 |
| Е. Овечкин |
|
|
Овечкин, известный в качестве руководителя холдинга S&T Group, в 2004–2007 годах работал в команде Дарькина вице-губернатором и руководителем аппарата, после чего вернулся в «реальный сектор экономики», чтобы в 2011 году выдвинуться в депутаты приморского ЗС от «Единой России» и стать спикером. Но, похоже, ненадолго. Сразу после отставки Дарькина в конце февраля местные распространители слухов заговорили о том, что к Овечкину проявляют интерес «компетентные органы» и что ему осталось недолго работать в ЗС. Апрельский отпуск председателя, неожиданно продленный и столь же неожиданно прерванный, воспринимался как политический. И вот — не очень уже неожиданное развитие событий.
Хотя что иметь в виду под неожиданностью? В конце минувшей недели многие местные издания дружно опубликовали поздравления г-на Овечкина приморцам с Первомаем. А в одном из них даже опубликовали интервью с еще не опальным спикером, в котором последний подтвердил, что все разговоры о его отставке не более чем слухи, а сам он полон сил и готов работать далее на благо партии (угадайте с трех раз – какой) и народа.
По информации, полученной «Новой во Владивостоке» из достоверных источников, находясь в недавнем отпуске, Евгений Овечкин побывал в разных странах и встретился с разными выходцами из Приморья, по тем или иным причинам находящимися сейчас за пределами края. Советовался: что делать в ситуации начинающегося «наезда»? Советы от разных людей получил разные, в том числе и такой: скажись больным и не возвращайся как минимум до октября (ожидается, что к этому времени — после саммита — уже фактически получивший новое назначение руководитель одной из структур, начавших охоту на Овечкина, отбудет к новому месту службы).
Говорят, что побывал Овечкин и в высоких московских кабинетах, где ему, дескать, сказали примерно следующее: это ваша, местная «тема», у нас к тебе претензий нет, работай. Последний совет, похоже, перевесил, и спикер вернулся в край, где его уже готовы были «принять».
Несмотря на то что ситуация только начала развиваться, уже сейчас можно констатировать, что в «деле Овечкина» (в видимой части следственного айсберга) немало странностей. По сообщению следственных органов, в отношении Овечкина возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ: «Мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере, — наказывается лишением свободы на срок до десяти лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового». Заметьте, что статья допускает и наказание, не связанное с лишением свободы. Однако абсолютно независимый приморский суд — см. статистику обвинительных и оправдательных приговоров — прислушался понятно к какой стороне, определив в качестве меры пресечения домашний арест. Дома и в кабинете спикера прошли обыски.
По версии следствия, еще в 2008 году бизнесмен Овечкин «путем мошенничества похитил у коммерческого предприятия нефтепродукты стоимостью не менее 38 миллионов рублей и распорядился ими по своему усмотрению». То есть дело в старых грехах (мнимых или реальных), а не в каких-либо злоупотреблениях уже на новом посту. Возникает масса вопросов. Почему теперь в деле публично называется только Овечкин, коль скоро в инкриминируемой статье речь о группе? Почему, если речь идет о споре хозяйствующих субъектов, делом занялся Следственный комитет, а не арбитражный суд? Понятно ведь и младенцу, что в данном случае слово «похитил» означает не «угнал эшелон»; между сторонами явно были договорно-правовые отношения, которые всегда существуют между судоходными и топливными компаниями. Почему, наконец, дело четырехлетней давности всплыло только сейчас — после избрания Овечкина спикером и, какое совпадение (!!!), после демонтажа его «политической крыши» — Дарькина?
Никто не называет Овечкина белым и пушистым. И к нему можно предъявить куда более серьезные претензии, однако в таком случае в крайне невыгодном свете окажется еще и целый ряд федеральных чиновников, а вот этого нашим доблестным борцам с коррупцией (читай, рыцарям плаща и кинжала) явно крайне не хочется. А это еще сильнее делает ситуацию похожей на откровенно заказную, с четко выбранной целью.
Одна из известных технологий российского «заказного правоохранения», к примеру, заключается в том, чтобы возбудить дело по более или менее надуманному предлогу и тем самым обосновать необходимость проведения обысков, а там уже, мол, отыщется что-нибудь посерьезнее. Трудно ведь, согласитесь, всерьез надеяться, что в кабинете спикера Заксобрания хранятся хозяйственные документы пятилетней давности. Зато — был бы повод — можно изъять абсолютно всю текущую документацию и компьютерные жесткие диски: здесь-то порыться куда как слаще.
По большому счету, уже понятно, что при любом варианте дальнейшего развития событий политическая карьера Овечкина сейчас повисла на волоске.
В кулуарах ЗС в полный голос идут разговоры о том, кто может сменить Овечкина на должности председателя. А в приморской «Единой России» заявляют, что Овечкина (члена президиума регионального политсовета партии) исключат из партии только в том случае, если его вина будет доказана. Хотя, казалось бы, из-за сложившегося в обществе имиджа «партии жуликов и воров» последние события могли бы, напротив, способствовать дальнейшему продвижению Евгения Александровича по партийной линии...
Кузьмичев Егор,
«Новая газета во Владивостоке», №134, 03.05.12
