Творческий кризис сыграл определённую роль, хоть я совсем не желаю снова повторить его. Он длился порядка 7 лет. За это время я написал около 7 песен, что было непозволительно низкой производительностью.
 
Сложный период в жизни случился. Он был морально тяжёлым, когда я ещё не знал, как поступать с некоторой неизбежной дилеммой: начинать жить, как все нормальные люди, или чего? Куда-то делись все друзья, кто раньше меня поддерживал, - большинство разъехались. Это было закономерно, поскольку на первом этапе жизни круг друзей формируют в основном начальные условия: двор, школа, институт. С этими людьми в какой-то момент придётся расстаться, даже с самыми закадычными приятелями. Для меня это было довольно болезненным испытанием: каждый отправлялся на поиски своего счастья, и ничего с этим нельзя сделать.
 
Первый выход в интернет довольно меня смутил. С одной стороны появилась ещё одна немаленькая степень свободы: если мне не с кем в своей обычной жизни поделиться чем-то сокровенным, то я могу поделиться этим там. Я находил себе собеседников - это было намного проще сделать в виртуале, где тебе предоставлен самый широкий выбор общения и информации. Я нырнул туда и начал осваиваться.
 
На долгое время я отложил занятия творчеством. Меня не тянуло к прежнему сочинительству, оттого что, как мне казалось, никому это сильно не надо. Всё-таки я ждал какой-то должной отдачи и долго не встречал её. К тому же, увы, неосторожные шаги, неосторожные реплики в виртуальном пространстве и чьи-то адекватные и не очень ответы сбили мне самооценку.
 
И в это же время меня затянули новые поиски. Я планировал продолжить заняться творчеством, но как-нибудь потом. Сперва надо было разобраться во многих вещах. Надо было срочно постичь эту жизнь. Я тогда ещё с трудом воспринимал непонимание и насмешки и хотел продолжать на другом уровне, не так сыро и оголтело, чтобы сложнее было придраться. Музыкальный фан иссяк, да и сам как будто немного перегорел. Напористость не работала. Что-то надо было менять. Теперь уже результат волновал больше, чем само действие.
 
Но творческий простой неважно сказывается на авторе. Тем не менее я ощущал, что идёт некоторый внутренний процесс, и нужна пауза в творческой деятельности. Прежде чем начать снова, я должен перемениться и поумнеть (особенно после некоторых позорных моментов). Я сильно менялся в ту пору - чуть не ломал самого себя.
 
Я казался себе расхлябанным, ни к чему не способным, словно меня всегда раньше жалели и не готовили к жизни. Точнее говоря, меня вели не тем путём - понятной протоптанной дорогой, которой исходили поколения. Мне нужен был тёмный бурелом и крутые вершины, куда нормальный человек вряд ли сунется. Казалось, мне не сказали самых главных вещей, необходимых наставлений, и теперь уже никто из близких не скажет. Сказали всё, что могли, теперь действуй сам. И если хочется кому-то пожаловаться, то вроде больше и некому. Уже начинают жаловаться тебе. Как незаметно проскочила граница юности и взрослого человека!
 
Тогда-то и начались серьёзные трудности адаптации. Уже было просто не до занятий творчеством. Тогда мне стало казаться, что вопросы выживания первостепенны по значимости. Надо было как-то вставать на ноги. Я проводил на работе почти всё свободное время с редкими отрывами на выходных, когда уматывал на велосипеде за город.
 
Но кое-кто из близких друзей важно намекнул мне: "Ты стал другим. Раньше ты светился и горел, а теперь стал хмурым." Это было наблюдение со стороны. Я погас? Для меня прекращение творческой работы равносильно смерти. Может, период такой? Может, само пройдёт и переменится? Само не проходило.
 
Но, видимо, не так плохо быть хмурым, чем пассивным. Всё-таки я активно действовал. Но туда ли я шёл? Смогу ли я с той точки, куда устремлялся всеми силами, начать снова заниматься тем, к чему призван? Когда наступит этот момент Икс?
 
Я упорно шёл, и ничего не наступало. Ничего не предвещало. Кажется, наоборот, эта точка отдалялась. Я бежал от себя самого. Я, светящийся, открытый и непосредственный, доверчивый и радостный, остался где-то очень далеко позади. Вперёд шёл угрюмый, твердолобый, расчётливый и подозрительный некто, словно уже не я. С твёрдым намерением добиться своего.
 
Я пытался что-то начинать, пробовать. Но всё не в том качестве. Я стал упражняться, изощрённо вырабатывая одну лишь желчь, - всё в интернете и всё одной писаниной. Если давать оценку моим действиям на творческом поле в то время, то скорее я привносил в этот мир ещё один элемент разложения. Это был бунт не совсем здоровый, отчего морщились люди, которым доводилось всё это читать. Но я этого и добивался.
 
Я находил в этом удовлетворение, но для таких плодов творчества в интернете подобающее место - мусорное ведро. Уж я бы не стал такое издавать потом, тем более подписываться своим именем. А тогда в сети я того всё меньше выдавал себя. Лицедейство стало моей натурой. Так реализовывался, как мне казалось, но всё впустую. Не очень продвигаясь в одной жизни, я создавал вторую, но пора уже было прекращать заниматься ерундой.
 
Сам того не замечая, я залез в такую броню, что от себя стал скрывать, что когда-то писал песни. Я пытался вытереть это из памяти, но кто-то обязательно находил в сети мои старые записи и спрашивал: "Неужели это ты?" Чёрт побери, да, это я!!! Меня бесило не то, что меня вдруг разоблачали в чём-то... несовершенном, неотёсанном? Хотя, и это тоже. Но более всего мне становилось больно от себя нынешнего. Раньше песни писал. Искренние. Даже иногда получалось что-то удачное. А чем сейчас стал заниматься? Меня разоблачали в прекрасном, а я зачем-то рисовался страшным, циничным и грубым. Будто я специально подражал худшим общественным проявлениям и заодно пародировал их. Но я же был не таким. Я не разделял убеждения, которые декларировал где-то там, в матрице. Но, видимо, я маскировал таким способом то последнее, чтобы его не уничтожили. Уж если по-волчьи выть, то лишь для виду.
 
Надо было возвращаться к тому, что забросил. Надо было открывать свою душу этому неласковому миру, где, как мне было видно, все только и гнобят друг друга (разумеется, это не так впоследствии оказалось). Снова надо открыться миру, который, видимо, только того и заслуживает, чтобы справедливо его язвить и жалить исподтишка. Возможно, я и сам его вокруг себя таким создал, не сумев преодолеть желание мести. Открывать чистую душу, которую уже и замарать успел, вести её на расстрел - от этого она только проснётся! Но смертью для души будет заточение, из которого срочно пора её выводить.
 
Я понимал, наконец, что надо брать 12-струнную гитару, которой уже успел обзавестись, как только нырнул в подполье, и продолжать, продолжать заниматься. Момент Икс сам никогда не наступит - только я должен сам объявить его. Я должен сам исполнить свою мечту - да это ж очевидно! Надо только раскачаться. Нужен был кто-то, кто сможет поддержать меня. Или не нужен? Без разницы. Я уже осознавал, что это всё надо исключительно мне, но вдруг кому-то ещё?
 
Желание вести переписку с разными людьми завело меня на парочку сайтов для изучения иностранных языков. В то время ещё не было нынешних соц. сетей, но эти сайты уже были неким прототипом того, что сейчас может предоставить Facebook, например. Там я находил людей со всего мира, которые просто хотели расширить круг своего общения.
 
Хорошо припоминаю общение с одним арабом средних лет, который постоянно делился со мной личными проблемами. Видимо, ему не так важно было, смогу ли я его понять. Но важно то, что есть некто, кто его выслушает. Он работал в нефтяной компании. Через какое-то время планировал по работе переехать в Россию - в Петрозаводск. Всё у меня интересовался, продаётся ли в наших магазинах то, да сё. Я уверял его, что всё это есть. Вопрос в порядке цен. Но с его немаленькой зарплатой (он даже точную цифру написал) можно было вообще не переживать по этому поводу. Он всё рассказывал про трудности в отношениях со своей немолодой женой, от которой он вынужден надолго уезжать на заработки. Вот проблемы у человека, которые даже деньгами не решить! Я ему тут даже советом не помогу. Ему надо было выговориться, а моя задача - сиди и слушай.
 
У меня примерно тоже. Общался с австралийкой, с израильтянкой, с кем-то ещё, не помню уже... Наиболее длительное общение у меня сложилось с одной китаянкой, проживавшей в Пакистане. Она была молодая, говорливая. Точнее, мы только переписывались на ломаном английском - главным образом через популярный тогда мессенджер ICQ. Потом и в Скайпе сидели.
 
Мне тоже надо было быть выслушанным. Она-то меня и раскачала! Всё ей было интересно. Она разбудила во мне желание делиться тем, чем давно перестал делиться. Я начал снова активно писать песни.
 
Это так было необычно общаться с человеком другой культуры, другого менталитета! Объяснять ему, как необычен, гибок и прекрасен русский язык! Приводить примеры, что порядок слов в предложении совсем тут не играет роли. А слова можно коверкать на десятки ладов. "О, это, наверное, очень поэтичный язык!" - всё она понимала и всему удивлялась.
 
Может, не совсем я забыл время, когда радость меня любила? Во мне что-то живое воскресло, хоть я тогда за бесценок продал одну из своих гитар. Я играл ей по Скайпу, скидывал сыроватые демо-записи и присылал англоязычные переводы своих новых песен - она ждала нового, и я тогда готов был делать это всё ради неё.
 
Простая китаянка из Пакистана, занятая торговлей рыбой, поверила в меня. А для меня она была персонажем чисто виртуальным: что Пакистан, что Луна - мне было на тот момент примерно одинаково.
 
Потом пошло-поехало. Я вернулся в своё нужное русло и уже не задавал вопроса: что мне делать в жизни? Может, этим позаниматься? Может, этим? Всё стало ясно. Исчезло навязчивое желание кого-то злобно стебать. Для меня очевидна стала бессмысленность моих прежних метаний, пока снова не нырнул в свою колею.
 
Но тем не менее период длительного провала в творчестве позволил оценить значимость творчества в моей жизни. Кто я без этого? В том-то и дело. Это я уже позднее понял, что чем выше и глубже ты забираешься в творческих поисках, тем менее это становится понятно и интересно им, широкой массе. Но признание не должно играть принципиальной роли.
 
Песня "Индифферент" - сомнения и мрачные думы. Сложный процесс переваривания положения вещей, где чрезвычайно трудно найти возможность для высокой реализации. Антагонизм и холодный паритет в отношениях с современным социумом: я вас не трогаю, и вы держитесь от меня. Песня написана в период творческого кризиса, отчего для меня представляет особую значимость.