 |
| День тигра-2015 во Владивостоке. С микрофоном Павел Суляндзига, на заднем плане (слева направо) губернатор Приморья Владимир Миклушевский и мэр Владивостока Игорь Пушкарев. |
| |
* * *
В очередной, 18-й раз на Дальнем Востоке широко отмечался День тигра. Возникший в начале века во Владивостоке, он был подхвачен Приморьем, а с 2008 года приобрел международный статус. Самым значимым для тех, кто трепетно относится к Природе, настоящим праздником стали сообщения экологов о том, что область обитания самой крупной и красивой кошки планеты восстанавливается в своих прежних границах.
Помимо традиционных ареалов в Приморье и Хабаровском крае, отмечено присутствие амурского тигра в Еврейской автономной и Амурской областях. Заметно возросла активность масс-медиа в освещении этой темы и всего спектра природоохранных проблем, с ней связанных.
К сожалению, не все публикации на эту тему заслуживают доверия и отличаются объективностью.
Именно об этом хотелось бы поговорить, так как общественное мнение очень легко заблуждается, когда факты подаются в извращенной, не корректной, либо - явно «заказной» форме вовсе не заинтересованных в охране природы лиц.
Очевидно, что обитание тигра напрямую связано с его кормовой базой (дикими копытными), то есть, с сохранностью первичных лесов, или - нетронутой тайги.
Ключевыми здесь становятся инициативы государства по созданию особо охраняемых природных территорий (далее - ООПТ): заповедников, заказников и национальных парков различных уровней (от местных до федерального значения).
Помимо Уссурийского, Лозовского и Сихотэ-Алинского заповедников, а так же национального парка «Земля Леопарда», в который вошли при объединении заказник «Леопардовый» и заповедник «Кедровая Падь», недавно начал свою деятельность национальный парк «Бикин».
Казалось бы - замечательное и впечатляющее событие, сразу более миллиона гектаров первозданной тайги, защищенной от разграбления лесопромышленниками, дадут новый импульс в восстановлении численности тигра, так сказать «тигриного народа».
Только за рамками праздника вдруг остался другой народ, настоящий, - малый народ удэге.
Возник «конфликт интересов» между удэге и амурским тигром.
Возможно, предыдущее предложение кажется бессмысленным: о каком конфликте, тем более в современной, относящейся чисто к бизнесу формуле - «конфликт интересов», можно вести речь, когда разговор идет о народе, называющим себя «народом тигра» с одной стороны, и самим обитателем тайги, диким животным, не имеющим никакого отношения к «цивилизационным процессам», с другой?
Но так уж устроен современный мир, что самые невероятные события при близком рассмотрении становятся не только понятными, но и очевидно-заурядными.
Суть обозначенной проблемы сводится к простой последовательности.
1. В мир внедрена фейковая идея «глобального потепления».
2. Большая часть государств (включая Россию) под эгидой ООН приняла программу для сокращения «углеродных выбросов в атмосферу».
3. Государства платят деньги в «общий котел ООН», - на борьбу с потеплением и выбросами углерода. Очень большие деньги. Миллиарды в «твердой» валюте.
4. Далее, - из этого котла выделяются суммы, называемые «квоты» тем, кто сокращает эти выбросы (закрывая промышленные предприятия, например), а так же тем, кто сохраняет участки природы (диких лесов), очищающих воздух планеты.
5. Охраняемые участки лесов должны получить статус ООПТ.
6. Деньги получают и распределяют прямые инициаторы создания таких ООПТ.
Конкретно с национальным парком «Бикин». Инициатором создания парка, уже восемнадцать лет проводящим «идею защиты тигра» в Приморье стал зарубежный Фонд дикой природы.
Фонду дикой природы (осуществлял всю нелегкую деятельность по «продвижению нацпарка» от администрации края до Кремля, лично руководитель амурского филиала Фонда, некто Дарман) удалось создать эту структуру, - вплоть до Постановления правительства и формирования организации «национальный парк «Бикин» на месте, в Пожарском районе.
Вот на стадии организации и возник конфликт: местное население, - малый народ удэге, в большей части проживающие в с. Красный Яр, большинством высказался ПРОТИВ этой государственной структуры в предлагаемом виде.
Для «решения» этого вопроса («снятия темы протеста») понадобился «представитель» народа удэге. Им стал Павел Суляндзига.
От имени удэге он, вопреки мнению общины, прошел все стадии организации, выдавая личное согласие за согласие народа.
Результат: парк создан. Охраняется реликтовый лес. Охраняется амурский тигр. Фонд дикой природы в лице конкретных граждан и специально созданных фирм (например - фонд «Батани», иностранный резидент) получают огромные международные деньги по углеродным квотам, и деньги на содержание парка из казны государства.
Удэге денег за их тайгу не видят, но получили то, чего боялись: чиновники нацпарка «регулируют» доступ промысловиков-удэге в лес согласно действующим законам. Именно это обстоятельство есть прямая причина возможного близкого уничтожения народа удэге.
Последнее предложение, неоднократно озвученное в прессе, требует тщательных разъяснений.
Можно было бы попробовать их получить от «первых лиц», ставших организаторами парка…
И, отчасти, найти такие разъяснения в обширной публикации наиболее активного в этом процессе П. Суляндзиги, которая появилась за декаду до Дня тигра на личной страничке «лидера» (так он сам себя определяет) удэге Павла Суляндзиги в Фейсбуке (каждый может легко ознакомится), либо на двух новостно-аналитических интернет-сайтах Республики Саха (Якутия) Sakhapress.ru и хабаровского Debri-dv.com.
Сразу обращает на себя внимание, что в приморских сетях и местных газетах этот материал не появлялся.
Необходимо пояснить, что сегодня П. Суляндзига скрывается от следствия по фактам незаконного расходования чужих денег (денег из федерального бюджета, выделенных для общины удэге, из других источников финансирования удэге, переведенных на иностранные счета и фонды, денег, потраченных на приобретение недвижимого имущества во Владивостоке, Москве и за рубежом как для себя, так и для ближайших родственников, но об этом ниже - отдельно).
Он запросил политического убежища в США, но не получив согласия, находится сегодня, скорее всего, в Канаде. Возможно, так же пытается скрываться его родной брат Родион, директор Центра содействия коренным малочисленным народам Севера.
Придется по ходу делать некоторые важные для дальнейшего понимания пояснения: выше названый Центр был создан как основной и базисный компонент второй фазы канадско-российского проекта по институционному строительству коренных народов Севера РФ, осуществляемого самими организациями коренных народов обеих стран, Инуитской Циркумполярной Конференцией (ICC - Канада) с одной стороны и Ассоциацией коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ (АКМНС) с другой.
Еще один близкий родственник (родственница) П. Суляндзиги, Галина Петрова, будучи выбранной на пост главы удэгейского поселения Красный Яр в 2016 году, на следующий день после вступления в должность убыла в столицу…
Но вернемся к сути изложенной П. Суляндзигой работы, названной им: «Национальный парк «Бикин»: история создания - взгляд изнутри». Это значимое название, четко показывающее, что «внутри» той схемы, по которой парк создавался, и той «инициативной группы», автор присутствовал сам лично и выполнял (прямо из статьи текста это следует) важнейшие функции.
Статья объёмна, состоит из вступления, трех частей и постскриптума, и выполнена в высоко профессиональном, как техническом, так и литературном стиле.
Я бы назвал такой стиль даже высокохудожественным, что сильно удивило бы тех, кто лично знаком с автором, и достаточно убогим его языковым запасом.
Для простоты - представьте, что замечательные «Путешествия по Уссурийской тайге» вместо Владимира Клавдиевича Арсеньева изложил бы письменно его замечательный спутник и проводник Дерсу Узала…
Но вот наш «лидер» удэге пишет легко и складно, используя замечательные (обязательно процитирую) фразеологизмы и образы.
Лично у меня возникло предположение, что только самая маленькая, в 25-30 строк первая часть, в которой повествуется о том, что «труд» П. Суляндзиги является «научным исследованием» и об уникальности национального парка «Бикин» написана им лично.
И вот здесь уже вкрадываются серьезные сомнения в правдивости автора. Потому что, наряду с двумя безусловными пунктами об обитании тигра на этой территории и о неповторимости местной тайги, автор включает третий пункт, и весьма спорный, о том, что «это первый национальный парк России, в котором государством взяты обязательства по соблюдению прав коренных народов». Конечно, можно согласиться, что существуют декларированные посулы чиновников на тему «соблюдение прав малого народа».
Есть строчки в Уставе парка на эту тему. Но ведь само создание парка привело к тому, что народ удэге остался без прямого права использования своих угодий. Ведь само создание парка шло с прямыми нарушениями действующих законов.
Именно поэтому большая часть представителей народа удэге в августе текущего года вынуждена была обратиться во все высшие инстанции государства, включая администрацию Президента РФ с просьбой помочь вернуть землю удэге. ().
Более того, при создании национального парка прямо был нарушен как гражданский кодекс (государство изъяло в свою пользу земельный участок более полумиллиона га, находящийся в долгосрочной аренде общины удэге), так и Конституционные нормы РФ. «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения» - декларирует п.2 ст. 17 Конституции РФ.
Единственное от рождения данное каждому удэгейцу право - жить своей тайгой. Быт, дух, существование этого народа напрямую привязаны к месту своего промысла, охоты. И часть этой составляющей - охрана тайги и сохранение своего дома в неприкосновенности.
Любые «разрешители», объясняющие удэге, как правильно жить, где, когда и сколько заготавливать дров, дикоросов, рыбы и мяса на практике просто не дают реализовывать это право.
Кстати, пример этого чудовищного преступления прямо приводит в своей статье и Суляндзига: «Из восьми групп удэгейцев к концу 80-х годов оставалось только четыре. Причем четыре исчезнувшие группы не были уничтожены, расстреляны, нет. Никакого геноцида не было. Просто у этих четырех групп вырубили их тайгу - родной дом - и поставили в условия, когда стало невозможным заниматься традиционной деятельностью».
Именно с таких рассуждений начинается основная, вторая часть повествования П. Суляндзиги.
Далее автор (вот здесь впору поставить жирный вопросительный знак - автор ли?) повествует о летописи собственной «борьбы за свой народ». Начиная с 90-х годов, и подводя к современному состоянию дел.
При этом, конечно, не приводя факты «личной нескромности» о его начале карьеры на федеральных деньгах, выделенных общине удэге, но затраченных на недвижимость очень далеко от Пожарского района, и на многочисленные поездки по стране и за рубежом.
Далее, по тексту этого «автобиографического» исследования, создается уверенное чувство, что защищать природу Приморья предстоит именно от самого П. Суляндзиги и тех его заморских покровителей, кто, продвигая идеи защиты этих лесов, бессовестно использует их в своих алчных, корыстных целях: для получения немыслимых, выраженных в миллионах долларов, углеродных квот, и полного распоряжения этими лесами.
На примере функционеров из Фонда дикой природы (иностранного резидента, на взаимодействие с которым, включая решения «на высшем государственном уровне» неоднократно ссылается автор), уверенно распоряжающегося уж слишком важным достоянием России, можно отчетливо представить, какие лапы тянутся к нашей природе из-за морей-океанов.
Вот какая выясняется подробность в этом так называемом «научном труде» Суляндзиги.
Не буду оценивать его «высокую историко-философскую» сторону. Обращу внимание на системные нападки в статье на яко бы «врагов» автора, мешающих делу процветания народа удэге.
Начиная с местных, выбранных на общем сходе, руководителей поселения (читай - большинства народа удэге), плавно, через нападки на руководителей общины малого народа, «автор» очень быстро разгоняется до критики крупных промышленников, руководства МВД и ФСБ, наших судов (вот характерная цитата из опуса П.С.: «читателям надо понимать, что такое российский суд, который к правосудию имеет весьма отдаленное отношение»), далее его не устраивают действия Губернаторов, которых он «походя» воспитывает, и, венцом критики становятся Президенты.
Вот еще прямая цитата «автора»: «…Могу сказать, что у меня были большие сомнения относительно того, что администрация президента России примет наши предложения…По опыту взаимодействия с российскими властями на федеральном уровне я знал, что это - изменение законодательства - практически нереально»…
Не вполне типичные фразеологические обороты для жителя-таежника. Вновь всплывает выше упомянутый образ Дерсу Узала, пишущего мемуары.
Мне эти фразы куда больше напоминают «глубоко продуманные» формулы наших стратегических врагов из специальных заокеанских институтов.
О том же точно говорит и удивительная осведомленность «автора» в действиях чиновников губернского уровня, руководства ФСБ и МВД.
Уж не отчитываются ли они о своей работе перед неким Суляндзигой лично, стоя по стойке «смирно»?
А окончательное доказательство того, что материалы (и те, к которым лично приложил уже свою «мохнатую» руку «ученый автор») эти ему предоставлены.
Откуда у Суляндзиги подробный расклад тех миллионов, который нажили на удэге и Бикинской тайге жулики и проходимцы? Может это именно те деньги, на которые объехал он пол земного шара, попутно пристроив у «больших дел» ближайшую родню?
Но тогда и следующее его рассуждение о «плантациях конопли» под пологом дикого леса свидетельствуют лишь о том, что без участия Суляндзиги в их посевах и реализации - не обошлось.
Можно ли представить, что десятки лет достоверно зная о наркобизнесе, Суляндзига все время хранил упорное молчание о преступлении, при этом общаясь даже с первыми лицами государства и частенько «засвечиваясь» в крупных международных организациях?
Главное в приводимой истории «борьбы за удэге» - видимая смелость, на самом деле, не смелость, а легкость, с которой делал в своей борьбе карьеру Павел Суляндзига.
Трезвый взгляд кратко охарактеризует такую карьеру, как продвижение на верх с помощью весьма могучих сторонних сил. Очевидно, что именно те зарубежные организации, которые нет-нет, но вынужден вставить в текст статьи автор, и есть та самая «внешняя сила».
Единственной целью которых является не забота о народе удэге, не сохранение девственного леса Сихотэ-Алиня, и даже не забота об амурском тигре, а банальное получение денег. Действительно, проведение праздничных мероприятий Дня тигра - небольшие средства, тем более при огромном интересе к нему дальневосточников, и огромные силы и средства прилагают к этому сами участники. На энтузиазме. Бескорыстно, то есть, - даром.
Совсем небольшие средства нужны для интернет-раскрутки темы (к примеру, один клик «День тигра» в поисковиках дает более 6 миллионов ссылок за полсекунды). И где же те десятки миллионов «углеродных квот»?
Десятая часть этих средств легко снимала бы те вопросы выживания, которые сейчас стоят перед удэге, и как в тяжелейшие военные времена, решаются общиной совместными усилиями: и строительство жилья нуждающимся, и ремонт таежных дорог, и оплата неподъемных киловатт электроэнергии удаленных поселков, и оборудование музея национальной истории…
Нет, не Павел Суляндзига писал текст этой очень тонко «скроенной», с глубокими подтекстами, статьи. Убежден, это - типичная заказная работа серьезных «товарищей» из Госдепа США, на одном из управлений которого красуется табличка «Отдел координации и управления Фондом дикой природы». А выполнен сам заказ именно сотрудниками этого фонда в России. Официальными резидентами не вполне дружественного государства…
Заканчивается «исследование» небольшим панегириком в адрес НП «Бикин». Замечу, еще один образец публицистики высокого профессионального уровня: «На сегодняшний день можно констатировать, что парк стал центром развития коренных народов, дал толчок новым инициативам удэгейцев по сохранению своей культуры и традиций, сыграл объединительную роль среди удэгейцев. И что особенно важно, на работу в парк стала возвращаться удэгейская молодежь, получившая образование, и готовая внести свой вклад в деле сохранения Бикина и развития удэгейской культуры».
И не слова о том, что в штате парка работают всего 15 из 250-ти опытных промысловиков Красного Яра. Зато абсолютное большинство (включая руководителя) - в той или иной степени родственники П. Суляндзиги.
И не слова о том, что впервые в народе поселилась рознь и вражда, о чем уже полгода куда могут кричат - не докричатся удэгейцы.
Не упоминает автор, что «охранники» парка незаконно составляют протоколы на сородичей, когда те направляются на промысловые участки, или открыто требуют мзду: якобы плату за сопровождение на промысловый участок…
Наконец, молчит «лидер» борьбы за удэге и о вопиющем случае пьяной перестрелки между удэгейцами, один из которых является сотрудником лесной охраны НП «Бикин»… Зачем это упоминать в красивом и романтическом повествовании о том, как хорошо стал жить малый народ удэге, как это видится из далекой Канады.
Заканчивается статья рассуждениями автора о том, что он ощутил некое одиночество. Отчуждение от своего народа, и именно когда вышел с открытым забралом на борьбу за народ. Наверно, это метафора. Нет никакого отчуждения, когда живешь со своим народом.
Народ удэге столь свято чтит традиции предков, что все подобные вопросы решаются на общем сходе. Всегда - только для блага самого народа.
Вот и сегодня, направив обращение во все высшие инстанции, этот народ хочет простых вещей - быть хозяином своей земли, своей тайги, своего Бикина.
К сожалению, для того, что бы это осуществить, очень высокие лица государства должны усвоить, возможно, не вполне понятную для них мысль.
Мысль о том, что как бы не был уникален амурский тигр, Человек должен быть на первом месте. Человек - он потому и человек, что уже - не животное.
Неправильно под видом охраны тигра лишать право на существование целый народ.
Национальный парк «Бикин» должен быть этнопарком, причем под прямым и непосредственным руководством общины малого народа удэге, и уж во всяком случае не бестолковыми чиновниками, и не одним кланом, что провоцирует вражду и братоубийство.
Так что же главное в обстоятельной и проникновенной статье о «взгляде изнутри» не стал упоминать автор, посвятивший, по его словам, более тридцати лет своей жизни борьбе за народ удэге?
Полагаю, существует прекрасно известная, весьма грязная подоплека всей истории создания национального парка «Бикин», которую «защитники» природы пытаются выставить в виде «белой и пушистой» истории.
Для понимания придется привести всего лишь несколько важных цитат.
Первая, об истинном «инициаторе» работы над проектом «Бикин», который и приподнял в последние годы П. Суляндзигу до ООН-овских высот. Это очень известный эколог, лауреат званий, наград и премий Дарман Юрий Алексеевич, директор Амурского филиала фонда дикой природы России, заслуженный эколог РФ.
К его прямым заслугам перед родиной (на службе Фонда), относится и то, что именно при его участии созданы 2 заповедника, 5 национальных парков, 2 федеральных и 9 региональных заказников. Совсем не простая работа.
Конечно, создавались они именно в силу того, что такова была поставленная задача фонда дикой природы. Той самой зарубежной некоммерческой организации, что собственно, и «рулит» в России во всем, что связано с природой.
Большинство из нас знакомо с ней, этой организацией, по красивому логотипу панды, а так же мощнейшей пропагандистской деятельностью «в защиту природы».
Существуют, однако, куда более глубокие, но менее афишируемые задачи, которые эта организация, образованная во второй половине прошлого века в Нью-Йорке, а ныне избравшей штаб-квартиру в сердце Европы, решает, что бы дать об этом представление не знающим, придется немного заглянуть в историю.
Согласно скандально известному документу - меморандуму NSSM 200 (составлен Киссинджером в 1974 г.), содержащему «алгоритм» геноцидной политики, «рост населения, особенно молодежи, в странах откуда США черпает свои ресурсы» - это фактор, «угрожающий безопасности США».
Причем, как подчеркивается в этом секретном документе (рассекречен под давлением журналистов в 1990 году), политика сокращения населения должна проводиться силами международных структур (ООН и др.), чтобы США «нельзя было обвинить в империализме». Государственным департаментом США в войне с населением используется целый ряд «боевых подразделений», таких как МВФ, МВБ, структуры ООН, а так же фонды, включая Фонд дикой природы и частные: Фонд Сороса, Фонд Макартуров, Фонд Хьюлеттов… ().
Задачей фонда дикой природы для «оправдания» геноцидной политики в общественное сознание, стало внедрение образа «космического корабля» («нашего дома Земли»), якобы терпящего бедствие из-за «антропогенной перегрузки».
Хотя 45% суши Земли пребывает в состоянии «дикой природы», а средняя плотность населения в большинстве стран Третьего мира в несколько раз ниже, чем, например, в Европе, человечество усиленно запугивают страшилками о «перенаселенности планеты» и угрозе «демографического взрыва», будто бы исходящей от развивающихся стран.
Летом 2002 года, перед Саммитом ООН по устойчивому развитию, Фонд дикой природы (WWF) заявил: «Если каждый человек на Земле будет потреблять столько же энергии и тратить столько ресурсов, как это делают жители Европы и Северной Америки, то нам понадобится дополнительно еще две планеты, чтобы удовлетворить наши потребности».
На основании таких оценок «экополитики» экономически развитых стран Запада (составляющих всего 20% населения Земли, но дающих более 60% загрязнения окружающей среды) делают парадоксальный вывод: «необходимо» срочно сокращать «число едоков» в развивающихся странах.
Финансирование проектов по «спасению дикой природы», «преодолению экологического кризиса», «борьбе с глобальным потеплением» и т.п., как правило, сопровождается щедрыми денежными вливаниями.
Ну а общее впечатление о фонде дикой природы, наверное, освежит воспоминание, совсем недавно «взорвавшее» новости всего мира. О том, как раскрыл свое истинное лицо охранника природы почётный президент Всемирного фонда дикой природы WWF король Испании Хуан Карлос на охоте в Ботсване. В заповеднике. На краснокнижных животных.
Вывод прост - национальный парк «Бикин» - один из элементов современной «холодной войны» нового типа (см.: ).
Войны, в которой живое участие принимает и «пятая колонна» внутри нашей страны, иначе чем объясняется, что несправедливое изъятие земель общины удэге поддержано даже в высших судебных инстанциях?
Войны, в которой нашим врагам нужны наши ресурсы (включая не только нефть и газ, но и девственную тайгу, и амурского тигра, и дальневосточного леопарда), но только - без нас.
Именно поэтому, на стадии создания национального парка, идея уничтожения народа удэге была заложена в программу. Но, естественно, задекларировано - обратное. Именно в этом - суть противоречий анализируемой статьи.
И сегодня - самое время всем патриотам, настоящим защитникам нашей природы, народу удэге, обратиться за помощью к силовым структурам, к прессе, в аппарат президента, пригласив на разговор «за круглый стол» и тех, кто по разным причинам был причастен к созданию парка. В первую очередь - Павла Суляндзигу. Бикин его ждет, а сердца сородичей всегда были великодушны и снисходительны, как сердца настоящих людей тайги.
Александр Сибиряк
