 |
| М. Фрадков и В. Штыров |
|
|
13 марта российский премьер посетил Нерюнгри, 14-го прибыл в Якутск. За это время состоялись как минимум три крупных совещания, на которых речь шла о трех «китах» нашего будущего: промышленности, транспорте и энергетике республики.
ЯЙЦО ИЛИ КУРИЦА?
Сегодня ни для кого не секрет, что необходимо развивать промышленность — добывающую и перерабатывающую, чтобы получать доходы и строить на них дорогостоящие дороги и еще более дорогостоящие энергокомплексы. Без денег никак: цена вопроса исчисляется даже не миллиардами, а сотнями миллиардов рублей.
…Или наоборот? Сперва нужно заниматься строительством дорог и магистралей, чтобы по ним можно было вывезти все, что добудет и произведет промышленность? Но ни одно крупное предприятие не сможет работать без должного количества потребляемой энергии. Счет здесь идет на тысячи ватт!
Значит, сначала нужно решить вопрос с энергетикой, чтобы вырабатываемых мегаватт хватило для работы промышленных гигантов? Но без решения транспортных вопросов этим гигантам просто не добраться до крупнейших месторождений полезных ископаемых республики, а без их потребности в энергии какой смысл в развитии энергетики?
Замкнутый круг.
Что поставить вперед? С чего начать? Кому здесь играть роль яйца, а кому — курицы?
Собственно вокруг решения этих вопросов весь визит российского премьера и строился.
А решение меж тем было очевидным и единственным. Его давно уже предложил федеральному правительству и настойчиво лоббировал глава республики Вячеслав Штыров — все необходимо делать в комплексе. Первые ГЭС на реке Томтор должны заработать аккурат к тому времени, как будет пущен в строй Дальневосточный металлургический комбинат, потребляющий эльгинский уголь.
Прокладка новых сетей ЛЭП должна осуществляться параллельно — и вдоль! — магистрального нефтепровода ВСТО, для их установки — использоваться техническая дорога, которую прокладывают строители «трубы».
Выход «железки» на Якутск по мосту должен совпасть с завершением реконструкции федеральных автомобильных трасс и постройкой участка дороги Ленск — Усть-Кут для обеспечения сквозного движения транспорта и обеспечения круглогодичным завозом грузов 90% населения республики.
Вместе, комплексно и примерно в одно время: контрольные сроки — 2010-2013 годы.
— Нам нужен координирующий орган, который бы занимался синхронизацией всех этих моментов, — втолковывал свою идею Вячеслав Штыров.
— Вот этим мы сейчас и занимаемся. С моим прямым и непосредственным участием, — кивал Фрадков.
ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРЕМЬЕР
Председатель правительства России, надо сказать, фигура в российском политическом раскладе неоднозначная. С одной стороны, по «номиналу» это второе лицо в государстве. С другой стороны, Фрадков даже и не обижается, когда в прессе его называют «техническим премьер-министром». То бишь выполняющим обязанности премьера, но по духу и степени влияния таковым не являющимся. Такие всесильные министры, как Алексей Кудрин (Минфин) и Герман Греф (Министерство экономразвития), уже и вид перестали делать, будто подчиняются Фрадкову, предпочитая общаться напрямую с президентом Путиным. Были случаи, когда министры просто отказывались выполнять волю премьера или сознательно «прокатывали» его инициативы.
На сегодня даже сложился определенный статус-кво, когда ключевые министры и председатель правительства существуют в двух разных политических измерениях, почти не пересекаясь друг с другом.
Судите сами: даже во время знакового визита в республику Михаила Ефимовича не сопровождал ни один профильный министр — энергетики, промышленности или транспорта. Сплошь замы и руководители федеральных агентств (чей статус тоже формально находится на уровне замминистра). И вот с ними-то «технический премьер» и решал чисто технические вопросы, связанные с будущим нашей республики. Пока президентские миньоны… простите, министры определяют будущее страны в целом, посещая Давосы и договариваясь о вступлении в ВТО, их босс скромно занимается делами внутри страны — на пару с нашим президентом Штыровым.
Якутия, к слову, тоже помнит такое явление, как технический премьер. В первый год правления президента Штырова Александр Акимов удачно разыграл свою политическую карту, подмял под себя премьера Семена Назарова и фактически подчинил правительство администрации президента. Правда, всевластье вице-президента продолжалось меньше года и закончилось буквально через несколько часов после назначения премьером Егора Борисова. Собственно чуть ли не первыми словами Егора Борисова в новом качестве стало заявление о том, что администрация президента больше не имеет права руководить кабинетом министров и может заниматься непосредственными обязанностями.
МЕГАТОЧКИ
Слово «мегапроект» с прошлого года стало официальным термином в нашей республике. Когда первые лица произносят это слово, они подразумевают некое масштабное строительство, возведение объекта, стоимость которого иной раз превышает годовой бюджет республики. Естественно, самостоятельно Якутии этого никогда не потянуть, поэтому рассчитывать приходится в основном на федеральный бюджет и частные инвестиции.
О таких наиболее крупных «стройках века» мы уже рассказывали на страницах «ЯВ» более или менее подробно. Из тех мегапроектов, что волновали Михаила Фрадкова во время визита в Якутию, можно выделить три основных:
- освоение Эльгинского месторождения каменного угля (только подвод дороги к нему стоит более 2 млрд рублей);
- строительство магистрального нефтепровода «ВСТО» («Восточная Сибирь — Тихий океан»), почти 50% которого пройдет по территории Якутии (общая стоимость проекта — 6 млрд долларов);
- строительство железной дороги до Якутска (1,5 млрд за нее должны уже сейчас за выполненные работы; еще 4 млрд планируется вбухать до конца этого года, плюс мост через Лену, стоимость которого колеблется в пределах 17-24 млрд рублей);
- строительство каскада ГЭС (семь штук) на реках Южной Якутии: Тимптон, Алдан, Олекма, Учур (от 361 до 520 млрд рублей).
Как видим, все те же три «кита»: промышленность, транспорт, энергия.
Начали все-таки с промышленности.
Дело в том, что общий формат визита Михаила Фрадкова в Якутию был определен как «ознакомление с проектом развития Южной Якутии», а столицей Южной Якутии почти официально считается г. Нерюнгри, оттуда визит российского премьера в нашу республику и начался. В свою очередь, ближе всего к Нерюнгри Эльгинское месторождение угля и трасса трубы ВСТО.
Оттуда и пошли.
Основное внимание, понятно, было уделено ВСТО. О ней сейчас только ленивый не говорит и не пишет. А вот проблемы Эльгинского месторождения как-то обошли вниманием.
Между тем они есть, и достаточно серьезные.
Главная проблема с Эльгинским месторождением заключается в том, что при всей его величине и перспективности оно находится далеко от основных магистралей и требует подводки технических дорог, что очень утяжеляет инвестиционную привлекательность месторождения. В свое время специально с целью решения транспортной проблемы в проект под названием «Эльгауголь» специально включили компанию «РЖД» («Российские железные дороги»). Подразумевалось, что после продажи Якутией своего пакета акций «Эльгаугля» (40%) появится частный инвестор с деньгами, который профинансирует большую часть дороги до месторождения, а РЖД ее, соответственно, построят.
Ситуация усложнилась, когда руководство РЖД устало ждать, пока Якутия найдет покупателей на свой пакет, и 1 марта заявило, что продает свою долю. В свою очередь, Якутия не может продать Эльгинское месторождение, потому что Арбитражный суд до сих пор не утвердил мировое соглашение по «Якутуглю» между правительством России и Якутией. По этому мировому соглашению пакет акций «Эльгаугля» должен идти нагрузкой к основному объекту торгов — 74% акций «Якутугля».
Из этой проблемы, в свою очередь, вытекает новая: не имея возможности продать «Якутуголь» + «Эльгауголь», правительство республики не имеет средств на финансирование строительства железной дороги до Якутска. А только в этом году должны быть освоены 5,5 млрд рублей. Последние четыре месяца работы идут в долг.
Михаил Фрадков пообещал, что в течение двух недель вопрос по «Якутуглю» (а, следовательно, и по судьбе 40% «Эльгаугля») получит какое-то разрешение.
Далее было совещание по ВСТО, по вопросам железной дороги, по созданию Южно-якутского энергоузла. Но это уже вопросы столь масштабные и имеющие столь серьезные последствия для всей республики, что их следует рассматривать отдельно. Например, в следующем номере.
Пока отметим, что по всем проектам, предложенным республикой, было получено принципиальное одобрение и согласие премьера России. Более того, выступая на следующий день в парламенте, Вячеслав Штыров заявил о том, что в недалеком будущем будет создано Федеральное агентство по развитию Южной Якутии.
-------------------
Зарисовка
СКРОМНОСТЬ УКРАШАЕТ ЧЕЛОВЕКА
Пребывание Михаила Фрадкова в Якутске было обставлено без большой помпы. Даже скромно, если учесть, что формально республика принимала второго человека в государстве.
Сверхъестественных мероприятий по усилению контроля за безопасностью и предотвращением возможных терактов не предпринималось. Стрелков на крышах не расставляли, спецопераций не проводили, на всегородское усиление бойцов милиции не поднимали. Если бы улицы не перекрывали во время передвижения Фрадкова по городу и не блокировали здание аэропорта в момент прилета российского премьера (была перекрыта чуть ли не каждая тропинка), никто бы не подумал, что в столице республики гостит «большая шишка».
При перемещении по городу кортеж с премьером сопровождала лишь пара машин ГАИ. Служба охраны действовала достаточно деликатно и незаметно. Со стороны казалось, что премьер вообще перемещается без охраны. Впрочем, так только казалось. Накануне заседаний с участием Фрадкова ФСО (Федеральная служба охраны) предупредила журналистов о том, чтобы никто не бросался «к телу», обнаружив премьера в пределах досягаемости. Кроме того, как выяснилось позже, запрещалось лишний раз фотографировать председателя правительства — только во время подхода к прессе и непосредственно в ходе заседания. Стоило мне направить объектив фотоаппарата в сторону премьера во внеурочное время, как невесть откуда вывернулся неприметный крепыш в обычной куртке-аляске, но с наушником в ухе.
— Не стоит снимать, ждите подхода… — вежливо посоветовал он.
И, предотвращая «рецидив», тихо добавил:
— Могу и фотоаппарат изъять.
В Нерюнгри Фрадков щеголял в простецком свитере и кепке а-ля «у Лужкова все-таки круче». Демонстрируя неприхотливость и демократичность, совещание, посвященное прокладке трубопровода «ВСТО», премьер провел в простом рабочем вагончике, куда невесть каким чудом — Дэвид Копперфильд отдыхает! — ухитрились утрамбовать полсотни человек. В Якутске премьер уже переоделся в обычный строгий костюм, а кепку куда-то подевал и по улице перемещался без головного убора. Вячеслав Штыров из солидарности тоже ходил с непокрытой головой, и, похоже, это стоило ему здоровья: двумя часами позже, во время последнего совещания, посвященного энергетике, президент республики делал свой доклад, не расставаясь с носовым платком.
На месте предполагаемого строительства железнодорожного моста через Лену, перед санаторием «Ленские зори», где проходило совещание, посвященное в основном строительству железной дороги до Якутска, состоялся подход премьера к прессе. В ходе непродолжительного общения с журналистами среди официальных вопросов, загодя оговоренных и честно поделенных между российскими и местными СМИ — по две штуки на нос, совершенно неожиданно прозвучал неформатный вопрос.
С намеком на судьбу предшественника, экс-премьера Михаила Касьянова:
— Михаил Ефимович, не опасаетесь ли вы дурной приметы? Премьеры, посетившие Якутию, через какое-то время отправляются в отставку!
Фрадков от неожиданности сначала замешкался, а затем ответил:
— Мне в отставку еще рано. Работы огромное количество. Необходимо сделать много дел, закончить начатое.
На помощь подоспел Вячеслав Штыров:
— Будем считать, что сегодня мы здесь, в Якутии, закладываем новую традицию! Совершенно обратную!
Времени на то, чтобы подтвердить или оправдать пророчество якутского президента, у российского премьера еще год. В мае 2008 года, после инаугурации нового президента России, ему, независимо от дурных примет, предстоит уйти в отставку. Как того требует Конституция России.
Виталий Обедин.
Фото автора
«Якутск Вечерний», № 10.
