 |
| Н. Бошняк |
|
|
Николая Бошняка почитают как в Хабаровском крае, так и Сахалинской области за исследования и открытия на этих территориях. Причастен он и к отмечаемой в уходящем году дате — 160-летию поднятия российского флага на Нижнем Амуре экспедицией Геннадия Невельского и основания поста, из которого вырос Николаевск-на-Амуре.
В 1853 году лейтенант с тремя спутниками обнаружил впечатляющий залив, названный им Гаванью Императора Николая I. С выставленного здесь поста ведет летоисчисление город Советская Гавань, в котором в 1973 году установили памятник Николаю Бошняку.
Отец и деды
Его прадед брал Перекоп и Очаков в русско-турецкой компании 1735 — 1739 годов, дослужился до полковника при обороне Саратова от войск Емельяна Пугачева, где был оставлен комендантом города и заслужил прозвище «пречестные усы». Правда, по-русски Иван Бошняк изъяснялся с акцентом: его отцом был грек, который попал в Россию в свите молдавского господаря Кантемира, союзника Петра I в противостоянии с турками. Хотя рано умершего отца Ваня почти не помнил: вырастил его крестный, от которого ему перешла распространенная на Балканах фамилия Бошняк.
Карл, наследник Ивана Бошняка, чей портрет хранится в саратовском музее, воспитывался на пожертвования Бирона, фаворита императрицы Анны Иоанновны. Константин, сын лейб-медика Карла Бошняка, в ночь убийства Павла I был дежурным пажом в императорских покоях. В 1812 году Константин был ранен в Бородинском сражении, вышел в отставку, избирался предводителем дворянства в Костроме. Там и родился Николай — второй из восьми его детей, будущий исследователь Приамурья и Сахалина.
С двенадцати лет Николай учился в Морском кадетском корпусе Санкт-Петербурга, где получил звание мичмана. Как отличника учебы его направили в Офицерский класс (ныне Военно-морская академия). В марте 1851 года Николай Бошняк был произведен в лейтенанты и получил назначение в Амурскую экспедицию, возглавляемую Геннадием Невельским.
Охотск — начало всех начал
В июле 1851 года Николай Бошняк прибывает в Охотск — основной тогда порт России на востоке, главную базу Сибирской военной флотилии. Отсюда он направляется в Амурский лиман, поселение Петровское, основанное на отмели Невельским, который назначает Бошняка начальником Николаевского поста, что в ста километрах выше по Амуру.
Осенью Невельской в нетерпении и трепете от неожиданной находки на севере Сахалина — куска каменного угля, который тогда применялся как топливо для корабельных двигателей. «Гиляк, принесший уголь, говорил, что туземцы добывают его к югу от селения Погиби и находится он в огромном количестве подле самого морского берега», — записывает в дневнике руководитель Амурской экспедиции. В феврале 1852 года он командирует на остров Бошняка. На запряженных собаками нартах лейтенант с сопровождающим его нивхом передвигается по льду лимана. Тщательный осмотр сахалинского берега, занесенного снегом и продуваемого ветром, позволяет добиться желанного: выходы угля подтверждаются. Невельской сообщает об этом в Охотск, откуда к месторождению снаряжается шхуна «Восток», экипаж которой производит заготовку топлива, после чего военно-морской и торговый флот России активно использует сахалинский уголь.
Бошняк возвращается в марте, истощенный, с больными от перенапряжения ногами. Разыскав месторождение угля, он направляется в глубь острова, переваливает хребет. «…Я начал проводить опись еще никем не обследованной реки Тымь, карту которой при этом имею честь представить вашему высокоблагородию», — сообщает он в рапорте Невельскому.
Молодость берет свое: лейтенант, которому от роду 21 год, быстро выздоравливает. В апреле — июне он изучает озера Удыль и Большое Кизи в низовьях Амура. А к концу года по реке Амгунь доходит до ее верховий, исследует Буреинский хребет, а на обратном пути — озера Эворон и Чукчагирское.
Константиновский пост
До правительства Российской империи доходят сведения, что китобойная флотилия из США подыскивает место в районе Сахалина для создания постоянной базы. Генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьев шлет депешу начальнику Амурской экспедиции: «… Обратить внимание на побережье Татарского пролива южнее Амурского лимана и на Сахалин». Невельской посылает на юг Бошняка на нартах с двумя казаками и тунгусом.
В 180 верстах южнее залива Де-Кастри он обнаруживает залив, поражающий размахом и привлекательностью для флота. В присутствии орочей, коренных жителей здешних мест, казаки ставят крест с надписью «Гавань императора Николая открыта и глазомерно описана лейтенантом Бошняком 23 мая 1853 года».
В августе на транспорте «Байкал» Императорскую Гавань посещает Невельской. Прибывшие с ним казаки во главе с урядником Дмитрием Хороших получают восемьсот пудов продовольствия и приказ — рубить лес, возводить постройки, готовиться к холодам. Сооружаемый пост именуется Константиновским. Его начальником утверждается Бошняк.
Лейтенант и его подчиненные вместе с экипажем транспорта «Николай I», оставленного на зимовку в Императорской Гавани встречают 1854 год. А несколько дней спустя сквозь торосы к ним пробивается транспорт «Иртыш». Повреждение руля и сильная течь в корпусе не позволяют ему двигаться дальше.
Продовольствие завезено на двенадцать человек постовой команды. Его приходится по-братски делить с экипажами судов общей численностью до восьмидесяти мореходов. Начинается недоедание, которое усугубляет цинга. Помощь приходит в мае с корветом «Оливуца», но к этому времени умирают 29 человек.
Особенно тяжело переживал происшедшее Бошняк, который обессиливает настолько, что едва не тонет, когда высаживается с корабля на берег, возвращаясь из Императорской Гавани на Нижний Амур. Он переводится на Балтийский флот, где его награждают за участие в Амурской экспедиции. По состоянию здоровья Бошняк увольняется в отставку, впереди у него почти тридцать лет жизни. Но в географические названия он вошел благодаря лейтенантским годам, отданным Дальнему Востоку.
Председатель общества «Краевед» из Советской Гавани Александр Сеселкин благодарит за подготовку обоснований, предшествующих присвоению безымянной бухте имени Бошняка, члена Приамурского географического общества Виктора Анчевского, за поддержку инициативы краеведов — заместителя главы Советско-Гаванского района Юрия Мельзединова и бывшего руководителя собрания депутатов района, ныне первого заместителя председателя краевой думы Сергея Луговского.
Михаил Карпач,
«Приамурские ведомости», № 105 (7157), 21.07.10
