аыщ

гыгыгы. упоротый сявка изображает из себя брегаду для храбрости: мы тупыя обезяны, но нас зато многа! Ну и чтобы польстить себе самому наконец. Сам себя не похвалишь - никто и слова в защиту поруганой чести не замолвит.
Ну по существу сявке вообще сказать нечего - ему бы ляпнуть абы чего, чтобы его хоть кто-нибудь заметил в его унылай жызне. Это такая мелкая вошка, которая машет сухим кулачьком до очередной оплеухи. Но потом задумаецца над смыслом бытия только после десятой по счету зуботычины.