 |
| Амур - две страны на одной реке |
| |
Несколько лет назад в публикации «Злой рок чужбины» на страницах «Литературной России» я уже затрагивал эту тему, но сейчас остановлюсь подробнее, поскольку занимался аналитикой профессионально.
Считаю, что в ближайшие годы Россия столкнется с резким усилением геополитических нападок, которые могут привести к катастрофическим для нашей страны последствиям. И главный удар, уже очевидный, будет нанесен на Кавказе и в Средней Азии. Но есть еще один важный участок, где геополитическая мина замедленного действия ждет своего часа и может рвануть в любой момент. Это, вроде бы, просчитывается Москвой, но сам подход и анализ ситуации выглядят неубедительно, ибо в основе - неверная установка и устаревший взгляд на историю региона.
Конечно, опытные аналитики уже сейчас просчитывают возможные риски, но публиковать сценарии не вправе. И это делают публицисты, писатели и даже кинематографисты, как в случае с Никитой Михалковым, показавшим в своей авторской программе «Бесогон» гипотетическую ситуацию с захватом российской части Приамурья.
Кстати, еще до революции подобные суждения о грядущей угрозе со стороны «Желтого дракона» публиковались в российской прессе, были даже художественные книги, а военный контрразведчик и литератор Владимир Арсеньев не только написал замечательные книги о Дерсу Узала, но и весьма основательную аналитику по данному вопросу.
Итак, Приамурье. То, что оно было присоединено к России якобы мирным путем и без единого выстрела, оставим на совести былых пропагандистов. Даже в советские времена это утверждение воспринималось историками с усмешкой, ибо было известно, что русские землепроходцы середины XVII века (особенно Ерофей Хабаров, беспощадный даже к русским казакам) прошлись «огнем и мечом» по Верхнему Амуру, сокрушив земледельческие племена дючеров, родственных маньчжурам. И то, что в нынешнем Китае пока не заостряют внимание на «дючерском факторе», объясняется тактическими соображениями, дескать, зачем раздражать северного соседа, если русские земли Приамурья и так отойдут Китаю.
Нас, живших при советской власти, долго убеждали, что доводы отечественных историков безупречны и мы всегда сумеем доказать свои права на российскую часть Приамурья. Но это не так. Данные археологии, истории, а также сведения из дипломатических источников свидетельствуют, что аргументы российской стороны зачастую не убедительны. И никогда не убеждали наших зарубежных оппонентов, а сама попытка представить всё в выгодном для России свете была адресована лишь для внутренней аудитории. И то, что нас порой слушали на дипломатическом поприще, но не желали слушать «отсталый» и к тому же «красный» Китай, было своеобразной отсрочкой. То есть слушали сильного и вооруженного ракетами «кремлёвского медведя». Сейчас, когда Китай сам стал супердержавой, не зацикленной на прежних политических догмах, он может найти большее понимание у наших геополитических противников, включая США, в случае возможного сговора и дележа нашей дальневосточной территории. И никакие доводы российских историков не убедят мировую общественность в том, что китайцы в Приамурье пришли позже русских, ибо данные науки свидетельствуют, что Амур был известен китайцам ещё в древности, а в XV веке в его низовья дважды направлялись крупные военные экспедиции, возглавляемые царедворцем Ишихой, ставившие цель закрепить эти земли за Поднебесной империей.
Конечно, мне могут возразить, что реального закрепления за Китаем эпохи Мин этих земель не произошло и экспедиции носили случайный характер, но этот аргумент воспримут «с пониманием» лишь в российской аудитории. Как покажутся неубедительными и наши рассуждения насчёт маньчжурской династии Цин и Дайцинской империи, образовавшейся в XVII веке, когда на Амур пришли русские землепроходцы. Дескать, тогда, при подписании Нерчинского договора 1689 года, мы имели дело с неким маньчжурским, а не китайским государством. Не надо обольщаться. Китай уже тогда был единым государством, поэтому его монгольская династия Юань, ханьская династия Мин или маньчжурская династия Цин были всего лишь «сменой декораций» и не должны вводить в заблуждение политиков. Пусть историки и пропагандисты «ломают копья» на этот счет, но геополитики должны быть реалистами и их анализ не должен опираться на ошибочные утверждения и пропагандистские штампы недавнего прошлого.
А реальность такова, что история всегда творилась силой. И пока мы были сильны, наши доводы тоже казались убедительными. Хотя бы в своей, российской аудитории. Сейчас же такого понимания может не быть. И не только у зарубежных оппонентов, но и у своих собственных историков, географов, этнологов и социологов, которые в порыве энтузиазма и желания пересмотреть догмы будут и уже делают «ревизию» прежних воззрений. И речь идёт не о предательстве или корыстных побуждениях (хотя и это не исключено), просто ломка прежних стереотипов и кризис гуманитарных наук, дополненный кризисом общественного сознания, будут использоваться нашими противниками.
А теперь о геополитической ситуации.
Вне всякого сомнения, главным игроком в регионе является Китай. Что касается Японии, то она не игрок и даже при наихудшем для России развитии событий способна лишь «отщипнуть» Курилы и Сахалин. Хотя как союзник США эта страна может сыграть роль инициатора решительных действий, но это будет губительно для самой Японии. Китай же солидарен с Россией до той поры, пока нынешний статус-кво не будет нарушен и соседние страны не попытаются отторгнуть часть российской территории.
И такие варианты дележа восточных земель России неоднократно рассматривались в прошлом. Но, к счастью для нашей страны, геополитические намерения противников не совпадали и они больше следили друг за другом, нежели форсировали реализацию своих идей. Так было в годы нашей Гражданской войны, когда американцы последовательно выступали за «единство и неделимость» России (разумеется, не из-за любви к ней, а чтобы не позволить Японии аннексировать Восточную Сибирь). Теперь в роли такого «гаранта» статус-кво выступает Китай - опять же не из-за любви к России, а из-за собственных стратегических интересов, когда при удачном для этой страны развитии событий он сможет не только забрать всё Приамурье, но и Сибирь. И это отнюдь не фантастика, не бред больного воображения, а один из возможных вариантов, предсказанных ещё вначале XX века российскими и зарубежными аналитиками.
Нелишне напомнить о геополитических проектах, вроде «Страны Хартленд», выдвинутых вначале британцами*, а позже взятых на вооружение американцами. Нечто подобное в отношении Сибири предлагали и японцы в первой половине двадцатого века, не говоря уж о вечных имперских устремлениях Китая. Да и некоторые наши российские умы предлагали «обустроить» Сибирь как-то иначе. Но если идея «Сибирских Соединённых Штатов» в конце XIX века была по-своему логична и могла бы привести к созданию лояльной России мощной державы, то идея некоей «Амероссии», где Россия якобы на равных объединится с США, менее реальна. И, как ни странно, самый сумасбродный, с точки зрения советских властей, геополитический проект «белого» атамана Григория Семёнова, предложенный им в эмиграции, в настоящее время наиболее опасен для России. Суть его в следующем: противопоставить большевистской Москве некую панбуддистскую евразийскую сверхдержаву. И хотя автор имел в виду монгольскую сердцевину, достаточно заменить её на китайскую - и проект готов. И ныне российские историки уже не называют семёновский проект «бредовым», ибо он совпадает с геополитическими замыслами Китая, хотя и кажется устаревшим.
А вообще планы отторжения Дальнего Востока и Сибири можно условно свести к трём вариантам: первый - раздел территории по секторам, когда американцы аннексируют северо-восток Азии, китайцам достанется средняя и южная часть, а японцам - Курильские острова и Сахалин; второй - Китай попытается взять всю территорию Сибири (не обязательно силовым путём, а постепенно «осваивая» Россию); и, наконец, третий - совместное международное «внедрение» в Сибирь, при формальном соблюдении суверенитета России. Третий вариант представляется наиболее вероятным, и если он будет мирным и постепенным, то к середине этого века Сибирь «переварят» и она станет достоянием всего человечества, точнее - его лидеров, Китая и США.
Но события могут ускориться, и наши противники попросту продиктуют условия с трибуны ООН, обвинив Россию в «эгоизме» и нежелании делиться природным достоянием. Об этом, кстати, ещё много лет назад высказывалась госсекретарь США Мадлен Олбрайт, не говоря уж о Збигневе Бжезинском, ненавистнике России. Не исключена и банальная распродажа российской территории, пусть даже до поры скрываемая в дипломатических архивах, чтобы не будоражить общественное мнение. За это, кстати, ратует прозападная российская элита, усматривающая в сибирских территориях источник безбедного существования. При этом, конечно, ссылаются на интересы народа, дескать, плохая демография и стране не освоить огромную территорию, а так хоть сыты будут, но это губительно для России. Конечно, она никуда не денется и россияне, даже «ужавшись» до размеров нынешней Украины или Польши, будут по-прежнему на исторической арене, но уже в качестве третьеразрядной державы.
Разумеется, Россия всегда будет нужна Западу и Японии как противовес Китаю, да и США будут заинтересованы в некоем российском государстве, хотя и ослабленном, но способном до поры занимать территорию, чтобы она не досталась другим. Поэтому наиболее вероятным сценарием (при бездействии России, конечно) представляется тактика экономического внедрения и «переваривания» умов и настроений дальневосточников в пользу того или иного государства. И если японцы и американцы, образно говоря, «переваривают» наши умы, то китайцы - желудки. И вторая угроза наиболее реальна, ибо Китай уже «переваривает» Среднюю Азию, после чего, даже не прибегая к военной силе и миграционной экспансии, осуществит то, к чему когда-то призывал «белый» атаман Семёнов, то есть к созданию евразийской сверхдержавы, способной не только противостоять «большевистской» Москве, но и превратить её в политического карлика.
 |
| Призрак Страны Хартленд |
| |
Пока время «работает» на Китай. И если США и далее будут полагаться на свою военную и экономическую мощь, не прилагая усилий в области геополитики, то они «упустят» российский Дальний Восток. Упустит его и сама Россия. В таком случае американцы могут инициировать в ООН вопрос о совместном освоении Сибири в интересах всего человечества. И такой вариант вполне возможен, более того - может возникнуть в любой момент, вначале в виде «пробных шаров», запускаемых в СМИ, затем - как «коллективное» требование мирового сообщества. И тогда исправлять ситуацию будет сложно.
Хочу ещё раз подчеркнуть, что в отношениях с Китаем не следует расслабляться. Как показывает анализ публикаций в СМИ и наблюдения автора, китайские партнёры проявляют все большее неудовольствие и даже раздражение по поводу медлительности россиян в освоении нашей части Большого Уссурийского острова в районе Хабаровска.
Вспоминаются и другие примеры неудовольствия китайцами российской «медлительностью», в частности практикующийся уже много лет «мягкий нажим» на Россию в вопросах поставки новейших образцов военной техники, когда китайцы приобретают лишь единичные разработки, отказываясь от серийных поставок и тут же копируя приобретенные образцы. При этом ещё и поторапливают россиян в разработке и передаче новейшей технологии.
Китай начинает терять терпение в отношениях с Россией. Роль «старшего брата», заботливо опекающего «младшего», может скоро смениться откровенным нажимом.
Какими же видятся возможные сценарии отношений с Китаем не только на правительственном, но и на региональном уровне?
Первый сценарий. Роль «младшего» партнера Россию устраивает и при умелом подходе китайского руководства, позволяющем русским «сохранить лицо», будет способствовать постепенной интеграции нашей страны в экономическое и геополитическое пространство Китая.
Второй сценарий. В российском руководстве усиливаются патриотические настроения, вплоть до резких заявлений, и Китай, проявляя ответную решимость, возвращается к прежним методам нажима, вплоть до военной угрозы и аннексии Приамурья. Это - крайний сценарий, в котором заинтересованы США и пресловутое мировое сообщество.
И, наконец, третий сценарий, так сказать, регионального и психологического уровня, когда население юга российского Дальнего Востока, всё более привыкающее к китайскому присутствию, может качнуться в своем настроении в сторону некоей «русской Маньчжурии», перекинувшейся на наши берега. Речь не идёт о предательстве как таковом, просто житейские интересы сыграют свою роль, а меняющийся этнический состав сформирует почву для будущих референдумов, которые будут не в нашу пользу.
К сожалению, по моему убеждению, в среде регионального, да и российского руководства тоже, рассматривается и вариант банальной сдачи или продажи юга российского Дальнего Востока, как в случае с Аляской. Эта идея не нова, поскольку еще в царской России политики заявляли, что «империя не может расширяться до бесконечности». Конечно, это вопрос компетенции руководства страны, но моё мнение таково - события ускоряются, и жители региона всё больше «дрейфуют» к южному соседу. Даже несмотря на декларативные меры по развитию Дальнего Востока, предпринимаемые нынешним российским руководством, все ещё сильны исторические обиды дальневосточников на «имперскую» Москву, и эти настроения нельзя недооценивать. Разумеется, возможен всплеск патриотизма, но будет лучше, если меры социальной поддержки дальневосточников станут ещё весомее. И тогда геополитические призраки, вроде «Страны Хартленд», рожденные в умах наших противников, будут менее опасны, но вряд ли исчезнут навсегда.
Владимир Иванов-Ардашев,
историк Русского зарубежья, публицист,
г. Хабаровск
*Геополитическая концепция «the heart-land of the Euro-Asia» (срединная земля - массивная северо-восточная часть Евразии), озвученная 25 января 1904 года британским географом и профессором Оксфордского университета Хэлфордом Дж. Маккиндером в докладе Королевскому географическому обществу и позже опубликованной в знаменитой статье «Географическая ось истории», см. Mackinder, H.J. «The geographical pivot of history». The Geographical Journal, 1904, 23, pp. 421-37. Available online as Mackinder, H.J. «The Geographical Pivot of History», in Democratic Ideals and Reality, Washington, DC: National Defence University Press, 1996, pp. 175-194.
