 |
| Мемориальная доска Карлу Ренкасу была изготовлена давно и лишь ждала своего часа |
| |
Итак, 86 лет назад в 1932 году в Хабаровске хоронили 36-летнего летчика Карла Ренкаса и двух его бортмехаников. История города до того времени не знала таких похорон. Человеческая река растянулась от гидропорта, что располагался в конце улицы Запарина, до площади Ленина.
Над траурной процессией на очень низкой высоте летел самолет, покачивая крыльями.
Погибли пилоты в день Красной Армии 23 февраля во время взлета с ледового аэродрома села Нижне-Тамбовское. У пассажирского самолета «Юнкерс» на 16-метровой высоте отвалилось крыло. Самолет упал на лед Амура, 3 члена экипажа и 9 пассажиров погибли. «Юнкерс» летел с Сахалина в Хабаровск по маршруту протяженностью 1400 км и сел в Нижне-Тамбовском для дозапровки. Пилотировал машину боевой летчик Карл Ренкас.
Финн по национальности Карл Ренкас приехал в Хабаровск в январе 30-го года из Средней Азии, где с воздуха громил басмачей. Тогда в нашем городе было создано акционерное общество «Добролёт". Дальневосточный крайисполком выделил четверть миллиона рублей, а крупные нефтяные государственные предприятия перечилили столько же для развития воздушных линий.
Деньги на покупку первых самолетов за границей собирали по всему Дальнему Востоку. Жители Хабаровска, Чукотки, Камчатки, Северного Сахалина жертвовали свои сбережения. Это было время не только героических подвигов авиаторов, но и - бескорыстного, можно сказать, жертвенного энтузиазма всего немногочисленного населения восточных окраин России, где совсем недавно хозяйничали интервенты и белогвардейцы, где еще бесчинствовали банды русских купцов и промышленников, потерявших здесь доходный бизнес.
Это было время, когда Япония готовилась напасть на Советский Союз через Маньчжурию. Это было время, когда из Хабаровска до Николаевска на собаках и оленях добирались за 10 суток, а на Сахалин через Татарский пролив - за 35-40 дней. Развивать этот бездорожный регион можно было только с развитием воздушного сообщения.
Гидросамолеты закупались в Италии, Франции и Германии. На Дальний Восток их в разобранном виде доставляли поездом, здесь собирали и включали в авиационные группы. О радиокомпасах или локаторх тогда авиаторы и не мечтали. Полеты проходили, так скажем, на глазок, без точных карт, метеосводок, навигации и нормальных посадочных площадок для дозаправок и ремонта.
В штате «Добролета» помимо Карла Ренкаса в то время было лишь два пилота: знаменитый в будущем Михаил Водопьянов и Василий Капридов. Авиаторы осваивали сложнейший в то время первый почтово-пассажирский маршрут с Сахалина в Хабаровск. Помимо этого пилоты спасали людей в тайге, рыбаков на льдинах, в общем выполняли роль нынешнего МЧС.
В апреле 1931 года Карлу Ренкасу вновь пришлось стать боевым летчиком. В районе поселков Чумикан и Удское остатки белогвардейских подразделений при поддержке японцев, а также русских купцов и промышленников попытались ликвидировать советскую власть на севере Хабаровского края. Их быстро разгромили, а Карл Ренкас тогда на своем «Юнкерсе» впервые на Дальнем Востоке применил так называемую «штурмовку».
Несколько пуль врагов угодило в пассажирскую кабину. Еще больше попаданий пришлось в кабину летчиков. Одна из пуль разбила штурвал, была прошита приборная доска. Ряд приборов вышел из строя. Был пробит запасной бак с горючим, и оно струйкой текло по плоскости. Однако мужественный и умелый пилот сумел дотянуть до Хабаровска. Встречать героев-летчиков пришли сотни жителей города. Вышедших из самолета авиаторов подхватили на руки и понесли вдоль строя красноармейцев.
Карл Ренкас вместе с бортмехаником Алексеем Ивановым был награжден орденом боевого Красного Знамени, как писалось в наградных документах «за героизм и выдающуюся находчивость с риском для жизни».
А когда меньше чем через год «Юнкерс» Карла Ренкаса разбился в Нижне-Тамбовском, хоронить летчика и двух его бортмехаников в Хабаровске пришли уже не сотни, а тысячи людей. Дело в том, что это была первая на Дальнем Востоке катастрофа пассажирского самолета.
Позднее именем Карла Ренкаса был назван пароход, который несколько лет работал на Амуре, его имя в советские годы носила пионерская дружина хабаровской средней школы №24, что в районе парка Гагарина.
Память об этом и других летчиках бережно хранят сейчас в хабаровском отделении ДОСААФ, работники которого долгое время вынашивают идею о создании музея авиации, могущего стать визитной карточкой города в развитии исторического туризма. Однако пока на это дело в нашем самолетном крае средств не нашли.
Да и имя летчика Карла Матвеевича Ренкаса в дальневосточной столице, похоже, давно забыли.
Впрочем, память об этом и других забытых пилотах из исторических файлов бесследно не исчезла, ее невозможно просто так стереть нажатием кнопки на чьем-нибудь сервере.
Известный хабаровский, а я бы расширил, дальневосточный журналист Константин Пронякин написал о Карле Ренкасе несколько материалов в региональной, федеральной и даже зарубежной прессе. Имя и фотография летчика остались навечно и в небольшой исторической книжке Кости Пронякина "Красный сон Светогорова", о которой портал "Дебри-ДВ" много рассказывал, посему повторяться не будем.
Помимо этого Константин написал немало эксклюзивных, сиречь уникальных страниц о забытых дальневосточных героях в русской Википедии. Есть там глава и о летчике Карле Матвеевиче Ренкасе. Откройте, почитайте....
И вот в нынешнем году энтузиасты из Общественного совета по изучению и сохранению исторического наследия, пропаганды и популяризации малоизвестных исторических событий, связанных с обороной тихоокеанских рубежей российского Дальнего Востока при хабаровском ВООПиК взялись установить мемориальную табличку пилоту Ренкасу. Памятный знак из черного мрамора давно изготовлен, кстати, за счет литературных гонораров Константина Пронякина, и лишь ждал своего часа. Между прочим, это тоже своего рода уникальный случай для Дальнего Востока, когда автор увековечивает своего героя в мраморе.
Стоит напомнить, что долгие месяцы (а точнее, уже несколько лет) энтузиасты из Общественного Совета при ХКО ВООПИиК изучали забытые страницы дальневосточной военной истории. В процессе этой кропотливой работы как раз и возникла идея устанавливать на востоке России мемориальные доски людям, имеющим к этим событиям непосредственное отношение.
Началось же все с установки в Хабаровске на здании краевого подразделения ДОСААФ мемориальной доски летчику Александру Светогорову, останки которого вместе с останками пассажиров и членов его экипажа после 80-летнего забвения были с воинскими почестями перезахоронены на Аллее славы Матвеевского кладбища. Мемориальные таблички, благодаря усилиям энтузиастов, появились на Чукотке, на Камчатке.
Оговоримся, поскольку это немаловажно, изготовление и установка мемориальных досок осуществлялись по инициативе и за счет энтузиастов, и прежде всего за счет Константина Пронякина, перечислившего гонорары за свои литературные работы на это благородное дело.
Журналист, естественно, насколько это было возможно, рассказывал об этой работе во многих дальневосточных СМИ (чукотких, камчатских, сахалинских, приморских). Правда, хабаровские медиа почему-то стараются "скромно" умалчивать о роли Кости Пронякина в этом большом и многотрудном деле.
Я впервые об этом говорю, и полагаю, что коллеги, впрочем, как и ответственные "за память" чиновники, услышат хотя бы краем уха.
Дело в том, что теперь энтузиасты не могут добиться подписи главного художника Хабаровска Сергея Пенькова при согласовании мемориальных досок двух летчиков Карла Ренкаса и Героя Советского Союза Ильи Мазурука. Инициаторы ходили в архведомство уже несколько раз.
Председатель Общественного Совета Геннадий Басюк (кстати, в весьма почтенном возрасте) лично был на приеме у Сергея Пенькова, но - тщетно. На заявлениях о согласовании пишутся претензии, реализовать которые можно только при заказывании дорогостоящего архитектурного проекта. А это, понятно, немалые деньги, которых общественники собрать не смогут. Все документы для этого собраны, кроме пресловутой подписи главхудожника.
Я несколько раз лично обращался в мэрию Хабаровска с просьбой ускорить процедуру согласования, но пока воз и ныне там. А теперь и вовсе дело застопорилось - те чиновники в мэрии, кто мог хоть в чем-то быстро помочь, уехали на праздничные каникулы из города - до 10 мая.
И все же, как меня заверили в Общественном Совете, установить мемориальную доску Карлу Ренкасу инициаторы задумали на здании Ространснадзора/Росавиации в Хабаровске (ул. Петра Комарова, 6). С собственником здания все процедуры согласованы, и на том спасибо. А главный художник пусть отдыхает в эти майские памятные для города и края дни. Б-г ему судья.
Событие же намечено на 4 мая в 11 часов. Пожелаю успехов своему другу и единомышленнику Константину Пронякину. И, конечно, есть смысл пригласить на открытие всех неравнодушных хабаровчан, включая наших коллег-журналистов. Очень сожалею, что как старший товарищ не смог помочь Косте в преодолении бюрократических барьеров, с которыми еще не раз придется столкнуться.
Андрей Мирмович
