В деле «приморских партиза» назревает скандал. Следственное управление следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ по Приморскому краю настаивает на том, что обвиняемый Александр Ковтун лгал, когда говорил, что его признательные показания получены под пытками. В СКП считают, что Ковтуна уговорила солгать его адвокат Татьяна Уварова, которую после появления на YouTube снятого ею видеоролика с признаниями Ковтуна отстранили от защиты. Находясь в Приморье, в этой истории попытался разобраться корреспондент «Ъ» Олег Кашин.
Явка провалена
В феврале—мае 2010 года в Приморье произошло несколько нападений на сотрудников МВД, в результате которых погибли двое и были ранены еще несколько милиционеров. Из-за того что группа нападавших скрывалась от силовиков в тайге, ее членов стали называть «партизанами». В июне в крае прошла широкомасштабная операция по их поимке, в которой участвовали более тысячи сотрудников правоохранительных органов. 10 июня были задержаны двое членов банды, на следующий день силовики блокировали остальную часть в частном доме в Уссурийске. Двое осажденных застрелились, еще двое, включая Александра Ковтуна, сдались властям («Ъ» сообщал об этом 9, 11, 15 июня). В настоящее время они находятся под стражей. Как выяснил СКП, «партизаны» начали свою преступную деятельность еще в 2009 году, совершив ряд краж и разбойных нападений. Им предъявлены обвинения по восьми статьям УК РФ, включая ст. 105 («Убийство»), ст. 209 ч. 1 («Бандитизм»), ст. 222 ч. 3 («Незаконный оборот оружия»).
По версии старшего помощника руководителя приморского СКП Авроры Римской, Александр Ковтун солгал о пытках, «чтобы избежать уголовного преследования». В СКП считают, что свое заявление Ковтун сделал под давлением адвоката Татьяны Уваровой — «доверяя своему защитнику, согласился и написал рукописное пояснение, а затем прочитал его вслух перед записывающим устройством». Заявление Авроры Римской появилось в среду, а вчера представитель СКП РФ Сергей Соловьев сказал «Ъ», что «Аврора поторопилась с выводами» и что федеральное начальство просило ее больше не высказываться по этому вопросу без санкции Москвы. При этом по существу сказанного Авророй Римской у господина Соловьева возражений нет — по его данным, Ковтун действительно опроверг свои прежние слова о пытках. Точных цитат самого Ковтуна ни Аврора Римская, ни ее начальники из Москвы не приводят. Поэтому их слова выглядят менее убедительно, чем опубликованный 25 июля на YouTube ролик, в котором 21-летний партизан рассказывает о том, при каких обстоятельствах оперативники СКП оформили его явку с повинной по факту убийства четырех жителей Уссурийска. Ковтун в этом ролике демонстрирует также написанную его рукой жалобу на оперативников Зайцева и Кудашева. Зайцев, по словам Ковтуна, применил к нему «физическое насилие, которое выразилось ударами в область паха и головы», а Кудашев — «насилие посредством затягивания на голове полиэтиленового пакета до потери сознания», при этом Ковтун «находился в наручниках сидя на полу». «Требовали подписать явку с повинной и взять на себя убийство четырех человек. Я не выдержал и подписал данную явку,— пишет «партизан» и уточняет: — Зайцев объяснил, что писать жалобы не стоит, так как их отдел подчиняется непосредственно Москве, и что если им поступит команда, они будут пытать меня каждый день».
Адвокат стал свидетелем
Оригинал этой жалобы мне показывает 34-летняя Татьяна Уварова, законность действий которой, как говорит Аврора Римская, «в настоящее время также проверяется», но госпожа Уварова в этой истории уже частное лицо, а не защитник. Ролик с Ковтуном на свой цифровой фотоаппарат она записала утром 21 июля (фотоаппарат, мобильный телефон и диктофон она пронесла в СИЗО с разрешения администрации учреждения), а после обеда в тот же день следователь Сергей Тищенко, который ведет дело «приморских партизан» N 090925, вручил адвокату Уваровой уведомление о том, что она «отведена от участия в производстве». Когда я позвонил следователю Тищенко и спросил о причинах такого решения, выслушав вопрос, следователь бросил трубку. Формально отстранение Татьяны Уваровой с роликом не связано, тем более что в интернете его разместила невеста другого «партизана», Андрея Сухорады — госпожа Уварова записала обращение Ковтуна на несколько дисков и раздала родственникам «партизан».
В качестве причины отстранения госпожи Уваровой от дела в направленном ей уведомлении обозначено нарушение ст. 72 УПК — к делу приобщены свидетельские показания госпожи Уваровой, присутствовавшей при задержании Ковтуна 11 июня в съемной квартире в Уссурийске. Когда спецподразделения штурмуют квартиру, в которой засели бандиты, наверное, странно, что при этом присутствует адвокат, но получилось все почти само собой — город Спасск, в котором живет и работает Татьяна Уварова, находится на полпути между Уссурийском и Кировкой, откуда родом «партизаны», и мама Александра Ковтуна Татьяна Петровна договаривалась с адвокатом по телефону, когда ехала в сопровождении милиционеров уговаривать сына сдаться. Они приехали к дому в Уссурийске уже вместе. Ковтун стоял на балконе с пистолетом и, увидев маму, стал с ней прощаться, обещая покончить с собой, но госпожа Уварова (Татьяна Петровна ее показания подтверждает) вышла вперед, сказала Ковтуну, что она его адвокат и что «хочет сделать так, чтобы Александр остался жить, женился и родил детей». Аргументы на «партизана» произвели впечатление, он вышел на лестницу и сдался властям — в квартире к тому времени уже лежали два трупа, по официальной версии, они оба покончили с собой, но во время предварительного следствия родственникам «партизан» рассказывали «по секрету», что с собой покончил только Сладких и он же добил Сухораду, которого смертельно ранил снайпер, когда тот вышел на балкон.
Неуловимые мстители
Отец еще одного партизана — 19-летнего Романа Савченко, сдавшегося властям на посту ГАИ близ поселка Михайловка, 52-летний Владимир Николаевич, сам бывший милиционер, рассказывает, что, «когда на ребят начался гон» (открытая охота на «партизан» продолжалась с 5 по 11 июня), на него выходили бывшие сослуживцы, которые говорили, что у него есть возможность «отмазать сына, пока на него все висяки не навесили». «И действительно,— продолжает отец,— теперь уже речь не о том, что они только в милиционеров стреляли, а уже куча самых разных трупов на нем». Владимир Савченко, пользуясь связями и навыками (после увольнения из уголовного розыска он успел дважды посидеть в тюрьме, так что знает «систему и снаружи, и изнутри»), начал собственное расследование. Нетрудно понять, в каком результате заинтересован этот человек. По его версии, по крайней мере, один из тех четырех уссурийцев, в убийстве которых обвиняются «партизаны», «торговал наркотиками и был убит сотрудниками милиции». Но главный вывод Владимира Савченко состоит в том, что группа «партизан» с самого начала контролировалась «либо милицией, либо ФСБ, скорее всего, ФСБ».
Проверить эту версию невозможно, но, ссылаясь на знакомых оперативников из УВД Приморского края, Владимир Савченко говорит, что как минимум дважды за время охоты на «партизан» милиция выходила на группу и оба раза в ситуацию вмешивался «кто-то из старших», и «партизанам» помогали уйти — первый раз группа попала в засаду в селе Подгорном 6 июня, но когда милиционер, руководивший задержанием, сообщил об этом во Владивосток, ему приказали ничего не предпринимать и немедленно покинуть Подгорное. Через несколько дней, когда «партизаны» сняли квартиру в Шмаковке, а ее хозяйка узнала их по фотороботам и сообщила в милицию, наряд приехал по этому адресу более чем через сутки после звонка — постояльцы к тому времени уже уехали в Уссурийск. «Это была какая-то игра — может, для политики, может, для какого-то пиара, не знаю, но их ловили понарошку, даже в Уссурийске — это не была спецоперация, это был спектакль, никто их не обнаруживал, с самого начала было известно, где они и как их поймать»,— говорит Владимир Савченко. По поводу того, чем все-таки занимался его сын со своими друзьями, у Савченко-старшего версия двоякая. С одной стороны, наверное, мстил за избиение в милиции. 22 мая Романа Савченко увезли в Кировский ОВД, вернулся он через семь часов избитый, сказал, что заставляют сознаться в какой-то краже, но жаловаться на милиционеров не будет, «потому что жить не дадут». С другой стороны, 3 июня он спокойно ушел из дома, сказал, что идет на рыбалку с Кирилловым (это еще один «партизан», сейчас сидит в СИЗО в Уссурийске, а Савченко и Ковтун — во Владивостоке) и что через два дня будет дома, а сам исчез.
Мать Александра Ковтуна тоже не понимает, когда все началось — последний раз до ареста она видела сына 31 мая, он «оделся в чистое и пошел на работу» и не вернулся домой. «Исчез, стала искать, не в милиции, конечно, а по знакомым, но так и не нашла»,— рассказала она. Татьяна Петровна вспоминает слова сына, сказанные им ей с балкона за минуту до того, как он вышел сдаваться: «Я готов нести наказание, но только за то, что совершал я сам». Речь, судя по всему, идет о нападениях на милиционеров в селе Ракитном и в селе Хвалынка. Убийства гражданских жителей Приморского края (по сведениям родителей, «партизан» обвиняют в убийстве еще четырех человек — эта же цифра фигурирует в записке Ковтуна) появились в материалах дела уже после ареста членов группы. «Следствие вообще делает все, чтобы показать, что они не различали милиционеров и обычных граждан»,— вздыхает Татьяна Петровна.
Дети играют в «крепкий орешек»
12 июня в Кировке прошел несанкционированный митинг в поддержку «партизан» — человек двести, по словам Татьяны Петровны, собралось, кто организовал, она не знает, телекамеры не приезжали. О том, что митинг в поддержку земляков действительно был, рассказывал мне и 22-летний житель Кировки Роман, он же рассказал о распространенной среди кировских подростков то ли забаве, то ли серьезной тренировке — «ходить на гаражи». В местном гаражном обществе 15-17-летние жители Кировки испытывают друг на друге пытки — подвешивают один другого на наручниках, заставляют курить в противогазе и так далее, но это делается не для забавы, «а чтобы каждый сам понимал, как себя поведет, если попадет в ОВД», объясняет Роман. По его словам, вся кировская молодежь находится в группе риска метода ОВД под названием «крепкий орешек» — нераскрытые преступления, по словам Романа, «вешают на того, кто первый не выдержит в противогазе», а участников соревнования «хватают на улице просто так». Это может быть похоже на городскую легенду, но городские легенды тоже помогают понять, как устроен город. В Кировском ОВД отказываются от комментариев.
По поводу достоверности показаний Александра Ковтуна о применяемых к нему пытках мать «партизана» не сомневается — от какого-то осведомленного человека в СИЗО Татьяна Петровна узнала, что после появления ролика с ее сыном в интернете Александра Ковтуна снова избивали, и сейчас ей ничего не известно о его физическом состоянии, зато известно, что Ковтуну объяснили отстранение адвоката тем, что «Ковтун подставил ее своим заявлением». «Думаю, у Александра нет шансов, чтобы выжить, вообще физически выжить, его убьют в тюрьме»,— говорит мне Татьяна Уварова, когда мама Ковтуна отходит поговорить по телефону. Мы встречаемся в странном месте — на обочине федеральной трассы «Уссури» между Спасском и Кировкой, это место выбрали родители «партизан», опасающиеся провокаций. «Мне знакомые менты говорят: Вова, как тебе повезло, что ты живешь в коммуналке, жил бы один на даче, давно бы сгорел заживо или с лестницы упал бы»,— говорит Владимир Савченко, с заметным напряжением оглядывающийся на проезжающие по трассе автомобили. В какой-то момент из тайги вышел пожилой мужчина — Владимир, кажется, так и уверен, что это провокация, но скорее всего это совпадение: прохожий оказался бывшим начальником Спасского РОВД подполковником Леонидом Полозниковым. Узнав, что перед ним отец «партизана», Полозников «заранее извинился за неудобную правду», которую он хочет сказать. И глядя на двух не очень старых крепких мужчин, можно было допустить, что сейчас они подерутся, но «неудобная правда» подполковника Полозникова звучала так: «В мое время тоже так было — нормальный человек в милицию не пойдет, приходилось шваль всякую брать». «Дети, которым сейчас по 15-17, будут слушать легенды о «партизанах», воспитываться на них, а если милиция не изменится, они пойдут за ними с той только разницей, что они уже не сдадутся»,— считает Татьяна Уварова.
Олег Кашин,
Газета «Коммерсантъ», № 137 (4437) от 30.07.10
