 |
| |
Крылом не вышел
Для рыбопромышленников есть повод для оптимизма: они будут с прибылью, а сахалинцы - с рыбой. О том, как сложится промысел в 2023-м - очередном нечетном году, пока что разговора нет.
Разговор был гораздо раньше. Не первый год активисты общественной организации «Экологическая вахта Сахалина» выходят с предложением запретить вылов лососевых хотя бы на несколько ближайших лет. Экологов выслушивают, понимающе им кивают, но дальше этого дело не идет. Да и вряд ли пойдет в принципе. Кто решится запретить промысел кеты и горбуши в регионе, который является вторым после Камчатки поставщиком на российский рынок красной рыбы и икры?
Камчатку вряд ли догонишь, это и так понятно. Но отставать от нее ужас как не хочется. Вот и старается Сахалин брать горбушу по полной программе: сколько поймал - все мое. Промысловая нагрузка запредельная: невода выставляют так часто, что не только горбуша с кетой - красноперка мимо не проскочит.
Впрочем, красноперку рыбаки не берут: желающих нет. Все настроены исключительно на добычу лососевых.
И здесь в выигрыше оказывается тот, у кого центральное крыло ставного невода длинней, чем у соседей. Горбуша ведь как на нерест идет? Она старается держаться поближе к берегу. Наткнется на сетевое крыло да и пойдет вдоль него в сторону моря, пока не угодит в ловушку. А из нее лишь одна дорога - в садок. Потом в кунгас - и на переработку.
До 2011 года длина крыла у ставного невода не должна была превышать ширину стандартного промыслового участка - 2 км. Это касалось всех без исключения рыбопромышленников. Однако в 2011 году некоторым из них удалось изменить ширину участка до 3 км. Каким образом это удалось - отдельный вопрос. Важно то, что разрешенная длина неводного крыла у этих счастливчиков увеличилась аж в полтора раза.
И вот теперь плывет горбуша вдоль берега, натыкается на крыло - и идет вдоль него, пока не попадет куда надо. Казалось бы, все хорошо, но это лишь для избранных. А как же тот, кто ловит на соседнем участке и у кого разрешенная длина крыла не 3, а всего 2 км? До него горбуша просто не дойдет. Печально, но факт. И ничего здесь не поделаешь. Это невод виноват, что центральным крылом не вышел.
На нерест? Не пущать!
Еще один важный момент - начало промыслового сезона. Добывать горбушу массовым порядком начинают у нас в середине июля. Тогда как, по мнению сахалинских экологов, лучше бы открывать путину не раньше 10 – 12 августа.
- Важно пропустить на нерест первую рыбу, она способна дойти и заполнить естественные нерестилища в верхнем течении реки, - считает руководитель региональной общественной организации «Экологическая вахта Сахалина» Дмитрий Лисицын. - Однако на горбушу-«серебрянку» всегда много желающих: те же рыбопромышленники, браконьеры… Медведи, наконец. Такую рыбу у нас выбивают практически без остатка.
Таким образом, основной нерест обычно происходит в нижнем течении рек. При этом всегда сохраняется риск осенних паводков, которые наблюдаются в сентябре – октябре. Они могут стать губительными для естественной кладки икры в нижнем течении.
Смещение сроков начала промысла на середину августа дало бы возможность первой горбуше беспрепятственно подняться вверх по течению на нерест. Но это при условии, что ей обеспечат защиту и свободный проход. Пока что, увы, нет ни того, ни другого.
Грузите икру тоннами
Нынешняя путина надолго запомнится рыбопромышленникам своей аномальной жарой, а сахалинцам - обилием на рынке горбуши и кеты с брачным нарядом на боках. Продают ее, правда, дешево, всего по 120 руб./кг, но купить все же хочется «серебрянку».
Жара заставила рыбу практически весь август держаться в море, напротив устья нерестовых рек. Так что когда жара спала и рыба пошла на нерест, вдруг заговорили о заморах. На некоторых речках пришлось даже ставить рыбоучетные заграждения (РУЗ). Понятно, что не на всех речках, а только на тех, где построены рыбоводные заводы.
Это же так удобно - заготавливать закладочный материал, имея свой персональный РУЗ! Вот они, рыбины, бери и действуй во благо будущих поколений лососевых!
Если говорить про икру, то нельзя не вспомнить недавнюю находку «Эковахты» в Макаровском районе, когда на берегу нерестовой речки, по оценкам экологов, было обнаружено 100 тонн потрошеной горбуши. Местные правоохранительные органы начали по этому поводу проверку. Когда она закончится, пока неясно, равно как будут найдены браконьеры или нет.
Сто тонн горбуши - это примерно 4 тонны икры. Вы только представьте себе: предположительно группа браконьеров сидит себе на бережку и заготавливает икру. Не банку и не ведро, а сотни банок и ведер. И никто на бережок внимания не обращает.
Опять же икру нужно вывезти, необходима грузовая машина. И опять никто ничего не видел и не слышал. Ни рыбнадзора тебе, ни рейдов, ни доверительных источников информации. Никого и ничего! Одна потрошеная рыба на бережке валяется.
На безрыбье…
Горбуша - это не только экономика, рабочие места и налоги. Это еще и часть экосистемы, причем весьма важная ее часть. Возвращаясь в нерестовые реки, горбуша приносит с собой из океана питательные вещества, которые становятся кормом для кунджи, гольца, той же красноперки, даже краснокнижного сахалинского тайменя.
Снижение популяции горбуши влечет за собой определенные изменения во всей пищевой цепочке. Не исключено, что в Красную книгу вслед за тайменем придется занести и кунджу, и гольца. На истощенных речках они долго не протянут.
Нынешним летом сахалинские экологи проверили 27 нерестовых рек на юго-западе Сахалина, лишь в двух из них им удалось увидеть горбушу, остальные оказались пусты. Печальней всего то, что без горбуши остались и крупные сахалинские реки, такие, как Найба, Тымь, Лютога, Поронай. А ведь это главные сахалинские нерестилища горбуши. Например, в Тыми их площадь составляет 3,8 млн кв. метров, а в Поронае и того больше - 4 млн кв. метров. Однако заполнять их практически нечем…
Вот на что по идее должны быть направлены общие усилия - на восстановление рыбных запасов. Должен быть разумный подход, в том числе и чиновников от рыбопромышленной отрасли, к организации рыбного промысла. Нельзя допускать того, чтобы только брать от природы, ничего в нее при этом не вкладывая.
Ситуацию не спасают и рыбоводные заводы, которых в Сахалинской области насчитывается уже 69. Причем не только потому, что ничего сверхъестественного и уж тем более фундаментального они не делают, а всего лишь заменяют естественный процесс вывода мальков на искусственный. Сахалинские заводы настроены на воспроизводство кеты, горбуша особого интереса для них не представляет.
Чем чреват подобный подход к рыбному промыслу, видно по ситуации, сложившейся на юго-западном побережье Сахалина. Здесь каждый нечетный год, начиная с 2013-го, действовал запрет на вылов горбуши. Однако популяция в промышленных объемах так и не восстановилась.
Сами рыбопромышленники относятся к ситуации на удивление спокойно. В одном из своих многочисленных интервью председатель правления ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалина Максим Козлов назвал снижение уловов не более чем возвращением к «историческому объему добычи тихоокеанских лососей».
На фоне подобных заявлений как-то сразу начинаешь понимать истинную тактику наших рыбопромышленников: как можно скорей вернуться к историческому объему. И чем раньше, тем лучше. Но, прежде чем вернуться, надо постараться вычерпать все, что в невод попадется. А иначе зачем его вообще выставлять?
Возвращаться с пустыми руками никому не хочется.
Игорь Калинин.
«Советский Сахалин»,
