Мы уже сообщали вкратце о том, что осуждена бывший бухгалтер Службы судебных приставов, сумевшая за несколько лет талантливо обчистить вверенный ей участок работы на двадцать с лишним миллионов рублей. Есть возможность в подробностях рассказать об изобретенном ею простейшем способе присвоения чужих денег.

Ноу-хау Антонины Петровой

Ноу-хау бухгалтера зиждилось на том, что народ наш любит судиться и не очень любит платить проигранные по суду деньги добровольно. Судебные приставы-исполнители в поте лица трясут тех, кто проиграл судебные процессы, и многие миллионы рублей, выхоженные у должников, ложатся на депозитный счет. Оттуда оприходованные деньги раздаются взыскателям, но на счет ложатся другие миллионы, и этот круговорот неиссякаем.

Ежемесячно через руки приставов проходят тысячи исполнительных производств. И в каждом таком деле – фамилия взыскателя. Тысячи фамилий! От них рябит в глазах. Тошнит от фамилий. И никому не придет в голову удивиться, что слишком часто среди взыскателей мелькает простая фамилия – Петров. Петровых у нас пруд пруди.

На этом и сыграла бухгалтер Антонина Петрова. А еще на царящей в ведомстве бесконтрольности и на том, что чековые книжки, которые должны были храниться у старшего судебного пристава, из-за безалаберности руководства хранились у нее.

26 апреля 2001 года она выписала первый чек на десять тысяч рублей человеку по фамилии Петров. Своему мужу. Старший судебный пристав ничтоже сумняшеся подписал документ. Вызвонив мужа по телефону, Антонина Романовна попросила его получить по чеку в Национальном банке и передать ей означенную сумму. Муж съездил в банк, получил и передал.

Так и пошло. В первые месяцы бухгалтер особо не нахальничала, снимала деньги часто (до четырех раз в месяц), но понемногу – по 10, 15, 20 тысяч. Она рассчитала точно: в банке никого не удивило, что некто Петров выигрывает судебные процессы оптом и в розницу и ходит за деньгами, как на работу. В отчетах же, которые бухгалтер предоставляла начальству, фамилия «Петров» тонула в длиннющих списках других взыскателей. Многократное явление Рабиновича или Таюрского еще, может быть, бросилось бы в глаза, но заметить регулярную повторяемость этой ускользающей фамилии было практически невозможно.

Дело шло так гладко, что с осени 2001-го бухгалтер установила себе твердый оклад: два – четыре обналиченных чека в месяц по 50 тысяч рублей. Этого жесткого графика хищений она придерживалась до июля 2002 года. Потом ей надоело мелочиться, и вписанные в чеки суммы стали расти, подобно инфляции при Гайдаре: – с осени 2002-го муж едва ли не каждую неделю получал в банке от 150 до 300 тысяч рублей.

2003 год принес повышение цен и коммунальных тарифов, и Антонина Романовна повысила себе зарплату. К мужу теперь впору было приставлять вооруженную охрану. Шутка ли – в чеках стали фигурировать суммы в 350, 400, 480 тысяч рублей... Рекорд был установлен 26 мая 2003 года, когда бухгалтер выписала своему супругу чек на 499 219 рублей 45 копеек. Полмиллиона за раз.

Тем не менее, 2004 год она начала с разведки – 6 февраля разговелась на скромные 15 тысяч 88 рублей. Разведка показала: фамилия Петров по-прежнему внушает доверие и старшему судебному приставу, усердно подмахивающему чеки, и кассирам банка, отгружающим удачливому взыскателю деньги килограммами. И вновь понеслось по накатанной…

Последний, 108-й чек на имя мужа бухгалтер выписала 15 декабря 2005 года на 320 тысяч 367 рублей 17 копеек. Итого, за неполные четыре года она изъяла с депозитных счетов и обратила в свою пользу 20 246 716 рублей 87 копеек.

Через несколько дней, в январе 2006-го Антонина Романовна уволилась со службы по собственному желанию. Желание уволиться пришло к ней «из-за возникших неприязненных отношений со старшим судебным приставом Михалевым». В свою очередь, неприязненные отношения возникли на почве того, что Михалев, которого Петрова долго водила за нос (как и его предшественника Шахурдина), наконец-то заподозрил, что с депозитным счетом творится неладное, и обратился к вышестоящему начальству с просьбой провести проверку.

Знал ли муж, зарабатывавший на жизнь перегонкой машин из Владивостока, какие деньги он таскает жене из банка? Судя по показаниям, не знал. Он твердо верил, что выполняет на общественных началах роль федерального курьера по особым поручениям, помогающего государству в лице супруги осчастливливать неизвестных ему взыскателей. Однажды, впрочем, он поинтересовался, что это за деньги. Оскорбленная недоверием жена закатила скандал и выгнала его из дома.

Как все вскрылось

В СМИ прошла информация о том, что дело Петровой раскрыто «в результате прокурорской проверки». Руководство опростоволосившейся службы, которую умная женщина потрошила четыре года, эту фразу восприняло болезненно. Потому что вычислили расхитительницу все-таки не прокуроры, а сами прозревшие судебные приставы.

Когда Антонина Романовна уволилась, пришедшая ей на смену бухгалтер обнаружила, что по журналу учета депозитных денег проходит одна сумма, а по компьютерному учету – совсем другая. Происхождение гигантской разницы могли бы объяснить чековые книжки, но они исчезли вместе с Петровой. Новый бухгалтер доложила обо всем по инстанции. Поднялся переполох. Из банка была истребована информация по чекам. Сверив фамилии получателей с фамилиями подлинных взыскателей, руководство службы к смущению своему обнаружило: чаще всех деньги по чекам получал некий Петров, не числящийся взыскателем ни в одном исполнительном производстве.

7 июня прошлого года Управление ФССП по РС(Я) направило в прокуратуру Якутска заявление о возбуждении уголовного дела.

Быстрорастворимые миллионы

Судя по показаниям Петровой, деньги она копила на операцию дочери, но около двух миллионов «потратила по мелочам»: купила себе и дочке норковые шубы (одну за 180, другую за 150 тысяч рублей), несколько раз ездила с дочерью отдыхать на море во Владивосток и Китай (по 300 тысяч за поездку)… Остальные деньги двумя порциями хранила… в рабочем кабинете, где заседала вместе с кассиром. Процесс хранения в приговоре суда описывается с ее слов так:

«3,5 миллиона рублей на операцию дочери хранились на работе в тумбочке, остальные 14 миллионов рублей тоже хранились в тумбочке на работе… Она хранила похищенные деньги на работе, так как у нее дома не было условий для хранения большой суммы денег. 18 миллионов рублей она также предназначала для лечения дочери…» «Хранила деньги в железном ящике, который закрывался на встроенный замок. В 20-х числах декабря 2005 г. она обнаружила, что ящик с деньгами открыт и пуст. Ключи от ящика она хранила на рабочем столе в письменном приборе. Ключ от кабинета был только у нее и кассира».

Уперли ворованные бабки! Из закрытого на замок железного ящика, находившегося в кабинете с железной дверью! Сразу после того как бухгалтер в последний раз присвоила крупную сумму! Как раз в то время, когда начальник заподозрил нелады с депозитным счетом, и ей пришлось увольняться…

Так талантливо натаскать миллионы и так бездарно с ними расстаться?! Ну-ну.

С нищих не берут

Приговором суда первой инстанции Петровой назначено наказание в виде пяти лет лишения свободы и штрафа в 500 000 рублей. Кроме того, суд в полном объеме удовлетворил гражданский иск и взыскал с вороватого бухгалтера в пользу УФССП по РС(Я) всю, до копейки, похищенную сумму. Однако в Службе судебных приставов мне поведали, что взыскать деньги в реале будет очень проблематично. На этот счет у приставов есть серьезные претензии к следствию.

Заявление о возбуждении уголовного дела было подано в прокуратуру 7 июня 2006 года, уголовное дело возбуждено лишь через полтора месяца – 17 июля. Оно неоднократно продлевалось, и только после обращения руководства УФССП к прокурору республики по поводу волокиты предварительное расследование было завершено – в конце мая 2007-го.

Второй существенный момент, который смущает руководство УФССП, – в течение всего предварительного следствия Петрова, несмотря на причиненный бюджету существенный вред, находилась не под стражей, а под подпиской о невыезде. То есть следствие не обеспечило гражданский иск. Да и потерпевшим (гражданским истцом) УФССП по РС(Я) было признано лишь под занавес следствия, в конце марта нынешнего года, хотя заявление об этом руководство управления направило в прокуратуру 21 ноября 2006-го.

В итоге взять с Петровой теперь нечего – какого-либо официально зарегистрированного имущества за ней не числится.

20 миллионов растворились без осадка.

История с Антониной Петровой – не единственная такого рода. Когда началась реорганизация в системе Минюста, во всех подразделениях Службы судебных приставов были проведены проверки, в том числе и по работе с депозитными счетами. В ходе ревизий руководство службы сделало немало печальных открытий. Например, в Момском улусе старший судебный пристав занимался примерно тем же, чем и Петрова. Но он успел полностью возместить ущерб и потому отделался легким испугом – условным осуждением и четырехлетним лишением права занимать должности на госслужбе.

P.S. В суде Антонина Петрова полностью признала свою вину. Тем не менее, кассационную жалобу на приговор подала.

Владимир Таюрский,

«Неделя Якутии», № 42.