 |
| Ветеран прокуратуры Владимир Гуринович и военный прокурор Восточного военного округа Сергей Заряев |
| |
Наши читатели помнят его по мемуарам о жизни и службе. Владимир Гуринович был честным и принципиальным человеком, нашим земляком-дальневосточником. Здесь он родился, вырос, выучился, служил, работал... Давайте вспомним о нем.
От лейтенанта до генерала
Владимир Гуринович родился 7 октября 1934 г. в поселке Золотой Ключ Кербинского района (ныне район им. Полины Осипенко) ДВК, рос в простой рабочей семье, где воспитывалось семеро детей, он был старшим из них.
Во время Великой Отечественной войны практически все мужское население поселка, где жил Владимир, было призвано в армию, назад вернулись считанные единицы. И в тяжелые военные годы, и в период послевоенного восстановления основная тяжесть легла на плечи женщин и молодых ребят, таких, как Володя Гуринович.
К моменту окончания школы в 1952 году у Владимира Гуриновича не было даже сомнений, кем быть - только офицером, защитником Родины. Он решил связать свою жизнь с военной службой и поступил в Благовещенское военное командное училище.
После его окончания в 1954 году он проходил военную службу в должностях командира стрелкового взвода, затем - заместителя и командира стрелковой роты. Работая с подчиненными, офицер Гуринович особое внимание уделял младшим командирам.
Вот как вспоминал сам Владимир Александрович то время: «С высоты прожитых лет, опыта мне хорошо видно, что успех способствовал тем, кто с пониманием и ответственностью подходил к работе с сержантским составом. После всесторонней подготовки в учебном подразделении сержанты становились надежными помощниками командиров. Налаженный контакт с солдатами позволял им быть в курсе всех событий в подразделении, влиять на поведение сослуживцев. Что касается причин появления и живучести неуставных взаимоотношений в Вооруженных Силах, могу сказать, что они возникают там, где люди не хотят и не умеют работать, не готовы к преодолению трудностей, которые неизбежно встречаются новичкам, пришедшим в воинский коллектив. Порой у молодежи, пополняющей армейские ряды, напрочь отсутствует понятие осознанной необходимости подчинения своих желаний, т.е. привычного «хочу» строгому уставному «надо»...».
С работой военной прокуратуры капитан Владимир Гуринович познакомился в 1961 году, когда впервые за его 7-летнюю службу в части было совершено преступление, и в соответствии с приказом командира он был назначен дознавателем. Работа в тесном контакте с офицерами военной прокуратуры Хабаровского гарнизона сформировала у Владимира Александровича твердое желание стать военным юристом.
Службу в органах военной прокуратуры Владимир Гуринович начал в 1963 году и за 10 лет прошел должности от следователя военной прокуратуры Белогорского гарнизона до заместителя военного прокурора Дальневосточного военного округа. Достаточно редкий случай - за успехи в исполнении служебных обязанностей капитан юстиции Гуринович в 1967 году был награжден орденом Красной Звезды.
В 1975 году подполковник юстиции Гуринович возглавил следственную группу военной прокуратуры округа, направленную в Анадырский гарнизон для расследования массового расстрела военнослужащих отдельного радиорелейного подразделения, дислоцированного в 300 км от п. Анадыря. Спустя сутки после расстрела поисковой группой преступники были задержаны и арестованы. Приговором суда оба подсудимых были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу.
С 1980 по 1982 год полковник юстиции Гуринович проходил службу в должности заместителя военного прокурора Группы советских войск в Германии, а с 1982 по 1987 год - военного прокурора Среднеазиатского военного округа. В феврале 1985 года Владимиру Александровичу было присвоено воинское звание «генерал-майор юстиции».
Настоящего дальневосточника Гуриновича никогда не покидало желание продолжить службу в родном округе. И поэтому, когда появилась возможность, он без раздумий согласился с назначением на должность военного прокурора Дальневосточного военного округа, прослужив в нем с 1987 по 1992 годы.
В качестве военного прокурора округа Владимир Александрович внес поистине огромный вклад в укрепление законности в войсках, развитие и совершенствование работы органов военной прокуратуры.
Он был частым гостем в военной прокуратуре, принимал активное участие во всех проводимых мероприятиях, пользовался заслуженным авторитетом и уважением среди ее работников, передал нынешнему поколению военных юристов свой богатый профессиональный и жизненный опыт...
О реабилитации Дерибаса
Из воспоминаний бывшего военного прокурора ДВО генерал-майора в отставке Владимира Гуриновича:
«Более двенадцати с половиной тысяч дел по реабилитации лиц, незаконно осужденных в 30-е годы, было рассмотрено прокуратурой Дальневосточного военного округа в конце 80-х гг. Большинство из них было приговорено к исключительной мере наказания - расстрелу.
Не миновали этой участи и чекисты, организаторы конвейера смерти. В частности, были расстреляны начальник управления НКВД по Дальневосточному краю Дерибас, его заместитель Западный (Кессельман), замнаркома лесной промышленности СССР Коган и другие.
Как нетрудно понять, в вынесении смертных приговоров по меньшей мере двенадцати с половиной тысячам дальневосточникам, как военным, так и гражданским, в составе «тройки» участвовал Дерибас. Но их было гораздо больше, ведь одновременно с нами реабилитацией занимались прокуратуры Хабаровского и Приморского краев, Камчатской и Амурской областей, других территориальных образований Дальнего Востока.
Докладывая по телефону о ходе реабилитации своему руководству в Москве, я признался, что у меня не поднимается рука подписывать заключение о реабилитации Дерибаса, по сути палача, повинного в смерти десятков тысяч дальневосточников.
В Главной военной прокуратуре меня поправили.
- В чем Дерибас был обвинен?
- В шпионаже, - ответил я.
- Из дела следует, что был шпионом?
- Шпионом он не был, и в этом я убежден на сто процентов, - сказал я.
- Тогда реабилитируй!..
Был реабилитирован и замначальника управления НКВД по Дальневосточному краю Западный (Кессельман).
Но случившееся с его женой в очередной раз подтверждает, что страна пребывала в кровавой бане. Она работала машинисткой в управлении НКВД, была на двенадцать лет моложе мужа. Когда его арестовали, задержали и ее. Она была допрошена, но поскольку камеры с обвиняемыми были переполнены, ее поместили в камеру, в которой содержались приговоренные к высшей мере.
Надо полагать, на некоторое время поместили. Но когда из этой камеры выводили на расстрел, ее там не оставили. И расстреляли, если уместно так сказать, за компанию. Без приговора и постановления суда. В ее деле мы нашли протокол первого допроса, оказавшегося последним. Вот какое было время!..
После реабилитации Т.Д. Дерибаса память о нем увековечена мемориальной доской на штабе погрануправления в Хабаровске».
Личное дело Зорге
Из воспоминаний бывшего военного прокурора ДВО генерал-майора в отставке Владимира Гуриновича:
«Я читал дело о связной Зорге. Он знал ее лично, и когда она приезжала в Японию, передавал ей письменную информацию, естественно, зашифрованную. В управлении НКВД по Дальневосточному краю ей предъявили обвинение в шпионаже в пользу Японии и расстреляли. Я лично читал постановление НКВД об отзыве Зорге из Японии!..
Как известно, Зорге общался в дипломатических кругах Японии, был знаком с послом Германии в этой стране. Когда я читал дело, возбужденное против него в Хабаровске краевым управлением НКВД, я был шокирован доводами следствия. Оно обвиняло Зорге в том, что он в Японии снабжал дипломатов, в том числе германского посла, секретной информацией о СССР. Ну откуда он мог взять эту информацию, если был вывезен из России еще царской в трехлетнем возрасте?.. Похоже, сотрудники НКВД, фабриковавшие дело против Зорге, не задумывались над очевидным в стремлении как можно больше людей подвести под расстрельную статью.
Как мне кажется, лишением связной, работавшей с Зорге длительное время и репрессированной в Хабаровске, объясняется его провал. Но почему это умалчивается в статьях и книгах о нем?..»
«Приамурские ведомости», №7
