 |
| Депутат Законодательного Собрания ЕАО Вера Тарасенко |
| |
Когда из Следственного комитета во все СМИ поступила информация о возбуждении уголовного дела в отношении депутата Законодательного Собрания ЕАО, первый вопрос, на который СМИ активно стали искать ответ, кто этот депутат.
Вопрос, конечно, важный, но найти на него ответ в нашем городе совсем не трудно. Кстати, Следственный комитет это прекрасно знает, поэтому подобные игры в конспирацию - рассылка информации о возбуждении уголовного дела без указания фамилии фигуранта - выглядят как-то не солидно, даже смешно.
Буквально в тот же день все уже знали: речь идет о депутате Законодательного Собрания ЕАО Вере Ивановне Тарасенко.
Некоторые СМИ пошумели на тему: «Возбуждено уголовное дело в отношении депутата от «Единой России», и все, - успокоились. Видимо, решили, что только одно это должно привести жителей ЕАО в неописуемый восторг, что главное - добавить к уголовному делу слово «громкое», и всем сразу станет хорошо?
Я думаю, для подавляющего большинства жителей города Биробиджана и всей области значительно важнее получить полную информацию о том, что послужило поводом для возбуждения данного уголовного дела, какие именно действия депутата Законодательного Собрания спровоцировали такую реакцию правоохранительных структур и какой ущерб нанесли эти действия региону, обществу и так далее.
Я попытаюсь ответить именно на эти вопросы. Итак, второго мая текущего года Биробиджанский районный суд вынес приговор бывшему руководителю Амурского Государственного университета Нине Деевой. Она была признан виновной по нескольким уголовным статьям, а именно, по ст.160 ч.4 «Присвоение или растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному», и по ст.285 ч.1 «Злоупотребление должностными полномочиями».
Расследование данного уголовного дела длилось довольно долго. Почти год Нина Деева провела в СИЗО. В течение этого времени активно работало следствие, изучало документы, опрашивало свидетелей, собирая доказательства того, что присвоение и растрата имели место в особо крупном размере.
Задача Деевой и представителей ее защиты, соответственно, состояла в том, чтобы этих трех слов «в особо крупном размере» в приговоре не было. Тогда и приговор был бы значительно мягче. Об оправдании речи, конечно, не шло, но она могла бы рассчитывать на условный срок.
В чем заключались «присвоение», «растрата», «злоупотребление полномочиями»?
Цитирую выдержку из мотивировочной части решения Биробиджанского районного суда:
«Так, Деева Н.Н. в указанный выше период, в нарушение положений Закона РФ от 10.07.1992 № 3266-I «Об образовании», Федерального закона от 22.08.1996 № 125-ФЗ «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», Постановления Правительства РФ от 05.07.2001 № 505 «Об утверждении Правил оказания платных образовательных услуг», приказа Минобразования РФ от 28.07.2003 № 3177 «Об утверждении Примерной формы договора на оказание платных образовательных услуг в сфере профессионального образования», положений Устава… умышленно, неоднократно, используя иное лицо из числа, подчиненных ей сотрудников, а также главного бухгалтера, вводя их в заблуждение относительно своих преступных целей, осознавая, что места для обучения студентов на условиях целевого приема не предоставлялись, взимала денежные средства в виде целевых взносов с… (перечислено девятнадцать человек) при поступлении в АмГУ с целью получения высшего образования, и освобождала полностью от дальнейшей оплаты за обучение указанных лиц в Филиале в течение всего периода оказания образовательных услуг, обращая полученные денежные средства в виде целевых взносов в свою пользу.
При этом Деева Н.Н. также в указанный период, вопреки интересам службы, умышленно давала устные указания сотрудникам Филиала, в том числе иному лицу, обеспечивать поступление указанных лиц, в нарушение Правил приема на 2009-2013 учебные годы без надлежащей организации вступительных испытаний, фактически освобождая указанных лиц при поступлении от вступительных испытаний.
…(Перечислено шесть человек), будучи введенными Деевой Н.Н. в заблуждение относительно законности взимания с них денежных средств, передали непосредственно Деевой Н.Н. в наличной форме денежные средства в виде целевых взносов, под условием освобождения от оплаты за обучение в течение всего срока обучения, по 55 000 рублей каждый, а всего в размере 330 000 рублей. При этом (перечислено шесть человек) не осознавали тот факт, что изъятые у них денежные средства на общую сумму 330 000 рублей Деева Н.Н. не оприходовала ни в кассу Филиала, ни в кассу ВУЗа.., а обратила указанные денежные средства в свою пользу, распорядившись по своему усмотрению…».
Это всего лишь один эпизод из целого перечня эпизодов, вменяемых Нине Деевой. В деле есть эпизоды с начислением зарплаты тем, кто не вел преподавательскую деятельность в АмГУ, то есть несуществующим педагогам.
Зарплата начислялась им, а получала ее, как я поняла, Нина Деева. Или, например, эпизоды с кредитами: по указанию Нины Деевой ее подчиненные брали кредиты.
Нина Николаевна эти деньги забирала и тратила на личные цели. Есть и другие эпизоды, но нас интересует только первый: взимание с абитуриентов так называемых целевых взносов, потому что именно при расследовании этого эпизода следствие в качестве свидетелей привлекло довольно много людей, в том числе и депутата Законодательного Собрания ЕАО Веру Ивановну Тарасенко.
Я позволю себе привести здесь показания Веры Ивановны, которые она давала следствию. Не полностью, конечно, а лишь то, что считаю самым главным:
«В 2010 году я поступила в Биробиджанский филиал АмГУ на ускоренный курс обучения на базе высшего образования… При этом Биробиджанский филиал АмГУ арендовал помещение в СОШ № 8, директором которой я ранее являлась… Кроме этого, я лично хорошо была знакома с Деевой Ниной Николаевной, которая очень давно работала в должности директора СОШ № 6 г. Биробиджана.
С учетом всех указанных обстоятельств, мне было удобно поступить именно в Биробиджанский филиал АмГУ. При поступлении в Биробиджанский филиал АмГУ я прошла собеседование в виде тестирования и была зачислена в БФ АмГУ. Все указанные события происходили в конце августа - начале сентября 2010 года. До 20 сентября был составлен приказ о зачислении и уже позже, когда я вышла на установочную сессию, меня в кабинет пригласила к себе Деева Н.Н. и сказала, что надо написать заявление о спонсорской помощи для Филиала. Это будет разовая плата за обучение, как Деева Н.Н. пояснила, и заплатить я ее могу тогда, когда появится возможность.
Но я для себя определилась заплатить указанную сумму только по окончании университета, так как если я посередине срока обучения брошу университет, то могли пропасть денежные средства. По уговору Деевой Н.Н. я написала заявление о внесении спонсорской помощи в размере 40 000 рублей, однако, как я уже пояснила, денежных средств при написании указанного заявления я не платила. По настоящее время оплату за обучение я не произвела в Биробиджанский филиал АмГУ…».
Следователь спросил Веру Ивановну Тарасенко: «Известны ли вам следующие лица:…», и перечислил четыре фамилии. Вера Ивановна ответила, что известны, что все они обучались в Биробиджанском филиале АмГУ. Более того, трое из названных четверых являются ее родственниками. Следователь показал ей копию ее заявления о принятии «целевого» взноса в размере 40 000 рублей, но Вера Ивановна стояла на своем: «Указанное заявление исполнила лично я.., однако я ошиблась: указанные денежные средства именовались не спонсорской помощью, а целевым взносом. При этом, как я уже пояснила, денежные средства в размере 40 000 рублей в качестве целевого взноса я не платила…».
Аналогичные показания Вера Ивановна Тарасенко дала и в ходе судебного заседания. Однако, как установило следствие, на самом деле она произвела оплату целевого взноса.
Кроме того, следствию удалось документально подтвердить тот факт, что Нина Деева, находясь за границей (скрывалась в Израиле), вернула Вере Ивановне через своего доверенного человека денежные средства, уплаченные Верой Ивановной и ее родственниками в качестве целевых взносов за обучение в АмГУ.
То есть, Вера Ивановна Тарасенко дала заведомо ложные показания по уголовному делу, обвиняемой в котором являлась Нина Деева. Сделано это было, видимо, для того, чтобы уменьшить ответственность Деевой, точнее уменьшить сумму ущерба, инкриминируемую ей. Я уже говорила: не было бы ущерба в особо крупном размере - не было бы приговора с реальным сроком почти в шесть лет!
Не могу сказать, что сподвигло депутата Законодательного Собрания ЕАО дать ложные показания: желание вернуть свои сорок тысяч рублей, или просто по-человечески помочь старой знакомой? Но чем бы такой поступок не объяснялся, авторитета он Вере Ивановне не добавил.
Уголовное дело о даче ложных показаний возбуждено и, насколько я владею информацией, будет доведено до логического завершения.
Особо хочу отметить, что дача ложных показаний в суде с целью вернуть или сэкономить свои денежки, а иногда и прибрать себе чужие, не является привилегией депутатов от «Единой России».
Не так давно я принимала участие в одном судебном процессе, где ответчиками и их свидетелями выступали представители другой партии, двое из которых - тоже депутаты Законодательного Собрания. Они давали суду показания, говорили долго и много, но девяносто процентов сказанного ими было абсолютной неправдой.
Надо было видеть, с каким азартом и наслаждением эти люди давали ложные свидетельские показания! Они были уверены в своей безнаказанности, ведь это был не уголовный, а гражданский процесс.
Так что не важно, под каким флагом избираются в наше Законодательное Собрание депутаты, - под трехцветным или одноцветным, важно, что они ставят во главу угла - личные интересы, или интересы общества.
Судя по материалам уголовного дела, Вера Ивановна выбрала личные интересы и, тем самым, нанесла, во-первых, непоправимый ущерб своей репутации, во-вторых, репутации своих соратников, в-третьих, репутации нашей области, ведь депутаты - это лицо региона.
Уточняю: лицо, а не гримаса.
Елена Голубь,
«Газета на Дом», №39
