Владимир Мормоль

От автора: На просторах интернета я наткнулась на сайт: http://sapankari.narod.ru/. Что за зверь такой, сапанкари? Оказывается, сапанкари - гигантский муравей, водится в тропиках Южной Америки. А в переводе с кечуа (языка инков) означает «человек-одиночка». Ибо хоть и живут эти муравьи в густонаселенных муравейниках, но по земле ходят всегда по одному. Именно таким мне показался и основатель этого сайта - хабаровчанин Владимир Мормоль. Его телефон мне дал коллега-журналист. Я сразу позвонила. И уже вечером того же дня мы встретились с Владимиром. За чашечкой кофе он рассказал мне о десятилетнем перуанском периоде своей жизни. О том, как полюбил перуанскую девушку Марию. Она стала его женой, а он чуть не стал на всю свою оставшуюся жизнь перуанцем.
 
Моя встреча с Владимиром Мормолем была в хабаровском кафе «La Vita». Его я выбрала случайно, не зная названия, из-за удобного расположения (кафе прямо на «красной линии», рядом с главпочтамтом). Однако место встречи оказалось символическим. Как заметил Владимир, название кафе в переводе с итальянского означает «жизнь». Вот и моя беседа с Владимиром получилась именно о жизни, а вовсе не об экзотических муравьях и даже не о загадках инков. Хотя со своей будущей перуанской женой Владимир познакомился не где-нибудь, а в городе Куско (в древние времена там была столица империи Инков). Более того, женившись в 1994 году на перуанке Маше, Владимир жил с ней в небольшой деревне, что находится рядом с национальным парком Ману, в тропических лесах которого водятся те самые муравьи-сапанкари. Рассказ 46-летнего Владимира об этом своем 10-летнем перуанском периоде был новеллой не о любви, а опять же - о жизни. А по жизни Владимир - неутомимый трудяга, как тот экзотический муравей-одиночка, сапанкари.
 
- В 1991 г году я впервые устроился в старательскую артель «Восток», - вспоминает Владимир Николаевич. - Отработал там два года, и пришел к выводу: не стоит втягиваться. Поскольку все в этой работе точно так, как в песне Владимира Высоцкого: «Я на Вачу еду - плачу».*
 
В 1994 г. Владимир хотел навсегда покончить с круговертью старательской жизни. Но увидел объявление: артель «Амур» набирает бульдозеристов для работы за границей. И его без проблем взяли бульдозеристом в бригаду, которая должна была работать в Перу.
 
- Вообще-то годом ранее артель работала не в Перу, а в Колумбии, но там возникли какие-то проблемы с местной властью, и пришлось в срочном порядке снимать весь персонал, - пояснил мне Владимир. - Но тем временем уже подошел теплоход, груженный всякой техникой для добычи золота. И он завис в Перу, в Лиме, где был перевалочный пункт. Технику поместили на таможенный склад, и стали думать, как ее можно применить в Перу - не отправлять же обратно в Россию. В общем, поискали на скорую руку, нашли там какое-то месторождение, которое, как потом выяснилось, было очень посредственное по запасам. Как бы то ни было, но взяли меня на работу именно в Перу.
 
Год Владимир проработал там вместе со всей бригадой. К тому времени многие артельщики уже поняли, что скоро их работу в Перу свернут. Тем не менее, в конце сезона бригада отправилась в отпуск домой, в России. Оно и понятно, все артельщики были семейные. Только один Владимир - холостой.
 
- Я обратился к нашему начальнику, сказал, что отпуск мне не нужен, мне бы лучше заработать, - продолжает Владимир. - Мол, я бы здесь остался следить за той же техникой. Начальник даже обрадовался. Так я остался в Перу, а бригада уехала. Потом выяснилось, что никто из бригады уже не вернется обратно. Да и мне сказали: собирай манатки, и - домой.
 
Однако к тому времени Владимир уже категорически не хотел покидать Перу. Но не из-за работы, а по той простой причине, что влюбился в местную девушку Марию. Они познакомились опять-таки из-за того, что Владимир искал работу.
 
- Когда стало известно, что назад бригада уже не вернется, я четыре недели находился в Куско буквально в подвешенном состоянии и пытался подработать. Устроился помощником к частному бухгалтеру-перуанцу, который помогал артели куда-то пристроить ее технику. И таким образом познакомился с Марией, она часто приходила в офис перуанского счетовода по делам своего отца. А ее отец, узнав от дочери, что рядом работает компания по добыче золота, сразу проявил ко мне интерес. Мол, у него есть данные, где именно это золото надо искать. Он в свое время работал в американской геологоразведочной компании. Правда, простым рабочим, но вникал во все тонкости и много чего знал.
 
Так Владимир познакомился не только с Марией, но и с ее большой семьей. У перуанской Маши - пятеро родных братьев, но она была единственной дочерью у своего отца - местного помещика, который имел в собственности участок леса. Никакого меркантильного интереса у Владимира тут не было. Он просто полюбил Марию.
 
- Когда мы с ней познакомились, быстро закрутился роман, и я захотел остаться в Перу, - вспоминает Владимир. - А тут мне говорят: собирайся, билет в Россию тебе уже взяли. Ну и для того, чтобы я точно мог вернуться в Перу, мы с Марией быстренько поженились. Там, кстати, тоже дается испытательный срок. Но мы поехали в сельский муниципалитет, и там «обошли» этот срок. Наш брак зарегистрировали.
 
В конце 1994-го Владимир приехал в Хабаровск, получил расчет, погостил дома, через месяц оформил ПМЖ и уже в феврале 1995 г. вернулся в Перу, где стал жить как семейный человек.
 
- Поначалу было очень тяжело, ибо все, что мне до этого говорили и обещали, на самом деле оказалось очень шатким, - продолжает свой рассказ Владимир Николаевич. - Ее отец хоть и был помещик, но зарабатывал тем, что сам валил свой лес и продавал. Поехал, нарубил, продал. И он был не способен выйти за эти рамки. У него каждый раз бизнес начинался с того, что заканчивались деньги. Он занимал деньги на материалы и еду, после чего брал своих пятерых сыновей и отправлялся в лес. Две недели они там безвылазно вкалывают, рубят лес, потом его вывозят, продают. Рассчитываются с долгами, и еще остается, чтобы пожить неделю. Потом деньги снова заканчиваются, и все - по новой. Я в этот их семейный бизнес лезть не стал.
 
Как Владимир встал на ноги в Перу? Говорит, помогла опять-таки артель. Нашелся покупатель на два ее последних разукомлектованных бульдозера.
 
- Я съездил в джунгли, где осталась наша техника, доставил эти бульдозеры в Лиму, - рассказывает Мормоль. - А когда мы передавали их покупателю, выяснилось, что тот - тоже русский. С его помощью я устроился на работу в фирму, которая занималась сейсморазведкой нефти. Им нужны были бульдозеры, чтобы готовить площадки для такой разведки. Так я стал работать в этой компании. Зарабатывал очень хорошо - 1200 долларов в месяц. Помогать деньгами семье Марии.
 
Владимир проработал почти три года на нефтеразведке, но потом пришлось уволиться.
 
- Мой новый начальник был хороший человек, но оказался плохим предпринимателем, - пояснил Владимир. - Когда надо было ехать заключать с кем-то договор или контракт, он напивался, и потом подписывал все, что угодно.
 
А бульдозерами этот начальник Владимира вообще перестал заниматься - отдал их в аренду своему другу. Тот начал выжимать из техники все, что мог. Но Владимир при этом стал зарабатывать в три раза меньше. Его жене Маше это сразу очень не понравилось. Мол, как так, вначале денег было много, а потом вдруг стало мало? Она стала возмущаться, пилить Владимира, доставать его своими расспросами.
 
В общем, Владимир уволился. Стал работать в туризме (вначале просто водителем микроавтобуса, который возил туристов). И неплохо преуспел в этом новом для себя деле. Он и Мария построили свою небольшую гостиницу с ресторанчиком. К тому времени у российско-перуанской четы появился сын. Дали имя Николай - так звали отца Владимира. Все поначалу было - лучше некуда. Но потом случился крутой поворот в их семейном благополучии.
 
- Все началось с того, что в 2001 году серьезно заболел мой отец, и я мог его больше не увидеть, - рассказывает Мормоль. - Я взял сына, ему тогда было 3 года, прилетел с ним в Хабаровск. Через месяц отца не стало. Когда отца похоронили, я не стал сразу уезжать назад, в Перу, поскольку очень хотел, чтобы сын выучил русский язык. В общем, я оставил сына маме, а сам поехал на зимник в артель «Амур». Отработал полгода. Собрался было лететь назад, но тут выяснилось, что обратные авиабилеты до Лимы были неправильно оформлены, и срок их действия истек. Связался с женой. Она сказала, что сама хочет приехать в Россию. Ну, раз так, я с сыном остался в Хабаровске. Нашел первую попавшуюся работу, а сына в Хабаровске устроили в детсад.
 
В октябре 2002 г. в Хабаровск приехала Мария. Она собиралась здесь провести 2 года, тоже найти какую-то работу и выучить русский.
 
- Но ей адаптация к нашим условиям давалась очень тяжело, - вспоминает Владимир. - Я даже немного позлорадствовал. Думал, теперь она оценить, как мне было тяжело в ее стране. В общем, через три месяца она уже засобиралась обратно. Ну, и в конце декабря, под самые морозы, мы втроем - я, жена и сын - отчалили из Хабаровска в Перу. Правда, со скандалом. Честно говоря, я уже не хотел туда возвращаться.
 
Почему?
 
- Наш брак, наши отношения уже дали трещину, - пояснил Мормоль. - Мария оказалась очень легкомысленной и не самой верной женой. Эти мои предположения нашли свое подтверждение. Однажды в разговоре с женой я обмолвился, что вернулся в Перу только из-за сына, а не из-за любви к ней. Ее это очень обидело. С того момента она стала мне мстить. Началась открытая вражда. Более того, вскоре в Перу приехал тот мужчина, с которым она закрутила роман, когда я был в Хабаровске. Это был «дедушка» из Майами, но весьма состоятельный. Она фактически обменяла меня на деньги, на более успешный ее жизненный проект.
 
После такой серьезной размолвки с женой Владимир опять нашел себе работу в Перу. Бывший начальник Владимира привлек инвесторов, и выкупил золоторудное месторождение на побережье. Владимир отправился туда работать техническим консультантом и переводчиком. Однажды он приехал домой, в Куско, и выяснилось, что там у него уже нет дома. Мария его продала.
 
- Я не стал вести с ней судебную тяжбу, - говорит Владимир. - Сказал ей, что моя доля в этой недвижимости пусть идет в зачет алиментов, которые я должен был бы ей платить после развода
 
Семья Марии «поддержала» Владимира. Ему даже дали взаймы денег, чтобы он уехал из Перу обратно в Россию.
 
- Я поначалу даже собирался им вернуть эти деньги, - сказал Мормоль. - Но потом рассудил: с какой стати - они мне должны больше, чем я им. И закрыл для себя эту тему.
 
В 2005 году Владимир снова вернулся в Хабаровск. Сразу нашел здесь себе новое дело. Как он сейчас оценивает те 10 лет своей перуанской жизни?
 
- Я получил огромный жизненный опыт, который не променял бы ни на какое образование, - говорит Владимир. - Но я никогда не смогу смириться с тем, что она отобрала у меня сына.
 
Николаю сейчас 14. Владимир пытался с ним общаться, созванивался. Однако с первых же фраз своего сына понимал, что тот полностью под влиянием матери. Для Николая теперь отец - тот самый «дедушка» из Майами, в богатом особняке которого сейчас живут он и его мать Мария.
 
Ирина Харитонова,
газета «Амурский меридиан», № 44, за 30.10.13