 |
| Елена Яковлева (слева) и моя мама - Елена Михайловна |
| |
Замуж Елена Васильевна никогда не выходила, всю жизнь посвятила работе и в характере имела то, что принято называть апломбом, т. е. чрезмерную самоуверенность - даже тогда, когда почвы для этой самоуверенности вроде и не было.
С моей матерью Еленой Михайловной (на снимке справа) у неё была многолетняя дружба.
Помню, как-то звонит она 8 марта и заявляет: «Праздник надо отметить. Я к вам приду сегодня вечером».
А семья наша, надо сказать, была абсолютно непьющая. Женский день мы понимали как дату, когда полагается дарить и получать подарки, есть вкусную еду, а спиртное в наш ритуал как-то не входило...
Но делать нечего: раз ожидается гостья - спиртное вроде должно присутствовать, и мама отправляет за оным меня с отцом в гастроном.
Приходим, а там из всего алкоголя - только водка-старка (которую мы сразу отвергли) и пунш. Я сразу вспоминаю пушкинское: «И пунша пламень голубой...».
Приносим бутылку домой. Мама - в ужасе и переливает купленное спиртное в хрустальный графинчик.
Пришедшая в назначенное время Елена Васильевна интересуется содержимым графинчика, мама отвечает, что уже не помнит, что там. После первой рюмки гостья заявляет: «Это - мускат». Мама - соглашается.
После второго тоста гостья безапелляционным тоном называет страну изготовления вина, а после третьей - приводит совершенно конкретные данные этого «муската», которых я уже не помню... И так - всегда и во всем...
А умерла Елена Васильевна совершенно для всех неожиданно, ибо на здоровье особенно-то не жаловалась. Дом, где все мы жили, считался элитным (крайисполкомовский, по ул. Запарина, 90, в Хабаровске), но абсолютно все квартиры в трёх подъездах состояли из трёх комнат (что вообще характерно для «сталинок»). И потому, в квартире, кроме Яковлевой, жила еще Вера Алексеевна - тоже преподаватель и тоже одинокая дама.
Она-то и сообщила в милицию о страшном. Не видя целый день своей соседки, она забеспокоилась и постучала ей в дверь. И застала Елену Васильевну сидящей на полу перед кроватью (с металлической спинкой) в луже крови...
Вскоре по городу стали ходить слухи - один страшней другого...
Чтобы прекратить их, в крайком КПСС были вызваны лекторы, а среди них и мой отец Эммануил Григорьевич Фишер, который, заведуя кафедрой в пединституте, являлся и внештатным лектором крайкома.
Всем им было приказано доводить до сведения жителей Хабаровска, что Яковлева страдала эпилепсией и от очередного приступа ударилась о спинку кровати и скончалась... Что было на самом деле, неизвестно.
Моя мать, знавшая Елену Васильевну несколько десятилетий, говорила, что ничего об её эпилепсии не знает...
Алла Голубева.
Кто знает подробности этой загадочной истории, обращайтесь в редакцию.
