- Коммерческие кредиты легли тяжелой нагрузкой на бюджеты регионов, особенно после декабря прошлого года, когда подскочила процентная ставка.

 

Идея федерального правительства была в следующем: выделить бюджетные кредиты с практически нулевой ставкой, чтобы регионы заменили коммерческие займы.

 

При этом Минфин выдвинул условие сократить к 2017 году дефицит бюджета с разрешенных 15% до 10%. То есть воспользовался ситуацией, чтобы стимулировать регионы не накачивать избыточные затраты. Можно было, конечно, отказаться. Оставить дефицит бюджета 15 процентов, но при этом не получить дешевые деньги и обслуживать коммерческие кредиты.

 

По факту мы десятки миллионов рублей отдавали бы дяде. В экономику или социальную сферу автономии эти средства все равно бы не попали.

 

По-этому мы приняли такое решение. Корректировки, которые мы проводили, касались бюджетов 2016-17 годов. Мы старались экономить средства на программах не самых актуальных, которые не затрагивают прямые выплаты.

 

 

- Я думаю, активное обсуждение этого решения напрямую связано с началом выборной кампании в Госдуму и Законодательное собрание.

 

Очень много домыслов и односторонних интерпретаций. В этом есть и наша вина: не смогли донести до жителей автономии подоплеку решений. Когда я только пришел в правительство ЕАО, со стороны населения слышал призывы быстро поменять людей - всех разогнать и набрать новую команду. Но это самая неверная стратегия. Здесь должен быть принцип такой же, как у врачей: не навреди.

 

Я уволил трех замов и начальника управления по сельскому хозяйству. Вскоре освободилась еще одна должность - представитель в Москве сменил место работы. То есть высвободилось несколько ставок, которые я никем не занимал.

 

На определенные должности я не мог сразу поставить людей. Есть обязательные процедуры, которые должны пройти кандидаты на эти должности. Но в это время люди должны заниматься решением текущих задач.

 

За счет высвободившегося фонда я решил дать им возможность работать в качестве главных советников. Этим мы избежали управленческого коллапса, когда одни работники ушли, другие пришли и большую часть времени разбираются, где что лежит и где какой документ искать.

 

Введение советников - это необходимость в плавном перехвате управленческих функций. И глупо говорить, что советник ни за что не отвечает. Они же не просто мне советы давали - они вырабатывали проекты решений, которые сегодня начали реализовываться. Причем те люди, которые поехали за мной, в Хабаровском крае зарабатывали точно не меньше, а где и больше.

 

 

- Почему приходится привозить отдельные кадры? Именно потому, что я не мог найти в ЕАО людей, соответствующих уровню, к примеру, заместителя губернатора или вице-губернатора, которые сегодня сразу бы начали работать, а не учиться два-три года. У нас нет времени экспериментировать с кадрами. В области практически не был сформирован кадровый резерв.

 

Проект «Дальневосточный вызов» - это попытка найти подходящих людей на территории. Стояла задача поднять пласт людей, которые могли бы работать в принципе. Не обязательно в правительстве. Этот срез мы получили. И с этими людьми мы будем продолжать работать.

 

На этой неделе, как вы уже знаете, назначен новый руководитель областного колледжа культуры Елена Болтыбаева, она финалист проекта «Дальневосточный вызов».

 

Несколько кандидатур будет рассмотрено также с целью включения их в кадровый резерв управления сельского хозяйства, другие отрасли будем смотреть.

 

Этот список у меня всегда под рукой, я его раздал своим заместителям - пусть изучают, может быть, найдут еще интересных людей. Безусловно, основной упор будет делаться на местные кадры.

 

Еще вопрос - про зарплаты чиновникам. Надо сказать, что в нашем регионе они самые маленькие, что делает не очень привлекательным привлечение грамотных специалистов правительства, что сказывается на эффективности работы. И честно говоря, сейчас в этой финансовой ситуации даже нет средств для того, чтобы поощрить эффективно работающих руководителей и специалистов, люди получают зарплату, премий нет...

 

Если человек сработал хорошо, он получает столько, как и тот, кто формально ходил на работу. То есть никаких стимулов. Таким образом подрывается мотивация в получении высоких результатов, а если мы хотим получить эффективное госуправление, чиновников надо поощрять материально.

 

Должна быть их прямая заинтересованность в результате работы. А то ведь доходило до того, что наши финансисты, к примеру, не бывают в Минфине, вопросы решаются по телефону. Это разве дело?! Как можно по телефону показать и доказать какие-то цифры?!

 

 

- Говорить о том, что дыру пробили советники, неправильно. Большая часть денег потрачена отнюдь не на них. Во-первых, в этой сумме заложены выплаты уволенным. Деньги на расчет им не были заложены в бюджете 2015 года.

 

Даже если бы остался прежний губернатор, такие средства необходимо было предусмотреть. Во-вторых, расходы на содержание аппарата «оптимизировали» до абсурда: замы губернатора, например, не летали в командировки!

 

В Москве постоянно проводятся какие-то совещания, обсуждаются проблемы, вырабатываются решения, а представителя от ЕАО нет. У нас Ощановский (зам. председателя правительства области. - Прим. ред.) должен был лететь по линии выделения денег для сельского хозяйства - я наложил резолюцию «Принять участие», а руководитель аппарата на заявлении на командировку написал «Денег нет». Мы сэкономили 50-60 тысяч, а не получим десятки миллионов рублей - это неправильно!

 

Если не полететь на распределение денег - они же в область и не попадут! Здесь была такая практика. А как решать вопросы? Конечно, надо было эту ситуацию исправлять. Только за последнюю командировку, в которую мы летали втроем, мы в Минфине решили вопрос, что область до конца года получит дополнительно примерно 150 миллионов рублей.

 

Если бы мы сэкономили на этой командировке, деньги бы не получили. За последние несколько месяцев новая команда уже решила в Москве вопросы на несколько сотен миллионов, в том числе и на дорожное строительство. Там же всего было заложено менее 150 миллионов рублей - это мизер. А дополнительно привезли в регион еще 600 миллионов на реконструкцию автомобильных дорог в 2016 году.

 

Можно было, конечно, не летать в командировки, остаться на этой смете и сидеть до конца года, ничего не делая. Там еще и топливо для наших автомобилей заложено - что, и в районы чиновникам не ездить?! Зачем тогда они нужны?

 

 

- Подбирая человека в Совет Федерации, я тоже столкнулся с кадровой проблемой. Нужно было найти человека, который прожил в ЕАО не менее пяти лет либо входил в число депутатов, членов Совета Федерации, из военных...

 

Член верхней палаты парламента не должен просто сидеть и голосовать за какие-то законы. Это представитель региона. Нужен человек, который сможет активно продвигать интересы субъекта, вхожий в различные министерства, ведомства... Быть уважаемым жителем области здесь недостаточно.

 

Я перебрал не менее сотни кандидатур - жителей ЕАО. Советовался со многими людьми из депутатского корпуса, из исполнительной власти, но, к сожалению, я подходящего человека здесь не нашел.

 

Ростислава Гольдштейна знаю давно. Раньше он курировал Дальний Восток от партии «Единая Россия». Он один из немногих, кто часто бывает в нашем федеральном округе, в том числе и в ЕАО. Хорошо знает проблемы дальневосточных регионов и имеет большой опыт работы в Госдуме.

 

Ростислав Эрнстович - деятельный, достаточно молодой, но уже опытный человек. Именно он сумел организовать мою встречу с министром культуры, на которой мы обсудили ряд вопросов, в том числе и по выделению ресурсов на Волочаевский мемориал и по созданию отделения военно-исторического общества в ЕАО. У Гольдштейна есть поле знакомств, которое мы можем использовать в интересах области. Я не вижу в этом ничего плохого.

 

В Совете Федерации он уже записался в комитет по бюджету, хотя это было сделать непросто. Он входит в трехстороннюю комиссию по формированию федерального бюджета. Теперь мы можем получать информацию о направлениях и источниках финансирования и лоббировать наши интересы.

 

На заседании верхней палаты он еще раз поднял вопрос о получении финансирования по подтопленцам. Распоряжение есть, но оно выполняется очень медленно. И Валентина Матвиенко (председатель Совета Федерации. - Прим. ред.) спросила за это с Антона Силуанова (министр финансов РФ. - Прим. ред.). Министр заверил, что к концу года все финансы поступят в регионы. То есть наш сенатор ускорил решение вопроса. И это только за один месяц работы.

 

Что касается диплома. У меня таких сведений нет.

 

 

- Я, признаюсь, о планах мэра взять в советники Геннадия Антонова даже не знал. Я ему этого не советовал.

 

Разговор у нас с мэром был примерно такой: «Ты работай - я с тебя буду спрашивать за работу. И жители Биробиджана будут спрашивать. А кого ты возьмешь - твоя задача. Но весь спрос с тебя». Я уверен на сто процентов, что связки здесь нет.

 

Я думаю, что в выборную кампанию Евгений Владимирович даже и не знал, что Антонов уйдет из правительства. Между тем у Антонова колоссальный опыт управленческой работы, он хороший юрист, знает ситуацию, и в сфере принятия каких-то решений его багаж очень может пригодиться.

 

Но над ролью конкурсной комиссии действительно есть смысл подумать. Надо чтобы были прописаны четкие правила, по какому критерию комиссия не будет пропускать людей. Мы будем рекомендовать, чтобы конкурсная комиссия воздерживалась от принятия решения не допускать кандидата на голосование.

 

Политическая борьба должна идти не на заседании комиссии, а до нее - на стадии внесения кандидатур. Конкурсная комиссия должна смотреть комплектность и соответствие документов, а не брать на себя какие-то отборочные функции. Я лично ничего плохого в том, что глав муниципальных образований выбирают депутаты, не вижу. Этих депутатов избрало население.

 

Выбирайте того депутата, который проголосует за главу, который вам понравится. Не устроил вас выбор вашего представителя - пойдите и проголосуйте против этих депутатов, а не сидите на кухне, возмущаясь, что не того человека мэром выбрали.

 

 

- Есть разные оценки инвестиционного климата, и криминальные риски тоже оцениваются. Но в данном случае речь идет не о преступности, а, скажем так, об активности правоохранительных органов. Конечно, если каждое второе дело бездоказательно и рассыпается - это мощнейший отрицательный фактор, влияющий на инвестора.

 

Если человек знает, что в этом регионе достаточно косо посмотреть - и тебя привлекут к уголовной ответственности, а власть при этом не отреагирует, то это очень плохо сказывается на инвестиционном климате.

 

Другая история, когда преступление подтверждено фактами. У меня нет информации, что в ЕАО процент осужденных предпринимателей больше, чем в других регионах. Так что говорить, будто инвестиционный климат у нас хуже по этому направлению, я бы не стал.

 

У нас других проблем больше: неразвитая инфраструктура, нет внутренних источников финансирования, корпоративный бизнес не развит, с кадрами проблемы, где-то бюрократия избыточная...

 

Я часто встречаюсь с руководителями региональных МВД, ФСБ, Следственного комитета и не замечал у них стремления нагнать цифры, показатели... Думаю, что президентская установка не кошмарить бизнес на самом деле реальна. Уверен, что до силовых структур она доводится, и они ее соблюдают. И если для уголовного преследования нет серьезных поводов, то его и не будет.

 

 

- Когда меня только назначили врио, тут же стали подходить инвесторы, чтобы вложить деньги в сельское хозяйство - построить животноводческий комплекс. А в сельхозуправлении мне отвечают, что свободной земли у нас нет, вся разобрана. Как работать с инвесторами, если мы толком не знаем, сколько у нас есть земли?! Начали разбираться.

 

Сейчас мы закончили первый этап: создали комиссии, прошлись по территории районов, посмотрели контракты, которые заключены, кое-где качество земли посмотрели... В результате обнаружили около 20 тысяч гектаров земель, которые были задействованы в советское время, а сегодня брошенные, и их можно задействовать в оборот.

 

Кроме того, выяснили, что порядка 25 процентов земли находится под управлением китайцев. Это законно: они прошли открытый аукцион, взяли землю и обрабатывают ее, платят налоги.

 

До сорока процентов земли, которую арендуют наши фермеры, обрабатывается при помощи китайцев. И здесь сложно сказать, на паях они вошли или просто как рабочая сила. Есть пашня, которая не состоит на кадастровом учете. То есть наши фермеры по факту владея землей, не платят за нее налогов и, соответственно, не получают погектарную господдержку из федерального центра.

 

Сколько из-за этого недополучил средств областной бюджет? Мы будем решать этот вопрос. Там, где у крестьян проблемы, заложим в бюджет деньги, чтобы помочь с регистрацией. А где хитрят и не хотят регистрироваться - заставим по закону. Потом закажем космическую съемку, состыкуем с кадастром и увидим реальную отдачу от земли. Будем уходить от такого явления, как субаренда.

 

В аукционах, которые сейчас проводятся, в договорах сразу прописывается, что землю может использовать только арендатор. Ведь доходило до того, что муниципалитет сдавал землю по 60-70 рублей за гектар, а наши рантье «пересдавали» его за три - три с половиной тысячи рублей. А что область имела? Копейки! Сейчас ставки стали 1000 - 1200 рублей за гектар и запрет на субаренду. Идей по развитию сельского хозяйства у нас много, но часть их сдерживается, потому что нет концентрированных участков земли.

 

 

- Здравоохранение - это то, что бросается в глаза. Когда я приехал, сестра мне первым делом сказала: «Обрати внимание на здравоохранение». И мои первые поездки были именно на объекты здравоохранения, которые, как говорили некоторые руководители, прежде губернаторы посещали нечасто. Это для меня очень странно. Но есть сферы, где мы достигли не таких уж плохих показателей. Например, образование. Проблемы есть, но они есть по всей России.

 

В дошкольном образовании область достигла очень хороших показателей, а еще лет пять назад, когда я работал в полпредстве, мы знали, что в Еврейской области тяжело решается вопрос с садиками. Здесь пошли по прогрессивному пути, поддержав группы дневного пребывания.

 

Муниципалитеты оплачивали часть стоимости в коммерческих садах. Начал бизнес развиваться, острота проблемы снизилась, мамы смогли выйти на работу и приносить дополнительный доход в семью.

 

В Хабаровске, например, такая форма плохо развита. Государство пошло нам навстречу, и в этом году мы достроим пару садов, однозначно решив проблему с устройством в сады детей от трех до семи лет. В этом году начали решать задачу с устройством детей полутора лет. В ближайших планах - охватить 95% всех детей, которые могут посещать сады.

 

В сфере профессионального образования недавняя победа нашего парня-сварщика в конкурсе WorldSkills говорит о том, что у нас есть хорошие наставники, сохранилась производственная база, потенциал училищ сохранен, несмотря на разрушение предприятий. Это вызывает интерес у инвесторов: здесь можно подготовить высокопрофессиональные кадры.

 

Очень интересна наша школа «Ступени» для обучения детей-инвалидов. Это уникальное учреждение, которое дает полноценное образование.

 

Культурный пласт у нас имеет очень серьезную основу, несмотря на малое финансирование. «Сюрприз» привез Гран-при из Малайзии, «Младушка» привезла множество наград с петербургского конкурса «Малахитовая шкатулка», на Восточном форуме, когда наши выступали в сборном концерте, зал просто взрывался аплодисментами. У нас «еврейская изюминка» поддерживается высоким профессионализмом, и это создает возможность воспитания таких талантливых людей.

 

Культурный слой надо поддерживать - мы уже начинаем обсуждать со специалистами сферу профессионального искусства. А то подходят люди к какому-то уровню - а дальше что? Либо покидать область, либо создавать профессиональные коллективы, чтобы здесь работать и зарабатывать.

 

В спорте при всех проблемах есть чемпионы мира, Европы, России. У нас хорошо развиты единоборства. Если есть хороший тренер, есть база, финансирование - есть и результаты.

 

Да и в том же здравоохранении - создали перинатальные палаты и вынашивают детей весом до 500 граммов. Раньше это было невозможно. Поэтому не все у нас плохо.

 

 

- Недавно ходил с сестрой в магазин - зеваки норовили в тележку заглянуть: что там губернатор себе набрал? Говорить, что мне не дают проходу, неправильно, но любопытство людей в неформальной обстановке чувствуется.

 

Я и в Хабаровске с подобным сталкивался. Стоишь в очереди в банке - подходит какой-нибудь пьяненький и начинает митинговать: у меня пенсия маленькая, вы все мне должны и прочее. Неуравновешенные тоже есть. Быть публичным человеком не так просто. Поэтому стараюсь не создавать лишний раз дискомфорта ни себе, ни людям.

 

Я охотно встречался и впредь намерен встречаться с жителями ЕАО, выслушивать их жалобы и проблемы, но, думаю, это не должно происходить, когда я решил пойти на концерт или просто в магазин.

 

 

- В критике нет ничего страшного, если она конструктивна. Человек послушал одну сторону, другую - сделал выводы и высказывает свое согласие или несогласие. Это нормально. Но сейчас все-таки близость избирательной кампании накладывает свой отпечаток.

 

Берется отдельный факт и однобоко и предвзято обсуждается. Оппоненты пытаются заработать на этом какие-то очки, бонусы... Это надо просто пережить. Делать свою работу и объяснять жителям автономии, для чего предпринимаются те или иные шаги и главное, чтобы люди судили о власти по делам и результатам.

 

Расспрашивал Олег Котов,

«Ди Вох»

 

«Город на Бире», 12.11.15