 |
| Столичный ученый, бывший хабаровчанин Евгений Черносвитов и Вадим Козин. Фото А. Костырина. Магадан, 1987 г. |
| |
Однако в его официальной советской биографии значится другая дата рождения - 21 марта 1903 года. Либо он сам запутал свои дни рождения. Либо их запутали другие, попытавшись как бы стереть из «архивных файлов» его биографию. Он полвека прожил в Магадане.
Всю оставшуюся жизнь я буду помнить нашу с ним короткую встречу весной 1994 года. Звали его Вадим Алексеевич Козин. Да, тот самый легендарный...
Мои тут стены
Вот как вспоминает о своем визите к Козину в 1987 году бывший хабаровчанин, ныне известный столичный ученый Евгений Черносвитов:
«Нажимаем кнопку звонка у чеканной таблички, дверь открывается, и появляется маленький, сухонький старый человек в потертом, видавшем виды жилете, надетом поверх клетчатой рубашки, с аккуратным галстуком в тон. Раздеваемся в узком коридоре, большую часть которого занимают книжные полки, уставленные папками с тщательно подобранными в течение многих лет вырезками из газет. Вадим Алексеевич тут же рассказывает, что «это все статьи о советской и зарубежной эстраде, о культуре, о возвышении, величии и падении певцов, музыкантов, артистов». Коридор буквально завален кипами журналов и газет, сегодняшних и пятидесятилетней давности.
Сухопарый, очень подвижный, с венчиком редких седых волос, обрамляющих голову, с лукавыми живыми глазами, он, кутаясь в меховой жилетик, извиняется за тесноту. Козин объясняет, почему не хочет покидать эту квартирку, хотя ему предлагают: «Мои тут стены». Он просит власти, коль они о нем «так стали последнее время заботиться», дать двухкомнатную квартиру его соседям, живущим через стенку в такой же однокомнатной, а ему сделать квартиру из двух однокомнатных.
«Вот, - он открывает дверь на кухню, - здесь, посмотрите, полки. А на них высыхают и корежатся от непостоянной температуры пластинки и бобины с магнитофонной пленкой, на которых голоса Вертинского, Лещенко, Утесова, мои старые концерты...».
Не успели мы разместиться за столом, как раздался звонок: «Наверно, это мой друг-фотограф, я его пригласил, должны же мы сфотографироваться на память?!» Но, оказывается, пришли с телевидения договариваться с Вадимом Алексеевичем о новой передаче. «Становлюсь популярным, - шутит он, этот человек, которого знает весь мир. - Вот уже и по Центральному телевидению показали в «90 минутах», скоро магаданцы со мной получше познакомятся!»
Спас театр от банкротства
А в книге «Венок раскаяния» писатель Эдуард Полянский, тоже посещавший Вадима Алексеевича в те времена, приводит один интересный эпизод из последних лет жизни певца.
В ту дикую перестроечную пору на Колыме почти обанкротился областной музыкально-драматический театр. Долги театра государству исчислялись миллионами. На сцене впервые шли тогда запрещенные в советское время «Город на заре», «Интервенция», «Зойкина квартира», «Черный человек Сосо», бушевали страсти с полуголыми актрисами. А зал был почти пуст.
И тогда худрук театра шел в барачный дом номер один, что в переулке Школьном, и просил знаменитого Козина исполнить хоть что-нибудь, хоть как-нибудь. Больной старик утюжил свой старый фрак, выходил на подмостки, под бурю аплодисментов садился за рояль и потом в полной тишине пел романс «Пара гнедых».
А еще, помните, «веселья час и боль разлуки…». И в зале начинало твориться что-то невообразимое... На следующий день билеты продавали даже в оркестровую яму. Кстати, Козин в одиночку тогда и вытащил театр из долговой ямы. Но никто ему за это не заплатил ни копейки. А зачем бесправному и забытому деньги? И так споет.
Обманули дедушку
Вадим Козин был осужден два раза, а попал на Колыму уже в зрелом возрасте после Великой Победы в 45-м. Отмотав срок, певец остался в Магадане навсегда – на вечное поселение.
И к Козину возвратилась его довоенная молодость. Он исколесил с гастролями весь Дальний Восток, выступал на Камчатке, Сахалине, Курилах, в Приморье, Хабаровском крае, Якутии, даже на Чукотке у берега Ледовитого океана. Он пел всюду, пел всем.
Голос его на зековском Севере будто вырвался на волю и не унимался до глубокой старости.
Как-то в Комсомольске-на-Амуре, где выступал Козин, гастролировал МХАТ, чуть не сплошь состоящий из маститых народных артистов. И в Москву, в Министерство культуры, от театра полетела телеграмма: рядом с нами выступает Козин, отбивает публику.
А вот в печати, на радио, телевидении имя певца долго не упоминали. Будто его не было.
Кстати, в Хабаровском радиокомитете были уникальные записи песен Вадима Алексеевича, которые он написал на Дальнем Востоке. Но все эти огромные бобины с пленкой были размагничены в свое время. Те, кто это сделал, и сегодня живут и работают в Хабаровске.
А еще наивному Вадиму Козину в ельцинское время лгали чиновники о присвоении ему звания народного артиста. Лгали магаданские руководители, лгал даже тогдашний министр культуры Евгений Сидоров. Знали, что старик не сможет это проверить.
Но Козин искренне поверил, что стал Народным. И лживую поздравительную телеграмму министра возложил на самое видное место. Он показывал ее как реликвию всем гостям, кто к нему приезжал.
А приезжали к нему многие знаменитости, говорят, даже хотели помочь певцу перебраться с Дальнего Востока в родной Питер. Но он так и остался в Магадане - «на вечном поселении».
Золотой орфей Черчилля
Последние три года до своего ухода из жизни Вадим Алексеевич никуда не выходил, подышит у открытой форточки, - вот и прогулка! У него отказали ноги. Зимой 1994 года началась война в Чечне, в России разгорался очередной дефолт, а на Колыме трещали жуткие морозы.
Декабрьским днем в Магадане в темной однокомнатной квартирке упал на пол худенький 90-летний старичок. Дедушку увезли в больницу и через две недели его не стало.
После его смерти остались старый магнитофон, расстроенное пианино, сотни афиш, кот по кличке Бульдозер и тысячи писем со всех концов света.
Но все это «состояние», в том числе и крохотную комнатку на четвертом этаже, наследовать было некому. Ни детей, ни внуков, ни родных, ни друзей у покойного не было. Были только мощное эхо многолетних рукоплесканий, шлейф бешеного успеха, известность и любовь миллионов поклонников по всему миру.
Далекий и великий англичанин Уинстон Черчилль и тот преклонялся перед бесподобным голосом этого человека и называл его русским золотым орфеем.
К слову, в свое время Козин вместе с композитором Исааком Дунаевским считался самым богатым в Советском Союзе.
Говорят, после его смерти были найдены личные дневники Вадима Козина. Там он проклял свой талант, свою славу, свою профессию и свою промозглую нищету. Он захотел, чтобы его тело сожгли и прах развеяли над Магаданом. Старик боялся, что злые языки не дадут ему спокойно лежать в могиле, и после смерти его душа будет разрываться на части.
Алексей Светлов
