А вдоль дороги — мертвые…

В.В. Верещагин - картина «Апофеоз войны» (1870-1871, Третьяковская галерея)

Тема кажется уже отработанной. «Новая» во Владивостоке», похоже, одной из последних ввязалась в эту «новость». Мы все это время искали ответ на вопрос, кто тот герой, решивший и разрешивший проложить дорогу именно здесь? И попутно задумались, будет ли когда-нибудь на месте захоронения в Катыни проложен highway?

Поздравляю соврамши

Уже все отметились в страшном месте: СМИ, милиция (две сотрудницы описывали найденное — детально и подробно; через пару дней бросили — на описание всего  понадобятся месяцы, а саммит же не терпит). Был даже милицейский пост охраны поставлен, потом тоже тихо нивелировался. Прокуратура прохладно отнеслась к «находке». Понятное дело, чиновники были. Одна из VIP-персон в сопровождении музейного работника. Пресс-служба администрации Приморья успела заявить, что «перезахоронения <…> берет на себя генеральный подрядчик строительства ЗАО «ТМК». В ТМК обомлели и через пару дней ответили, что они вообще-то строители, а не похоронная команда. Как говорится, поздравляю соврамши. Общественные организации Владивостока написали обращение с предложением «создать экспертную комиссию по эксгумации останков, их сохранения, кремирования и перезахоронения. …Считаем необходимым включить <…> военных, МВД-ФСБ <…>, имеющих опыт <…> по установлению имен погибших…» Нет такой комиссии. Ну, так получается, ее создание не нужно сейчас никому!

Есть другая — по перезахоронению останков. Была я в той комиссии: нет там ни ФСБ, ни МВД, ни прокуратуры. Там нет даже представителя заказчика строительства дороги — администрации края.  Расхлебывать все досталось мэрии. Члены комиссии занимаются сугубо практичным делом — организацией сбора останков, хранением в ожидании экспертизы, определением места для захоронения, проектом мемориала.

Работали в местах захоронений специалисты похоронной службы, студенты вузов (не всех, а тех, кто согласился выделить студентов для  работ) да волонтеры. Всего в лучшее время было человек тридцать, не более.

Пулевые отверстия

Несколько сот черепов обнаружено в нескольких местах между шестым и седьмым фортами Владивостокской крепости. Именно в местах, а не в одном, потому что это было не одномоментное захоронение, их было несколько, «собирались» они годами.  

Первыми на месте захоронений появились студенты-историки ДВГУ, что представляется логичным — какими-то навыками раскопок они обладают. Студенты начали работать только после личной подписи заместителя главы Владивостока Альфреда Татарчука под его же рукописным текстом  «Беру ответственность за отсутствие в месте изъятия останков болезнетворных бактерий». Редкое, к слову, документальное свидетельство смелости чиновника. Такую «бумагу» потребовал заведующий кафедрой археологии ДВГУ Александр Крупянко, прежде чем допустить к месту работ своих студентов, да и то на условиях их добровольности.

Впервые останки были обнаружены еще зимой. (Если уж быть совсем точными, то в начале девяностых годов, отчасти поэтому здесь позже был установлен памятный камень.) Зимние находки были единичными, на «поток» дело было поставлено только с наступлением теплых дней. По оценкам Александра Крупянко, площадь обследований — примерно 5 тысяч квадратных метров. Если все вскрывать, то это на два месяца работы как минимум. Но и эти 5 тысяч квадратных метров не означают, что обнаруженным  местом все захоронения  и закончились. Вполне возможно, что по обеим сторонам  строящейся дороги неизвестные могилы есть еще.

— С точки зрения археологии захоронение не представляет научной ценности. Но по уму, конечно, надо все изъять и захоронить с почестями как дань уважения погибшим, — говорит Александр Александрович. — Девяносто пять процентов найденных черепов с пулевыми отверстиями либо в лобные доли, либо в висок, редко в затылочной части. Есть деформированные, но утверждать, как одна из газет, что это свидетельство добивания людей прикладами, — сомнительно. Мы со студентами видели два мелких черепа. То ли детские, то ли мелкие женские, — экспертиза только может ответить. Но все-таки  обувь детская есть… Очень много калош, резиновых подошв попадается с сохранившейся надписью «Красный треугольник. Ленинград» и с датами 1936, 1937 годы. Видели одну пару с датой выпуска 1941 года, и этот факт историков смущает: неужели здесь хоронили и в начале войны?

Нет никаких доказательств, что расстреливали прямо тут. По мнению краеведа Юрия Филатова (да и другие тому есть доказательства), здесь захоронены расстрелянные во дворе здания УВД (НКВД в прошлом), и во дворе современного ректората госуниверситета на улице Суханова (в нем в годы сталинских чисток тоже располагалось НКВД), и в тюрьме (СИЗО по-современному). Не так уж много времени занимало довезти трупы до арсенала: через Голубиную падь, по Областной улице (ныне проспект 100 лет Владивостоку), далее по рокаде — дороге в пределах оборонительных сооружений Владивостокской крепости.

Места захоронения некогда относились к Владивостокскому арсеналу, да еще расположены в охранной зоне Седанкинского водохранилища, возможно, поэтому был расчет на то, что трупы долго никто не найдет. Возможно, поэтому  найденные там винтовки, уложенные ровно, как в ящике, специалисты склонны относить к планово утилизированным, а не выброшенным или потерянным.

Уже в последние дни найдены зубная щетка в футляре, несколько расчесок, одна с фамилией Ким, мундштук от кальяна, монокли, кубики с иероглифами для игры в го, домино, три монеты: одна в 20 копеек 1933 года, две — склеенные от времени расплавившейся кожей портмоне. Есть пули и гильзы, предположительно от парабеллума. Найденную единичную японскую кокарду вряд ли можно считать доказательством, что здесь покоятся японцы, она могла попасть туда любым образом...  Все, что представляет музейную ценность, будет передано в музей имени Арсеньева.

По давности лет

Обывателя, наверное, мало занимает вопрос: а где все найденные останки хранятся? Сначала их свозили в морги 1-й и 2-й городских больниц. Но все-таки те места, так сказать, «не по профилю», да и обнаруженное, строго говоря, не нуждается в холодильных камерах. На комиссии администрации Владивостока по перезахоронению найденных  останков «крайним» оказался глава  МУП «Некрополь» Игорь Бабынин. Сам вызвался купить контейнер для складирования останков, поскольку аренда или покупка контейнера через бюрократическую систему — дело долгое, а куда девать ежедневно выкапываемое, было неясно. Контейнер куплен, стоит на кладбище «Лесное».

Скорее всего, на «Лесном» и будут перезахоронены останки. На месте их обнаружения это сделать нельзя. По закону «О погребении и похоронном деле» перезахоронение возможно только в специально отведенных местах — кладбищах.

Поскольку найденное захоронение классифицируется как неизвестное, первой там появилась следственно-оперативная группа милиции. Чуть позже к делу подключилась прокуратура Владивостока, сейчас кураторство взяла прокуратура края.

— Прокуратуре надо принять решение: исследовать все найденные останки (а это работы на годы при условии, что денег в бюджете не предусмотрено и что в городе есть всего четыре специалиста, которые могут такую экспертизу провести. — Прим. ред.) или провести экспертизу только части из них, — говорит вице-мэр Альфред Татарчук. — В зависимости от принятого решения и экспертизы прокурором и будет принято решение заводить или нет уголовное дело. Если будет признано, что это останки многолетней давности, то вряд ли уголовное дело будет возбуждено, так сказать, по причине давности лет.

Память есть, памятника нет

Но почему дорога проложена именно в этом месте? Ведь поколения горожан сохранили память: были там захоронения. Репрессированных в том числе.  Были. Какой эксперт  разрешил  строить дорогу именно тут?

А любой бы разрешил, сказали мне знатоки. Никаких юридических документов, свидетельствующих о захоронениях именно на этой сопке, в Приморье нет.

«Госархив Приморского края не располагает документами воинских частей, в том числе в/ч 59037, а также картотекой и базой данных о захоронениях во Владивостоке  и в Приморском крае. В виду отсутствия... сведений подтвердить или опровергнуть факт о массовом захоронении в 1 км к северу от воинской  части № 59037 (район ул. Лесной) представляется возможным», — отвечает управлению культуры Владивостока директор госархива А. Пасевин.

«Правовые основания к мониторингу неизвестных захоронений на территории Приморского края и г. Владивостока <…> законодательством (применительно к функции Роспотребнадзора. — Прим. ред.) не предусмотрены. Данными по захоронениям на участке № 4, пикет 28, в зоне строительства дороги п. Новый — Де-Фриз — Седанка — Патрокл управление не располагает», — отвечает заму главы администрации города Е. Щеголевой руководитель управления Д. Маслов.

— Надо конкретно смотреть по нашим работам — их просто много, но схема действий такова: мы даем заключение Росохранкультуре, есть или нет на определенной территории  архитектурный памятник, — сказал в телефонном разговоре с корреспондентом газеты директор Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН, доктор наук Виктор Ларин. —  Возможно, такое заключение мы и давали, что археологического памятника  на этой территории нет.

— Наше ведомство следит за охраной памятников федерального значения, — говорит руководитель Приморского управления Росохранкультуры Петр Самойленко. — Археологического памятника на этой территории точно нет. Архитектурный есть — Владивостокская крепость. И строители ТМК там повредили горжевую дорогу, ведущую от форта № 3. Участок дороги подрыт на протяжении примерно 100–150 метров. Наше ведомство отправило письмо на имя курирующего строительство объектов саммита АТЭС вице-губернатора Балана с указанием на необходимость устранить повреждение. Насколько я знаю, наше замечание принято. Материалы проверки переданы  по подведомственности в региональный орган охраны памятников, исполняющий  часть полномочий по охране культурного наследия.

— В краевом управлении ФСБ нет архивов такой давности, у нас хранится оперативный архив, — ответила газете представитель пресс-службы приморского УФСБ Елена Никольская. — Возможно, они есть в архиве Дальнего Востока в Омске. Если  некто установит дату, место, число захороненных людей, возможно, есть смысл искать подтверждение этому в архивах. Инициировать создание комиссии по найденным захоронениям может любой человек.

В общем, замкнутый круг. Если кто-то и может нести ответственность за прокладку дороги  по костям, то только моральную. А это понятие эфемерное. К тому же популярный тезис о том, что весь Владивосток «построен на костях» становится разрешительным (или не разрешительным, что чаще) приговором любой городской стройке. Одной больше, одной меньше…

Попытка расследования «Новой» во Владивостоке» привела пока что к единственному выводу: память народная крепче государственной. Люди помнят о том, как доблестные чекисты расстреливали сотни репрессированных и хоронили их в безымянных могилах. Власть об этом помнить нет хочет.

Ольга Журман,

«Новая газета» во Владивостоке», 10.06.10.

Дословно

Альфред Татарчук, заместитель главы администрации Владивостока:

— По закону мы имеем право перезахоронить найденные останки только в специально отведенных местах. Если кто-то хочет в другом месте, то нужна кремация. Кремировать мы не имеем права, поскольку это можно делать только с личного разрешения ближайших родственников. В данном случае установить родственников пока не представляется возможным.

Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 8-ФЗ  «О погребении и похоронном деле»

Статья 22. Старые военные и ранее неизвестные захоронения.

1. Старыми военными и ранее неизвестными захоронениями считаются захоронения погибших в боевых действиях, проходивших на территории Российской Федерации, а также захоронения жертв массовых репрессий.

2. Перед проведением любых работ на территориях боевых действий, концентрационных лагерей и возможных захоронений жертв массовых репрессий органы местного самоуправления обязаны провести обследование местности в целях выявления возможных неизвестных захоронений.

3. При обнаружении старых военных и ранее неизвестных захоронений органы местного самоуправления обязаны обозначить и зарегистрировать места захоронения, а в необходимых случаях организовать перезахоронение останков погибших.

Под текст

Истины на то и истины, что являются абсолютными величинами. Так вот: цивилизованность общества определяется (среди прочего) отношением к своим мертвым. На фоне гламурных проектов — федеральный университет, морской фасад, мосты, супергостиницы — полтысячи убиенных выглядят мороком, от которого хочется как можно скорее откреститься. И в этом в очередной раз ясно проявляется традиционный эскапизм нашей власти. На официальных сайтах можно найти десятки пресс-релизов о том, что по инициативе губернатора строятся мост через Золотой Рог, дорога Де-Фриз – Патрокл. Но самый дотошный исследователь не найдет ни слова об инициативах губернатора по переносу оказавшегося под мостом памятника морякам торгового флота, или о достойном увековечивании памяти загубленных жизней. Президенту и премьеру России оказалось, как говорится «не за падло», почтить память невинно убитых в Катыни поляков.

Наши земляки этой чести, видать, не заслуживают.

Оно и понятно. Ведь в отличие от болтологии о присвоении Владивостоку звания города воинской славы (что не обязывает ни к каким действиям, кроме написания бумажек), здесь надо прикладывать реальные усилия, принимать — что по памятнику, что по обнаруженному захоронению — непростые решения.

Можно, говоря об отношении к мертвым, вспомнить и о состоянии дорог на Морском кладбище, где проехать — большей частью — можно только на танке. Можно привести и иные примеры. Похоже, и так все ясно. Во всяком случае, с позицией власти.

Тем не менее, редакция «Новой газеты» во Владивостоке» просит считать этот текст открытым запросом в УФСБ РФ по Приморскому краю:

- считает ли УФСБ, что оно не имеет никакого отношения к данной истории, к сотням расстрелянных и закопанных в безымянных братских могилах?

- планирует ли УФСБ обратиться (по своей линии) с соответствующими запросами в архивы, в том числе и в Центральный архив ФСБ РФ?

Мы планируем внимательно следить за развитием этой темы.

Вчера работы по изъятию останков были фактически завершены. Всего обнаружено 495 черепов и 3,5 тонны костей.