Манометр, 10 атм

Отрывки из научно-фантастического рассказа «Ну и жук! или Приключения Аркадия Николаевича М., описанные им самим», в котором автор поведает о фантастических приключениях чиновников и ученого, которые случайно увеличили жука...

Продолжение. Начало см. Ч.1.

– Пропал барометр. Он был довоенный, стоял у Аркадия Николаевича на столе. Все остальные вещи на месте, – жаловалась супруга генерала соседке. – Барометра нет, Аркадия Николаевича тоже. Да, еще жуков в аквариуме не видно...

Если бы они знали, что сосед с верхнего этажа по дому – энтомолог Борис Николаевич Сумашедов – тоже не появлялся дома уже три дня, то может быть и заявили в полицию. А так – лишь судачили с друг другом о причудах мужиков.

На молодежный форум, что открывали недалеко от города Ка, не прибыл председатель комитета по молодежной политике, молодой чиновник Иван. То ли заболел, то ли рабочие дела не позволили. А ведь обещал!

Все три случая отсутствия на работе и дома наших героев, конечно, никто не связывал вместе. Каждый находил свою причину и свое объяснение. Повода для беспокойства пока не было. Может оно и к лучшему. Лишнее внимание к ним пока не нужно...

Аркадий Николаевич вылез из кабины, показал пропуск на въезде в садоводческое общество, шлагбаум подняли и китайский грузовик поехал дальше, пыля дорогой. Кузов был затянут брезентом, ничего не видно, лишь по центру что-то выпирало круглое. Голова жука, как профессора Доуэля¹?

Оказалось, генерал выпросил списанную еще с советских времен барокамеру у приятеля в ДОСААФ, она осталась от бывшей морской школы, на месте которой построили кинотеатр, и аппарат стал без надобности. Металлическую капсулу доставили на генеральский участок. Ее быстренько сгрузили, хозяин расплатился с водителем и от глаз долой затянул цилиндр маскировочной сеткой.

Борис Николаевич прибыл к генералу следом. Оценив установку, он предложил поставить эксперимент на тех самых домашних жуках и посмотреть, что с ними будет при высоком давлении. Банка с насекомыми стояла на веранде, где по отломанным веточкам вишни ползали жуки.

Их посадили в центр капсулы, закрыли люк, завинтили «барашки» и стали повышать давление выше атмосферного. Воздух в камеру нагнетал компрессор.

– Ты думаешь, они сразу начнут расти? – задумчиво спросил генерал у соседа. – Они нас не съедят, когда мы выпустим?

– Тебя то они точно есть не станут, ты их кормилец, – подшучивал энтомолог. – А вот меня – могут...

Манометр показывал 10 атмосфер. Сколько держать такое давление, экспериментаторы не знали. Час, два, три, а может сутки или дни?

Открыли камеру к вечеру! Никаких жуков не нашли.

– Куда они делись? – спросил Аркадий Николаевич у приятеля.

– Уползли, – не нашел лучшего объяснения Борис Николаевич.

– Куда тут уползешь? – расстроился генерал. – Герметичная камера. Наверное, размазало их по стенке. Вот так выросли! Ерунда это твоя теория... – махнул он рукой.

И не жалко ему было жуков, что кормил всю зиму, жалко, что поверил соседу-ученому, увлекся этим делом, да привез на участок еще кусок железа – большущую барокамеру.

Пошел дождь. Аркадий Николаевич накинув сетку на установку, побежал в дом. На веранде уже пыхтел самовар, рядом стояла пустая банка с веткам вишни, Борис перебирал подшивку старых журналов «Наука и жизнь».

– Мы пошли неправильным путем! – сказал он, садясь за небольшой столик. – Жуки у нас насекомые с полным превращением, то есть, сначала появляется яйцо, затем личинка, потом куколка и уже из нее выходит взрослое насекомое – жук! Если мы ходим вырастить большого жука, надо начинать с исходной точки – яйца или личинки – они должны быть в других условиях, чтобы измениться...

Вот что пишут в журналах, бубнил под нос Борис, пока Аркадий Николаевич потягивал чай из блюдца и смотрел с отрешенным видом то на барометр, то на окно, на бежавшие по грязному стеклу струйки воды: «В нашей Солнечной системе, самое большое давление на Венере. Там оно составляет 93 атмосферы. Но из-за чего такая плотность? Из-за того, что воздух состоит из углекислого газа, и он в полтора раза тяжелее нашего (у нас состав 77 процентов азота, 21 процент кислорода и оставшиеся 2 процента – смесь газов – аргона, двуокиси углерода, гелия, неона, криптона, ксенона, закиси азота, даже угарного газа и водяного пара). Наш же углекислый газ растворился в океане, и атмосфера Земли стала «легкая»...»

– И как нам быть? – прервал чтение генерал. – Испарить океан или накачать атмосферу углекислым газом? Там мы тогда задохнемся или вымрем. Ведь на Венере в живых вроде никого не осталось?..

– Надо взять личинки жуков, и именно на этой стадии закладывать их в барокамеру с высоким давлением, – убежденно говорит энтомолог, переводя взор с журнала на генерала. – Но сколько времени пройдет пока они вырастут и как их все это время кормить – я не знаю. Могут уйти годы!

После дождичка в среду, пошли генерал с энтомологом к навозной куче. Там и следовало искать личинок цветочных жуков – белых, подвижных, с аппетитом как у крокодила. Накопали трех будущих жуков, посадили их на поддон с перегноем и... в барокамеру! Те личинки, видно, испугавшись, быстро зарылись. Сверху экспериментаторы заботливо положили им куски свёклы, моркови – паек на месяц вперед. Энтомолог нарвал цветов вишни и сирени, зная прожорливость будущих жуков.

«На первое время хватит! – сказал он. – Потом будем докладывать еще, и сразу приучать к нашему давлению!»

Крышку барокамеры завинтили, включили компрессор, установив предел в 10 атмосфер...

Процесс этот обещал быть долгим, поэтому все разъехались по домам, договорившись, раз в неделю встречаться и наблюдать снаружи за происходящим внутри.

...Вокруг мерцали огоньки. Иван летел над ночным городом и ничего не понимал. Точнее, его тащили, а он как манекен болтался в воздухе. Но был невредим!

«Как это так: какой-то безмозглый жук смог покуситься на чиновника краевого уровня? Да, не положено такому быть никогда!» – невозмутимо рассуждал Иван.

Вот уже показался Амур. Прохладный ветер обдувал летящего Ваню в цепких лапах жука, забегал подмышки, и оттого стало смешно. А смешно в такой ситуации было не смешно.

Большой остров У лежал скрытым во мраке ночи. Именно туда, в цветочные дебри, и летел жук.

Иван шептал: только бы не в Китай. Ведь это будет побег, как потом оправдываться в партии (о жене и маленьком сыне он почему-то не подумал). И что скажет его шеф – Вячеслав Иванович, узнав про ночной полет. Рассказывать ему про жука – так кто в это поверит?!

Ноги уже касались травы, но было еще высоко. Жук тащил Ивана все дальше и дальше, удаляясь вглубь большого острова...

И вот... никто больше не жужжал.

Руками пытаясь хвататься за воздух, Иван оказался в свободном падении. Пролетев пару метров вперед по инерции, приземлился в каком-то цветочном поле Иван-чая. Без туфель, без пиджака и без портфеля. Словно прибыл на дачу – налегке, как и положено...

Никакого жука рядом не было, да и был ли он? А как тогда в таком месте и в таком виде можно оказаться чиновнику краевого уровня?

В потемках Иван шел по колкой траве, куда глаза могли смотреть и ничего кроме травы и цветов – бивших ароматом в нос, нащупать не мог.

Это сенокосные луга.

Впереди показался черный силуэт. Дерево! Дойдя до этого ориентира и вспомнив о госгранице, решил, что до утра отходить дальше никуда не будет.

«Так можно перейти в другое государство, и на жука не свалишь», – пытался размышлять уставший чиновник.

Стал накрапывать дождь, но под кроной большого дерева было сухо и тепло. Обняв шершавый дуб, Иван заснул...

Константин Пронякин.

Продолжение следует.