Новокаменка. На Тунгуске. Фото Сергея Балбашова

Мазок густой темной краски растекается в разводы - воду - плескаясь, она ограничена толстой светлой рамой. Речной простор заполняет почти все полотно. Вдали - качается тайга, сверху - хмурится небо. А что там впереди? Разглядеть картину не дают многочисленные посетители галереи, заслонившие сцену. Они, словно, сговорившись, пришли в один день и в один час...
 
«А что вы хотите? Выставка только начинает работу», - говорят мне, видя недовольство на лице. - «Сейчас придет автор, все расскажет и покажет...»
 
...Захлебываясь от грязной воды, мощные кедры, которые еще недавно жарились на солнце и освежались на горько-сладком таежном ветерке, родили орехи, были домом и кухней для многих зверей, в одночасье лишились пышной кроны, мощных веток, хвои-одежды, и плыли безвольными, сплоченными солдатиками по Амуру.
 
Плотовой состав был далеко виден с реки. Но словно предупреждая мимоходные корабли о своей деревянной поклаже, буксир с названием на борту «Ренкас», тужась и толкая против течения спиленный лес, дымил и хрипел, и таким образом, давал о себе знать.
 
Набегавшие волны от проходящих судов окатывали бревна, от чего те еще больше мокли, тяжелели и все глубже уходили под воду.
 
На одном из опасных участков реки, у моста, неповоротливую кедровую сплотку стало сносить с фарватера. Неожиданный водоворот выбил сколоченные бревна из пучка и рассыпал их, словно веер, впереди корабля.
 
«Ренкас» застопорил ход. В ход пошли багры. Бревна кололи, как живых китов и тянули к борту. Но три кедра, как-то извернулись, ушли под воду, затем за корму и там, напором от гребного винта, торпедами улетели вниз, - далеко по реке. За ними люди уже не пошли. Оставшихся кедровых солдат снова сбили в строй и погнали вперед. Их ждала лесопилка...
 
А три благородных бревна, отбившись от строя, пустились в плавание по Амуру. Прижавшись к друг другу шершавой смолистой корой, качаясь на волнах, им, казалось, предстояло  необычное путешествие.
 
Большой белый лайнер «Муравьев-Амурский» столкнул наши бревна с главного русла и они завернули в Тунгуску. Что там по курсу?
 
До Новокаменки с Амура всего 26 километров и три часа ходу, но это если с мотором. А самоплавом - весь день и уйдет.
 
Это село стоит на левом берегу реки, на правом - Новониколаевка. Тунгуска - река, можно сказать, пограничная. С одной стороны край, с другой - область. От соседей в Новокаменку даже брошен подводный кабель, который дает электричество. В остальном, поселение полностью автономное.
 
Одну его часть уже обживают новые русские и строят тут терема с бревенчатыми заборами, как в крепостях, в другой - доживают старожилы и дачники из общества «ХЛАМ» - художников, литераторов, актеров, музыкантов.
 
«Они-то не дадут нам пропасть по одиночке», - прикинули бревна, приставая к берегу.
 
У песчаной насыпи, где притихли лесные гости, не переставали жужжать комары, пахло речной плесенью, а с берега тянуло раскрывшимися к вечеру цветами маттиолы и табака. Вокруг летали ласточки, что свили гнезда прямо под крышами прибрежных домов.
 
Местных житель, художник Николай Манишкин, насвистывая себе под нос какую-то веселую песенку, шел мимо берега на худбазу, где студенты пединститута писали пейзажи. Это была летняя обязательная практика.
 
Взобравшись на насыпь, чтобы взглянуть - какой там уровень воды, Манишкин и приметил три роскошных кедровых бревна-беглеца.
 
- Эка находка! - подумал он. - Это чего только с ними сделать можно?! И полок для комода настрогать, и стол вытесать и еще останется по хозяйству. Тащить их надо на берег!
 
Он сбегал за веревкой домой, аккуратно спустился к кромке воды, накинул петлю сначала на одно бревно, потом обвязал два других, затянул покрепче, и оттолкнул кедры от берега. Так и повел их уже по воде вплавь, но на веревке, к пологому берегу, там, где стоит база художников.
 
С ребятами бревна выкатили на сушу и были необыкновенно рады такой находке. Ведь это  не какие-то коряги с заломов, а благородные деревья, еще налитые силой и не подверженные порчи.
 
Кедры решили срочно зарисовать, пока те обсыхали на берегу и приходили в себя.  
 
«Дубы вы дубы», - рассуждал вслух, увидев незнакомцев, дуб, что раскинулся около базы художников и еще помнил приезд член-корра Андрея Петровича К-цы. Его «заманил» сюда тогдашний директор краеведческого музея Всеволод Петрович С-ев. Показывали гостю и каменный водопад - застывшую лаву с вулкана. Черная борода этого «каменного пришельца из дальних мест» свисает тут со скалы уже много веков, что дуб и не помнит, извиваясь твердыми струями - прямо в чей-то огород. Это и есть знаменитый в округе каменный водопад, или смолопад, потому что в нем черные как деготь, вкрапления круглых, как пушечная картечь камней - «бомбочек» от вулкана. А академик еще, между прочем, рыбу удил и уху наваристую варил из тунгусской рыбы... Но, будет об академике...
 
«Распилят вас и пустят на рамы для картин», - пробубнил дуб. - «Катитесь подобру-поздорову отсюда!» Но кедры его не услышали...
 
- «Три бревна на Амуре» - так называется моя новая картина, - объявил на выставке Николай Манишкин, опираясь на светлых тонов кедровую трость. И рассказал историю про путешествие бревен, которую он, конечно, знать не мог, а придумал от начала и до конца.
 
Константин Пронякин.