собственного населения. Ни один серьезный эксперт и политик в это не верит. Больше того в этот блеф не верит сам Владимир Путин, который до крымских событий, относился к Китаю с большой подозрительностью.
- Противостояние Китая и США в Южно-Китайском море - это тоже блеф?
- Это локальный эпизод. И Вьетнам, и Тайвань, в их отношении США должны подчеркивать свои гарантии безопасности, иначе рухнет глобальная система безопасности. Мы знаем, что США и Китай интенсифицировали контакты в военной сфере, так что, я думаю, что они обойдут эти конфликты. Хотя конкуренция между Китаем и США существует в разных сферах, но все равно китайцы настроены на то, чтобы стать заместителями США на мировой арене. Образцом для политической системы Китая служат США. Изменить это быстро нельзя.
- События в Гонконге - это тоже локальный эпизод противостояния Китая и США?
- США не имеет к этому никакого отношения. Это просто нежелание расставаться Гонконга с теми привилегиями, который он получил по договору между Китаем и Великобританией - до 2047 года.
- Какова вероятность «ускоренной демократизации» Китая? Может ли она вызвать хаос в стране?
- В Китае да. Однако демократизация, собственно, идет, но это медленный процесс. Но очевидно, что с учетом китайского имперсонализма, она не может быть такой быстрой как в Польше или Чехии. Главное, что это не нужно США, им нужна управляемая ситуация, а не хаос.
- В Китае поддерживается настоящий культ Путина, как вы считаете, сам Путин испытывает симпатии к Китаю? Говорили, что одна из его дочек учила китайский язык, а сейчас живет в Южной Корее.
- По моим данным она не живет в Южной Корее. «Корейская история» не кажется мне реалистичной, скорее всего, она была вброшена для отвлечения от реальности. Путин всегда относился к Китаю с большой настороженностью. Он всегда страшился китайских объемов, китайских амбиций, а также жесткости ведения переговоров. Путин органический западник, он им оставался вплоть 2004 года, до первой украинской революции. Ему гораздо комфортней общаться с немцами, итальянцами или американцами, чем с китайцами. Отношения с Китаем - это вынужденный ход. Я считаю, что он не любит китайцев, ему не комфортно с китайцами.
Китайская любовь, это не русская любовь, это скорее набор условностей, чем искренняя страсть (Станислав смеется).
- Как вы оцениваете «мягкую силу» Китая, насколько качественно идет китайский культурный экспорт в мире, разного рода анимэ вошли в российскую массовую кульутру - а китайской продукции мы здесь не видим - в чем проблема?
- Япония является культурным импортером. В Японии культурный импорт, гораздо больше культурного экспорта. В Китае его еще меньше. Поднебесная - замкнутое пространство. Китай на протяжении тысячелетий, как мы знаем, жил в «окружении варваров», и у него не было потребности нести какие-то культурные образцы во вне. И когда мы видим, что на встрече Барака Обамы с председателем Си, последний надевает европейский костюм, а не наоборот. Мы видим, кто является доминирующей силой, культурным доминатором в этом процессе. Китай полностью зависим от евро-атлантических образцов.
И мы не видим, чтобы Китай хотел бы преодолеть эту зависимость, он, скорее, хочет использовать ее для собственного технологического и ментального переворота. При этом действительно стать второй силой, но не первой силой - потому что ни территория, ни население, ни военная мощь в 21 веке не решают такие вопросы, а решает возможности генерации технологических, идеологичексих, культурных и цивилизационных образцов, а здесь Америке нет равных. И в ближайшие годы не будет.
- В начале 20-ого века мы осваивали Северо-Восточный Китай, строили по тем образцам высокотехнологическую железную дорогу через Маньчжурию, сейчас все ровным счетом наоборот. Мы стали младшим братом с Китая?
- Да, конечно.
- Но вы говорили, что Китай не стремится к экспансии, что это замкнутая в себе страна.
Я говорил об отсутствии культурной экспансии, а политическая, несомненно присутствует. Китай создает транспортный сухопутный коридор из Юго-Восточной Азии в Европу. Этой задаче подчинено создание высокоскоростных железнодорожных линий, и даже будущие поезда на электро-магнитном поле. Если такое произойдет, то это произведет мировую революцию в логистике.
- Это коридор включает Россию?
- Войдет ли Россия в эту транспортную систему - сейчас является предметом торга. Казахстан, например, против. Он хочет, чтобы эта система шла через Казахстан, Каспий, Закавказье и Украину.
- Эксперты китаисты, сравнивают Китай с Германией перед первой мировой, это обоснованное сравнение?
- Китайская экспансия качественно отличается от германской начала 20 века. Это не только экономика, но и хитрые приемы типа аренды земель, где устанавливается, конечно, китайский контроль, но не военным путем.
- Война исключена как вариант?
- Нет, он не исключена. Но против слабых и полулегитимных противников. Но не с какими государствами членами ООН Китай вести войну не будет. Это исключено. Скорее всего, это будет подавление различных выступлений в Тибете и в других регионах. При этом не надо забывать, что китайцы очень жесткие люди. Возвращается к канонам «Троецарствия», если один удельный князь побеждал другого - он вырезал семью противника вырезать другого до родственников в третьем поколении.
- Вы читали «Троецарствие»? Сейчас даже не все выпускники востковедных ВУЗов могут похвастаться, что прочитали этот ключевой средневековый роман даже до середины…
- Я читал его не меньше 13 раз… Это книга в детстве лежала рядом на полке, я ее очень хорошо знаю и сейчас помню очень хорошо. Она дала мне глубокое понимание китайской философии, философии китайского фатализма, персонализма.
- Как думаете, за какое царство играет председатель Си?
- «Великие силы Поднебесной то распадаются, то объединяются вместе», кажется так говорится в «Троецарствии». Но сейчас Китай соединен вместе, поэтому Си Цзиньпин сейчас представляет всю Поднебесную.
- А сейчас или в ближайшем будущем в Китае возможен вариант «Троецарствия»?
- Пока я этих вариантов не вижу. У каждого удельного князя были собственные войска, что и дало возможность учинять раздор в размере всей Поднебесной. Сейчас этого нет.
- А как же нынешний конфликт между армией и спецслужбами?
- Не думаю, что кто-то из них будет отделять часть территории и возглавит ее. Скорее всего, это закончится очередным расстрелом тех или иных военачальников.
- Ряд медийных фигур в России выдвигают гипотезы, что Китай поставил на Сергея Иванова, главу администрации президента, как на потенциального преемника в элите - очередная утка?
- Я думаю, что Китаю абсолютно все равно. Он исходит из того, что возможности в отношениях с Россией определяются самой потребностью России в Китае как в рынке сбыта, в китайских капиталах как альтернативе западных. Для Китая Россия не является определяющих фактором, она находится на периферии китайского сознания. Гораздо больше Китай интересует, кто победит на выборах в США. Как и в лагере республиканцев, так и демократов существуют люди корумпированные китайцами, в продвижении которых они заинтересованы.
Беседовал Иван Мелехин
«Южный Китай», 20.06.2015
