Посёлки Ванинского района ещё пестрят дорогими цветными баннерами мечтающих стать депутатами - только что прошли выборы. Партии старались, чтобы их кандидат был краше и заметнее для избирателя. На «картинки», которыми поначалу забиты почтовые ящики, а потом подоконники подъездов и урны, по традиции выброшены миллионы рублей. И всё это ради электората, чтобы любой ценой избрать для него депутатов, которые будут радеть за народное благополучие. В это время сам район, как и край, в огромных долгах. Не хватает денег на жизненно важное - медоборудование, жилье, ремонт больниц и дорог… И пока раздавались очередные предвыборные обещания, жизнь в Ванино шла своим чередом…

 

Седьмого сентября ванинцы простились с Юрой Крахмаленко - ему было всего 24 года. Ранее не стало Андрея Крученкова - ему было всего 22. Долгое время, вместе с мамами этих ребят, мы добивались, чтобы для Ванинского и Советско-Гаванского районов был закуплен хотя бы один аппарат гемодиализа. Звонили на «Прямую линию» президенту. Были в Хабаровске на встрече с представителем полпреда в ДФО. Получали письма из краевого минздрава. В результате, аппарата нет, потому что на него и на содержание специалиста, который будет его обслуживать, нет денег. Зато откуда-то они берутся на цветные агитки?

 

Самое страшное то, что люди годами не могут получать качественное и своевременное лечение по месту жительства. Трудно представить, что Хабаровский край, обладая богатейшими полезными ископаемыми, не в состоянии купить для своего населения нужное медоборудование, а строительства больниц в районах ждут годами. Но это так.

 

Последний год жизни Андрея, можно сказать, был для него тяжелейшим испытанием. О чем я писала не раз в своих репортажах, взывая к совести и сердцу власть имущих. Но, вероятно, я ошиблась адресом и целый год писала туда, где не оказалось ни совести, ни сердца? И драгоценное время, когда промедление смерти подобно, было потеряно...

 

Напомню, что самый ближайший к Ванино аппарат гемодиализа, в котором Андрей очень нуждался, имеется в стационаре больницы Комсомольск-на-Амуре. Инвалид 1-й группы, потерявший из-за болезни еще и зрение, с помощью сопровождающего ездил на лечение в Комсомольск на поезде через день!

 

Процедура диализа назначается пожизненно. И его жизнь превратилась в ад лишь только потому, что такую медицинскую помощь в XXI веке ни в Советско-Гаванском, ни в Ванинском районах населению не оказывают.

 

Человек, который не может самостоятельно передвигаться, жил, можно сказать, на вокзале и в поездах между Ванино и Комсомольском. Всю ночь в поезде. Утром с поезда на такси в больницу. После процедуры, которая длится 4 часа, опять на вокзал к поезду…

 

Дважды ему «повезло» - лежал в больнице по месяцу. После этих «передышек» опять жизнь в поездах и на вокзалах... Каждый месяц, на самые дешевые билеты - это в общем вагоне, для Андрея и его сопровождающего, уходила почти вся пенсия Андрея и зарплата мамы. Все затраты не компенсировались - бремя таких расходов ложится на семью заболевшего...

 

Юра Крахмаленко вместе с мамой вынужден был жить не в своей квартире в родном Ванино, а в съемном жилье в Хабаровске, чтобы ходить на гемодиализ. Познакомились мы 15 лет назад.

 

Но вспомнить о нашей первой встрече я хочу не только в память о стойком, мужественном пареньке, а ради того, чтобы на его примере показать, как вопреки всему человек любил и ценил жизнь. Ведь, порой, люди, имеющие крепкое здоровье, очень часто, даже из-за различных пустяков бывают недовольны своей жизнью, и не понимают, каким богатством они обладают...

 

 

 

 

 

мама Юрика Светлана Евгеньевна.

 

 

Это скупое на подробности письмо пришло в редакцию в сентябре 2005 года. Тогда же мы и познакомились со Светланой. С первых же минут разговора поразило поведение этой молодой женщины с очень красивыми, добрыми глазами - она не плакала и не давила на чувства, но всё, о чём рассказывала, иначе, как криком истерзанной страданиями души не назовешь. Он звучал во всём - в тихом немногословье четких конкретных ответов на вопросы, в поведении, в сказанных с достоинством «Здравствуйте!» и «Спасибо!».

 

Письмо в газете. Не всегда читатель, даже дочитав его до конца, может сразу понять, а значит, посочувствовать, поддержать. Рад бы помочь да нечем, свои бы заботы и проблемы расхлебать - бегло скользнув глазами по газетным строчкам, подумают многие.

 

Возможно, именно поэтому после публикации письма, кроме неизвестного человека, перечислившего на счет для Юрика 500 рублей, да двух бывших одноклассниц Светланы и одной из соседок, поддержавших по возможности семью материально, никто больше не откликнулся. Прошел почти месяц. Незамеченным среди местных жителей осталось и появление портрета Юры в одной из передач центрального телевидения...

 

«Как дела с работой, кто-нибудь откликнулся?» - звоню Светлане в очередной раз. «Пока нет…» - в ответе ни укора, ни претензии. Знаю, что она сама, в поисках работы, побывала уже в нескольких местах, но ничего подходящего так и не нашлось. И редакция решается на повторное обращение к читателям газеты, теперь уже от своего имени. Ну а дальше, на смену молчанию, пришли счастливые минуты ваших звонков, уважаемые читатели. Мы верили в вас, и вы не подвели, вы не остались безучастны.

 

«Светлана, как дела?» - звоню спустя несколько дней после публикации. Из телефонной трубки её радостный голос: «Я работу нашла…». Спустя день: «Татьяна Александровна! Спортивный клуб «Асцелла» и магазин «Виртуальный мир» подарили Юрочке компьютер!.. А комитет социальной защиты выделяет нам материальную помощь…».

 

 

Я в гостях у семьи. Ещё до появления в их доме заветного подарка - компьютера. Встречают меня Юра, Светлана и её сестра Аня (они близнецы). В долгом разговоре вспомнили о многом, что довелось пережить им за последние несколько лет. Всего передать в небольшом газетном материале просто невозможно. Остановлюсь только на некоторых моментах. Хотя, это, пожалуй, совсем неверно сказано, ведь моментов в их жизни не было - была и остается борьба за жизнь. Юра сидит со мной рядом.

 

Худенькие мальчишеские руки - впечатление, что на них нет живого места, все в шрамах и рубцах.

 

«Сколько этот малыш выдержал?», - невольно задаю себе вопрос, слушая рассказ Светланы о пережитом: «С 4-х лет лекарства, лечение, клиники, наблюдение врачей. До искусственной почки мы тянули сколько могли, но в 4 года Юра лишился почки, а от второй у него осталось лишь 20 процентов. Именно эти «проценты» и служили ему ещё почти 4 года…»

 

Строгий режим во всем, травы, через Интернет по всей стране поиск аптек, где можно купить необходимые для Юрика катетеры, которые приходилось менять по 3 раза в неделю… Ограничения в еде беспощадные. Бывали дни, когда больному ребенку очень хотелось элементарного - хлеба, но мучное было под строгим запретом. Шоколад ни в коем случае. Хотелось самой обыкновенной воды, но существовала норма… «У детей на искусственной почке очень слабое сердце. Жизнь у нас такая - в любое время может случиться всё, что угодно…», - продолжает Светлана.

 

 

В коме Юра находился три дня... В тот день он проснулся в 7 часов. Светлана измерила ему давление, оно поднялось до 180. Таблетки не помогали. Вызвала «скорую». Спустя почти час, когда у Юрика начались судороги и он потерял сознание, Светлана, так и не дождавшись «скорой», схватив сына на руки выбежала на улицу, чтобы остановить машину. Автомобильный поток двигался мимо.

 

И тогда она решительно шагнула на дорогу: «Пускай давят меня с ним вместе». Совсем рядом проехал джип. «Господи! Неужели ты не остановишься, неужели ты не человек?» - подумала она, и тут же увидела, что водитель джипа развернул машину… Как быстро они доехали, она не помнит, всю дорогу думала об одном - только бы успеть, а в больнице, увидев врачей, не выдержала, закричала: «Спасите моего мальчика!»

 

Жили они тогда на квартире в Хабаровске и наблюдались в железнодорожной больнице. Врачи именно этой больницы вытащили её ребенка с того света. Когда Юрочке срочно понадобилась кровь, у Светланы её брать отказались - она итак часто сдавала кровь для сына, а доноров в этот раз не оказалось рядом - кто-то заболел, кто-то уехал. Помогли курсанты военной академии и школы милиции…

 

 

2005-й год им пришлось встречать в Хабаровске - находясь под постоянным наблюдением краевых медиков они ожидали поездки в Москву. Наконец, в конце января пришел вызов. Вот только выехать они не могли - после комы Юре необходимо было окрепнуть… И по их вызову отправили другого ребенка. Лишь 7 февраля готовы к отъезду были и Юра с мамой. Правда, до этого счастливого дня, Светлана очень долго добивалась, чтобы Минздрав оплатил дорогу. Деньги были выделены…

 

Сколько нужно ждать, чтобы попасть на такую операцию, как пересадка почки? В первую очередь идёт тот, кто больше не может ждать. Это касается не только состояния почек, но и всего организма, особенно сердца. У Юры до Москвы было 12 операций!

 

Светлана поехала с сыном в Москву на операцию, которую называют «родственная почка». Это означает, что она решила отдать сыну свою почку. К этому решению она пришла давно, а случай, когда Юра чуть не погиб, только утвердил её в этом решении. Но судьба распорядилась иначе… Прилетев в Москву, они попадают в другое отделение - донорской почки, чтобы пройти ещё раз проверку и обследование - подходят ли они друг другу.

 

Совместимость была идеальной, но Светлану вызвали к заведующему отделением: «Мы вас не отпустим на родственную почку - вы ещё такая молодая, подумайте. Возможно, вам покажется очень долгим ожидание операции - пересадки ждут и год, и два, и три, и у мальчика такое состояние сердца… Но мы будем стараться сделать операцию как можно быстрее. А если вы отдадите свою почку, что будет дальше, неизвестно, ведь вы одна воспитываете ребенка, да и какое состояние здоровья будет у вас после этого. К тому же, абсолютно неизвестно, чем закончится операция - были и такие случаи, когда родители отдавали почку, а сами потом уже в сознание после операции не приходили… С кем тогда останется ваш ребенок?! Врачам удалось переубедить Светлану и она решила ждать для сына донорской почки…»

 

 

«Почку пересадили Юрочке от 33-хлетней женщины, которую сбило электричкой. Пострадавшая долго находилась в реанимации, но спасти её не удалось… Так сказали врачи…, - рассказывает Светлана. - Когда бригада врачей уезжает на забор почки, в отделении наступает тягостный период ожидания. Об отъезде стараются не сообщать, но больные видят и понимают, куда отправилась бригада. С того момента, как только машина скрывается с больничного двора, мысли об одном: «Кому?..» Недостаточно иметь орган для пересадки.

 

Не менее важнее, чтобы он подошел именно вашему ребенку. Когда начинается забор, в отделение обязателен звонок, который сообщает примерно такую информацию: «Подготовить всех детей с третьей группой. Везём две почки…» Когда бригада возвращается, для пересадки выбирают того, кому почка больше подходит по всем показателям, но до этого к операции готовятся все». Юрочку готовили тоже, но Светлана считала, что в этот раз у них операции не будет - слишком рано, они ждут всего три месяца, по сравнению с другими, это мало.

 

В этот раз машина ушла на забор почки в 20.00, но прошел вечер, наступила ночь, бригада ещё не вернулась. Светлана почитала сынишке Библию и он уснул. Она тоже решила ложиться. И тут в больничном коридоре раздались голоса врачей. «Господи, подумала она, в какую же палату сейчас будет открываться дверь?»

 

Дверь открыли в палату к ним… Несмотря на глубокую ночь, на ноги поднимается все отделение. Мамочки с детьми обнимали и поздравляли Светлану и Юрочку. В 3 часа ночи, ещё раз взяв анализы, Юру увозят на операцию… А после операции они пролежали в РДКБ - Республиканской детской клинической больнице ещё два месяца. Все шло нормально, но готовясь к выписке Светлана очень боялась, что в их далеком от столицы поселке Ванино могут возникнуть проблемы с лекарством.

 

В клинике перед выпиской дают лекарства на месяц вперед. «Но как только приедете в Хабаровск, вы должны сразу добиваться, чтобы вам давали именно то лекарство, которое мы вам выписали» - твердил Светлане перед отъездом врач.

 

Но, чего Светлана боялась, то и случилось - пришлось нелегко: «В Хабаровске нам выписали лекарства, а в Ванино стали давать заменители, которые ни в коем случае нельзя принимать… Я боролась. Звонила в Минздрав, но там мне отвечали: «Что нам ваша Москва…».

 

«Для вас ничего, - говорила им Светлана, - а моему сыну она спасла жизнь, и мы сейчас живем…»

 

Она отстояла право, чтобы Юре не давали заменители и они получали бесплатно необходимые лекарства. Их ежемесячная стоимость обходилась в 37 тысяч рублей. И вот за это Светлана с сыном Минздраву благодарны от всего сердца.

 

 

В январе им вновь в Москву. Теперь уже на консультацию. Но все прошедшее время Светлана периодически созванивается с врачами клиники, сообщает о самочувствии Юры, о результатах анализов.

 

А ещё им необходимо ежемесячно сдавать на анализ концентрацию крови, от которого зависит, какую дозу лекарства нужно принимать.

 

Анализ делают в Хабаровске. Первый раз кровь, можно сказать, из Ванино до лаборатории не довезли - перевернули. Второй раз Светлана возила сама - на поезде до Селихино, потом до Хабаровска - довезла в целости и сохранности.

 

Ей предложили, дескать, может, сами будете возить? Но, проезд плюс 1700 оплата за анализ - для семьи это непосильные затраты. Светлана договорились с Минздравом и получила обещание, что анализ будут оплачивать.

 

И тут опять оказия: последняя концентрация была отвезена, но анализ из-за недостатка в больнице денег не готовили.

 

В итоге, Юра принимал лекарства в прежних дозах… Подобная «несвоевременность» могла привести к отторжению почки. В лабораторию иммунологии краевой больницы Светлана звонила каждую неделю. Каждый раз ответ был один - нет денег. А потом сказали: «Через две недели анализ будет готов…» Не исключено, что на следующий анализ кровь Светлана повезет опять сама и заплатит 1700, чтобы анализ был сделан вовремя. «А что же делать?», - говорит она мне, в беспомощности разводя руками.

 

Чем отличается Юра от остальных детей? Ничем. Разве что не по-детски мудреных медицинских терминов знает много. А так, такой же мальчишка, как все, ему хочется играть, гулять. Вот только нельзя. Пенсия у Юры небольшая. Вопрос: «На что хватает и хватает ли вообще этой пенсии?» задавать несуразно. Хватало бы, тогда бы Светлана не искала работу. Выручают сестры, бабушка с дедушкой - покупают продукты, поддерживают. Меню для Юры только из тех продуктов, которые ему можно, но очень многое называется всё тем же словом - нельзя!

 

Утро. Прием лекарств. Завтрак. Ежедневно приходит учительница Ирина Викторовна Страмнова. Юра учится в школе №3. На самом деле - дома. В обычном классе обычной школы Юре находиться нельзя. Когда Юра был в Москве все одноклассники написали ему письма, и все пожелали ему здоровья. Даже те, которые пришли в его класс уже без него: «Юрочка, мы тебя не знаем, но мы тебя ждем…» И надежда на их встречу все-таки была…

 

Гулять на улицу Юра ходит с мамой и ненадолго. В помещениях, где скопление народа, ему бывать нельзя. Общение по телефону для Юры очень важно - по телефону он рассказывает бабушке стихи, ему звонят родственники. А ещё Юра много рисовал. Особенно яркую природу. Яркими мелками. И звездное небо. Вот только рисунков с кораблями и морем у него пока ещё мало. Хотя, кто знает, сколько их будет в дальнейшем. Ведь из окна Юриной комнаты очень красивый вид на ванинскую бухту - пусть небольшой, но неповторимый островок такой теплой родины - здесь дом, здесь родные и совсем незнакомые люди, которые очень хотят, чтобы он был счастлив!

 

 

Шли годы. Благодаря постоянной поддержке родных, в первую очередь мамы, Юра, между больницами, дистанционно закончил школу, затем учился в местном техникуме. Но по-прежнему приходилось надолго уезжать в Хабаровск, жить на квартирах, чтобы получать процедуры гемодиализа. Они никогда не унывали.

 

Глядя на их семейные фотографии я вижу абсолютно счастливых, любящих друг друга людей. Многолетние испытания их не сломили, а только сделали еще более дружной семьей.

 

Юра начал писать стихи, одно из них он назвал «Мечтатели».

 

«Ещё теплый песок или острый гравий. Не так важно, что на том берегу мы придумаем сами. Нарисуем холмы или красные пальмы. «Таких не бывает» - скажете вы. Абсолютно не важно, их придумали мы. Там не птицы порхают, взмывшие в небо там летают киты. У нас солнце заходит с востока, а простой тёплый плед нас спасёт от зимы. На том берегу сидим только мы. Молочный Улун греет нам душу. Мы придумаем сами друг другу мечты и исполним их сразу, нам это не чуждо».

 

Увлекаясь поэзией Юра стал посещать авторские чтения. Нашел посильную для себя работу. Минувшим летом побывал в Волгограде. «Там такая больница.. - рассказывает Светлана. - Таких в Хабаровском крае нет. Мы решили переехать...».

 

А ведь представители власти зачастую не понимают (или не хотят понимать), почему население покидает Дальний Восток...

 

Прошли выборы и мечты некоторых кандидатов сбылись - они стали депутатами. Правда, какими - покажет только время. И если в депутаты они пошли не ради должности и карьеры, возможно, в их силах изменить в Хабаровском крае и в Ванинском районе многое к лучшему.

 

Есть мечта и у нашего президента. На одной из встреч «Молодежка ОНФ» он говорил о том, что нужно «поддерживать и помогать тем людям в органах власти, которые работают с душой, ответственные... Контроль, поддержка и участие. Вот без этих направлений сделать ничего невозможно. Я вас призываю включиться в эту работу. Если это будет так, а я надеюсь, что так и будет, тогда мы действительно построим страну, о которой мечтали...».

 

Мечты Андрея и Юры уже не сбудутся никогда...

 

Фото из архива семьи Крахмаленко.

Газета «Моё побережье»

Ванино 11 сентября 2019 г.