 |
| |
Уважаемые делегаты!
Сегодня вы получили спецвыпуск «Нового Вторника», посвященный памяти нашего коллеги, редактора химкинской газеты, Михаила Бекетова. Его поразительно смелая газета боролась с произволом местных властей, ему угрожали, пытались воздействовать силой административного ресурса и другими разнообразными способами, которых в арсенале местных властей оказалось невероятно много. Наконец четыре года назад неустановленные лица его зверски избили арматурой и бейсбольными битами, бросили умирать, два дня Михаил пролежал на голой земле без сознания, но его нашли, он выжил, мы все собирали деньги на его лечение, потребовались несколько сложнейших операций, в том числе за границей, Михаилу пришлось ампутировать ногу и руку, он практически лишился речи. Свои страдания он переносил с редким мужеством, и вот – умер.
Мы почтили его память минутой молчания.
Его убийцы и их заказчики не названы и не найдены. Уголовное дело несколько раз закрывали. Зато прошел процесс ПРОТИВ Бекетова, которого тогдашний мэр Химок, при котором город превратился в зону бандитского беспредела, обвинил в клевете на себя. Химкинский суд мужественно принял сторону градоначальника и приговорил инвалида к пяти тысячам рублей штрафа. Союз журналистов России призвал собрать эти пять тысяч рублевыми монетами, чтобы передать мешок господину Стрельченко, деньги собрали, но вручить новому хозяину не успели: суд следующей инстанции позорный приговор все-таки отменил.
В прошлом году по представлению СЖР Михаил Бекетов стал лауреатом премии Правительства России. Вручая ее журналисту, Владимир Путин пообещал, что преступники будут наказаны.
Дождаться выполнения этого обещания Михаил не успел.
Зато буквально на днях руководитель Следственного комитета генерал Бастрыкин вручил министру внутренних дел генералу Колокольцеву сразу ВСЕ ДВЕНАДЦАТЬ высших наград своего ведомства. Это беспрецедентное награждение, как мне кажется, лишает генерала Колокольцева стимула в дальнейшей работе: чем же его награждать, когда он добьется новых успехов?
И еще один пример.
В конце позапрошлого года в Махачкале у дверей своей редакции был застрелен Гаджимурад Камалов, учредитель газеты «Черновик» - одной из лучших не только на Северном Кавказе, но и в стране в целом. Это убийство стало пятнадцатым убийством журналистов в Дагестане за последние годы; то как ведется их расследование в Республике не устраивает никого – от родных и коллег убитых до президента и депутатов парламента. В данном конкретном случае люди открыто заявляли, что расследование убийства Камалова было поручено тем самым людям, которых убитый (персонально) жестко критиковал на страницах своей газеты. Которые подавали на него за это в суд и проигрывали процессы. Которые его ненавидели живым и не полюбили после смерти.
Убийца и заказчики до сих пор не найдены и не названы.
В июле 2012-го секретариат СЖР провел в Махачкале специальное заседание, на которое пригласил первых руководителей силовых ведомств Дагестана и Северо-Кавказского Федерального округа. Это был трудный многочасовой разговор, который шел в закрытом режиме и который, как показалось не только нам, но и дагестанским коллегам, в результате дал надежду на то, что дела об убийстве журналистов наконец сдвинутся с мертвой точки, а доверие друг к другу будет восстановлено. Во всяком случае, вполне конкретные обещания со стороны силовиков мы получили. В частности руководитель Главного управления МВД по Северо-Кавказскому федеральному округу генерал-полковник Сергей Ченчик заявил, что, если журналисты не будут толкать его под руку, убийцы будут представлены обществу уже к ноябрю 2012 года.
Никто его за язык не тянул. Журналисты под руку не толкали. Убийцы обществу не представлены.
Через полгода на заседании Совета по правам человека при Президенте мы передали комплекты документов присутствовавшим на заседании представителям руководства МВД и Следственного комитета. Последовали новые публичные обещания – рассмотреть документы и ответить по существу дела. Ответа по-прежнему нет.
Я понимаю, что расследование убийств менее всего можно как-то планировать по конкретным срокам. И все-таки. Мы так и не узнали, кто убил Холодова, кто убил Листьева, кто убил Щекочихина, Политковскую, кто заказал Юдину и Домникова…
Почему именно эти дела расследуются столь неэффективно?
И другая сторона сюжета.
Три года назад состоялась несанкционированная акция у здания Администрации президента, во время которой ее участники подняли над головами по букве, сложив лозунг «Соблюдайте Конституцию!» Акция, естественно, была разогнана. В числе задержанных оказался и фотокорреспондент РИА «Новости», на которого был составлен рапорт задержавшими. Оказывается, журналист тоже держал в руках непотребную букву, сопротивлялся полицейским и не выполнял их требований. Мировой суд приговорил фотокора к штрафу в 500 рублей. Доводы, что руки его были заняты совсем другим, в подтверждение чему были представлены фотографии, сделанные журналистом, на суд впечатления не произвели.
Мы провели специальное рабочее совещание с руководством РИАН (к его чести, оно не отказалось защищать своего сотрудника), предприняли ряд действий, в результате решение суда было пересмотрено, а полицейский, составивший заведомо фальшивый рапорт, признался, что человека, доставленного им в участок, «с кем-то перепутал». Нам казалось, что, наконец, появился повод до конца раскрутить это дело, пройти по всей цепочке от сержанта Сякина и его непосредственных начальников до мирового судьи, проштамповавшего заведомо ложные обвинения, добиться наказания их всех – хотя бы для создания прецедента. Но, к сожалению, руководители РИАН не решились сделать дальнейшие, заранее оговоренные с ними шаги, и выступили с заявлением, в котором приветствовали проявленную полицейскими «добрую волю». Прецедента не состоялось. Мы помогли коллеге сэкономить 500 рублей, но – не более того.
И еще один случай. Геройское подавление подмосковным СОБРом «Зубр» акции владивостокских владельцев праворульных машин сопровождалось и избиением освещавших акцию журналистов. Сначала из Генпрокуратуры нам сообщили, что от якобы пострадавших нет заявлений. Мы собрали заявления и передали их прокурорам. Тогда те отправили поручение во Владивосток, а уже оттуда нам отрапортовали, что «зубры» были в масках и вообще улетели обратно в Подмосковье, разобраться в этом деле, таким образом, невозможно. На наше робкое предположение, что у «зубров» были кое-какие начальники, и, может быть, попробовать наказать кого-то из них, нам уже отвечать не стали.
Но ведь еще в 1990 году была введена 144-я статья УК о воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналистов. Потом (через три года) при принятии новой редакции кодекса ее попыталась «выпасть», но (в том числе и в результате усилий СЖР) она была восстановлена. Тем не менее за двадцать три года мне известно лишь шесть случаев доведения до суда обвиненных по этой статье, и ни одного реального приговора. Зато в декабре прошлого года 144-я обогатилась пунктом Третьим, согласно которому «воспрепятствование», сопряженное с применением по отношению к журналисту силы, переведено в состав тяжких преступлений и, таким образом, стало подведомственно уже не полиции, а Следственному комитету. Это рядом моих коллег по Союзу, приложивших огромные усилия по лоббированию этой поправки, было расценено как важный шаг и наше крупное достижение. Лично же я тогда отнесся к нововведению сдержанно, без восторга: не все ли равно, какую санкцию по отношению к преступникам НЕ БУДУТ применять те, кто это делать обязан? Тем не менее, с 6 декабря прошлого года эта статья в тексте УК присутствует. И как же она функционирует?
Летом 2012 года мы провели некоторую работу, составили и направили силовикам некий список, в который включили наиболее вопиющие, как нам казалось, инциденты, имевшие место именно с 6 декабря. Их скандально много. Уголовных дел ни по одному из них не было возбуждено, ни полицией, ни Следственным комитетом. Расследования по всем ним, по нашим данным, не ведется. В некоторых случаях я бы даже использовал слово «саботаж».
Что служило основанием для включения в этот список?
Журналистов задерживают во время уличных акций, доставляют в полицию, держат там сколь угодно долго и затем отпускают без составления протокола.
То же – с составлением протокола, часто являющегося плодом художественного творчества полицейских.
То же – с применением по отношению к журналистам силы. Причем журналистов бьют, заведомо зная, что бьют именно журналистов.
В связи с этим Союз журналистов России направил письмо министру внутренних дел, генпрокурору, руководителю Следственного комитета, председателю соответствующего комитета Госдумы, а также председателю Совета по правам человека при президенте. К письму был приложен список журналистов, пострадавших, от незаконных, по нашему мнению, действий силовиков. В письме, в частности, говорилось: «Надеемся получить комментарий к списку… По каждому из попавших в него инцидентов с участием силовых структур на нашем официальном сайте имеется более подробная информация, все они широко освещались в СМИ, по ряду из них Союз журналистов направлял специальные заявления в соответствующие ведомства. Признать их реакцию удовлетворительной мы, увы, не можем…»
 |
| Председателем Союза журналистов России на съезде СЖР абсолютным большинством голосов переизбран (с 1992 года) Всеволод Богданов. |
|
|
Союз журналистов России заявил, что готов выступить инициатором деловой встречи по этому вопросу, имеющему, как представляется, принципиальное значение, с участием руководителей Генпрокуратуры, Следственного комитета, МВД, Совета при президенте по взаимодействию с гражданским обществом.
Это заявление имело достаточно широкий общественный резонанс, его поддержали Уполномоченный по правам человека, Совет при президенте, ряд депутатов Госдумы, были многочисленные публикации в федеральной прессе.
Непосредственные адресаты наших писем от встречи уклонились. Они вообще считают «воспрепятствованием профессиональной деятельности журналиста» - только попытки установить цензуру на его материалы.
Нам кажется по-другому.
Приведу еще один пример.
Первым в нашем списке значился корр «Коммерсанта» Александр Черных, избитый полицейскими аккурат к введению в действие пресловутого «Третьего пункта» 144-й статьи. Мы специально занимались этим делом, встречались с самим журналистом, руководителями газеты. Ситуация, мы убеждены, дистиллировано чистая: Черных был задержан во время несанкционированной акции, выполняя редакционное задание, он предъявил полицейским свое удостоверение, но был тем не менее помещен в автозак, избит там и потом выброшен на свободу. После чего журналист «снял» побои в ближайшей больнице и написал заявление в правоохранительные органы. Секретариат СЖР обратился в связи с этим лично к генералу Бастрыкину с просьбой взять расследование дела под личный контроль. Через месяц мы получили копию письма: дело перепоручалось московским следователям, которые, в свою очередь обязывались провести до середины февраля необходимые действия по проверке всех обстоятельств. В марте (через три месяца после совершения тяжкого преступления) московский следователь прислал председателю СЖР строгое предписание явиться к нему и сообщить, что ему по этому поводу известно. Иных следственных действий (за три, повторяю, месяца) не производилось. К самому Черныху никто вообще не обращался. Полицейские начальники перед руководством издания, вроде бы, извинились и пообещали избивавших Черныха отыскать. Не отыскали. На наше вторичное обращение Бастрыкин не ответил. Когда я говорил слово «саботаж», я имел в виду, в частности, и этот случай.
В декабре прошлого года судьба 144-й статьи обсуждалась на специальном заседании президентского Совета по правам человека, о котором я уже упоминал. Выступая там, я рассказал об этом случае и попросил прокомментировать его присутствовавшего зама руководителя Следственного комитета. Тот пообещал лично во всем разобраться, взял папку с документами. Не ответил.
К этому моменту московский следователь в очередной раз вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, прокуратура в очередной раз это постановление отменила.
И так ПО ВСЕМ до единого делам из нашего списка.
На уже упомянутом заседании президентского Совета мы представили собравшимся видеоролик, на котором зафиксировано, как охранники Храма Христа Спасителя избивают ногами журналиста и бьют его видеоаппаратуру (среди охранников, кстати, был опознан и тот самый, кто перенес глубокую душевную травму после известной акции «Пусси Райот»; он даже какое-то время не мог исполнять служебные обязанности. Но к этому времени, как оказалось, от травмы вполне оправился). По этому инциденту тоже последовал отказ в возбуждении уголовного дела. Этот отказ тоже был отменен прокуратурой, документы тоже были прилюдно переданы руководителю силового ведомства – на этот раз члену коллегии МВД. Генерал-лейтенант тоже пообещал разобраться лично. Ответа, естественно, нет до сих пор.
На мой взгляд, совершенно очевидно: сдвинуть дело с мертвой точки можно только общими, соединенными усилиями, в рамках кампании, поддержанной всем профессиональным сообществом. Наши оппоненты должны знать, что мы будем добиваться от них не только конкретных ответов на наши вопросы, но и реального наказания конкретных виновных в нарушении Закона. Пусть от этого знания им хотя бы чуть менее уютно живется на этом свете.
Для этого мы должны выработать общий план в борьбе за то, что, надеюсь, для нас очевидно: мы вправе требовать соблюдения Закона.
Необходимо прежде всего аккумулировать всю информацию о нарушениях прав журналистов разных изданий. Пока мы ее собираем по крупицам, из Интернета, из разрозненных заметок, нам ее приходится проверять, вызванивая по редакциям, отсеивать шелуху, часто в результате мы элементарно подставляемся в диалоге с полицией и прокуратурой. В связи с этим мы еще раз обращаемся к руководителям СМИ с настоятельной просьбой оперативно сообщать нам о том, что происходит с вашими сотрудниками, что отвечают официальные лица на ваши письма, как проходят (если проходят) расследования тех или иных инцидентов. В свою очередь, естественно, мы готовы предоставлять всю информацию, какой обладаем мы, регулярно докладывать, что делаем, чего добиваемся.
Думаю, ближайшей тактической целью может быть выведение из состояния клинической смерти 144-й статьи УК. Надо хоть кого-то по ней наконец посадить на реальный срок, хотя бы одного. Тем более, что кандидатов на отсидку здесь невероятно много.
Мы понимаем, что редакционная политика изданий в каждом отдельном случае диктует им ту или иную линию поведения, и мы никоем образом не собираемся покуситься на их святое право самим определять эту линию. Насильно защищать никого мы не будем. Обязывать кого-то портить с кем-то отношения не будем. Призывать ввязываться в затяжные конфликты, когда они абсолютно не нужны, не будем.
Но в случаях, когда издание готово ввязаться в драку, мы готовы предоставить и свои пусть небогатые ресурсы. Найдите только время позвонить или отправить короткое письмо по электронной почте, хуже не будет.
И еще. Готовясь к съезду, мы затребовали у МФЖ информацию о международном опыте, на который у нас так любят ссылаться, когда принимают законы о «иностранных агентах», оскорблениях чувств верующих или защите детей от порнопродукции. Так вот. В МФЖ нашему запросу изумились: специальных инструкций для полицейских, регламентирующих их взаимоотношения с журналистами, во всяком случае, в Европе - нет. Зафиксированных конфликтов по этому поводу - нет. Правда, коллеги пообещали собрать более подробные сведения по отдельным странам, но сама постановка нашего вопроса их, повторяю, удивила. О такой проблеме они не знают.
И последнее.
Позвольте полностью зачитать письмо, которое СЖР направил в адрес президента России ровно пять лет назад, летом 2008 года.
«Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Представляем Вам аналитический доклад, подготовленный Международной федерацией журналистов, Союзом журналистов России и Фондом защиты гласности. Тема доклада - убийства наших коллег на территории Российской Федерации в последние годы, а также то, как расследуются эти убийства. Вы можете убедиться, что сложившаяся ситуация нетерпима и требует целого комплекса действий как со стороны государства, так и со стороны общества, так и со стороны журналистской корпорации. В докладе сформулированы некоторые рекомендации, которые мы, в том что касается собственно самих журналистов, намерены в ближайшее же время обсудить в своем профессиональном кругу, уточнить эти рекомендации и разработать действенную программу их осуществления.
Но, как нам представляется, прежде всего необходимы решительные шаги со стороны власти. Фактическая безнаказанность убийц, отсутствие видимых попыток привлечь к ответственности заказчиков преступлений свидетельствуют о том, что правоохранительные органы не выполняют своих обязанностей, а лишь делают в каждом случае широковещательные заявления саморекламного характера, дезориентируют общественное мнение и в конечном итоге дискредитируют тех, кто раз за разом объявляет о том, что берет расследование очередного преступления «под личный контроль». Достаточно сказать, что ни по одному из «знаковых» преступлений против журналистов так и не было вынесено ни одного судебного приговора – все дела разваливаются в суде или вовсе до него не доходят. В сегодняшних условиях кризиса доверия к общественным и властным институтам это особенно опасно, потому что способно перевести этот кризис в необратимую фазу.
В этой связи приходится констатировать, что, к сожалению, мы не видим готовности к сотрудничеству с нами ни прокуратуры, ни органов внутренних дел, ни спецслужб. Достаточно сказать, что ни один их представитель, несмотря на наши настойчивые приглашения, не пришел на презентацию этого доклада, во время которой состоялся серьезный разговор, где очень не хватало голоса тех, кого мы вынуждены считать своими оппонентами. Мы готовы предложить им свою помощь – практика показывает, что они в такой помощи нуждаются. Но нам хотелось бы, чтобы ответственные работники правоохранительных органов наконец перестали говорить о том, что все преступления против журналистов совершаются, якобы, исключительно на бытовой почве и не имеют отношения к их профессиональной деятельности; пока же в каждом отдельном случае они меняют эту точку зрения лишь под сильнейшим нажимом и очень часто – с непоправимым опозданием.
Мы, разумеется, направим этот доклад руководителям Генеральной прокуратуры, МВД и Верховного суда, но опасаемся, что вновь не получим оттуда заинтересованных и конструктивных ответов.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
В русском варианте доклада, как Вы убедитесь, в таблице на странице 5 прошла досадная опечатка: перепутаны строки с числом убийств журналистов в России и Великобритании. Это символичная опечатка: она дает возможность задержать внимание на том, насколько положение дел «у нас» отличается от положения дел в других развитых странах.
Мы обращаемся к Вам за помощью. Необходима, как говорят, политическая воля для того, чтобы ситуация изменилась. Необходимо преодолеть «привыкание» общества к тому, что журналистов убивают, а убийц не находят и не наказывают. Не может быть свободы слова, ограниченной кастетом и пулей.
Надеемся на Вашу поддержку».
Такое же письмо, не изменив в нем ни слова, мы вполне могли бы направить в Кремль и сегодня – только поменяв имя-отчество адресата. «Политической воли», к которой мы взывали, не появилось до сих пор, к сожалению, это просто констатация неоспоримого факта. И мы до сих пор не ощутили со стороны МВД и Следственного комитета стремления к сотрудничеству – хотя бы в тех вопросах, которые мы перед ними ставим.
Павел Гутионтов,
секретарь СЖР.
Фото: А. Воробьева (СЖР)
Союз журналистов России, 18.04.13
