 |
| Юрий Творогов, который из барачного жилища сотворил комфортную «двушку». |
| |
Первая по времени постройки и самая крупная по территории часть Октябрьского - деревянные дома, в основном, 4-квартирные, с печным отоплением, уличными колонками. Эти дома были построены японцами, оказавшимися в плену после Второй мировой, и сохранили желто-красный цвет, традиционный для железнодорожных поселений страны, от Москвы до самых до окраин.
Когда началось реформирование российской экономики и ведомства, включая железнодорожное, стали передавать жилфонд местной власти, казалось, «деревяшки» Октябрького обречены. Если министерству путей сообщения и его структурам удавалось ремонтировать крыши, менять венцы домов, поддерживать в работоспособном состоянии печки, стоявшие в каждой квартире, то у администрации поселения для этого не хватало ни средств, ни кадров.
Забитые крест-накрест окна и двери, разобранные заборы, перекошенные надворные постройки, конечно же, огорчают. И все же это частности, поскольку большинство домов японской постройки в Октябрьском решительно поменяло облик. Желто-красная вагонка на фасаде уступает место разноцветному сайдингу, яркая черепица вытесняет невзрачный шифер на крышах, деревянные окна заменяются пластиковыми.
А ведь в Октябрьском немало кирпичных пятиэтажек, выросших сравнительно недавно. Однако предпочтение отдается не жилплощади со всеми коммунальными удобствами, а квартире с кухней и комнатой в неблагоустроенной «деревяшке», которая расширяется и, можно сказать, модернизируется. В ней появляется холодная и горячая вода, ванная и туалет. Похоже, создание жилища по своему усмотрению, трудоемкое и затратное, привлекательней вселения в хрущевку и брежневку, пусть даже с евроремонтом. Вопрос напрашивается сам: почему?..
Теперь и детская
Юрий Творогов работает в дистанции пути. В однокомнатную квартиру дома №12 на улице Центральной, который представляет собой обычную «деревяшку» на четыре семьи с удобствами во дворе, он вселялся с расчетом на расширение жилплощади. За два года своего добился. Теперь в квартире не только кухня и зал, но и детская.
- Двое детей в семье, - поясняет он, переходя к делам строительным. - Сруб у меня простоял год. Солнце грело, дождик лил, мороз и снег отмечались, а сруб выдерживал, что ему полагалось…
Межпоселенческое предприятие «Янтарь» протянуло к жилищу Твороговых водопровод, что обошлось в 80 тысяч рублей. Был установлен септик, и семья получила канализацию, а значит, ванную, для которой воду греет электричество. Свою часть дома обшили сайдингом. Поставили пластиковые окна. Когда подрастающее поколение переместилось в новенькую комнату, отец и мать подсчитали затраты на расширение жилплощади, которые составили 300 тысяч рублей.
- На забор времени не хватило, - пожалуй, единственное, о чем сожалеет глава семейства, твердо решивший поменять дощатую изгородь на металл.
- Почему не купили благоустроенную квартиру в пятиэтажке? - спросил я.
- Вопрос к ней, - Юрий кивнул на жену. - Не может она без огорода!..
В объяснении я не услышал ни ноты осуждения. Наоборот, это были гордость и любовь. Как выяснилось, огород, где Твороговы сажают картошку, в другом месте. А здесь, под окнами, редиска, лук, укроп. Крайний Север скуп на овощные рекорды: то двинет с моря туман, то дождь на полмесяца зарядит. Но для Твороговых земля у дома - не в тягость, а в радость.
Мини-котельная не подведет
Валерию Андросову, который работает в локомотивном депо, повезло. Жилплощадь у него в доме №27 на улице Центральной. Между прочим, двухквартирном доме, где просторней и зал, и двор. Дети выросли, разъехались, а он взялся за насыщение барачного строения комфортом.
- Сам поставил дровяной котел, сам навесил радиаторы, хотя печку на кухне сохранил, - показывает Валерий Владимирович.
Пристроил прихожую из шпального бруса. Подключил электротитан. Фасад обшил сайдингом. Заказал пластиковые окна.
- Три года ушло, - замечает Андросов. - Жена сохранила копии чеков: семьсот тысяч заплатили за стройматериалы, сантехнику, электрооборудование.
Дровяной котел работает в помещении с отдельным входом. Можно сказать, мини-котельная, в которой управляется не только глава семьи, но и его супруга, а также племянница.
- Воду греет для хозяйственных нужд титан, не дровяной, а электрический. Но отопительная система не на электричестве, а на дровах. Больше тепла от чурок? - интересуюсь у хозяина.
- У нас в поселке был случай, когда квартиру отапливал электрокотел. В холода платить приходилось по двенадцать тысяч рублей в месяц. Не по карману нам электроотопление! - на эмоциональном подъеме бросает Андросов.
Но почему не нраву ему житье-бытье в многоквартирном доме, где изначально на месте радиаторы отопления, ванная с горячей водой?
- Если в квартире снизу пьянка и драка? А из квартиры сверху бежит кипяток? - с усмешкой переспрашивает Валерий Владимирович. - Не говорю уже про то, что работа в депо посменная и выспаться днем - не блажь, а необходимость. Правда, нижние венцы дома то поднимает, то опускает. Всегда так было, но теперь я эти шатания не оставлю. Голова работает, руки - тоже. Что еще надо?..
Двухэтажная квартира
Видимо, Надежда Москаленко собралась на прием к педиатру. В сумке-лодочке дитя, у калитки поджидает машина. Сайдинг не смонтирован, однако свежий брус и окна из пластика подтверждают: на улице Центральной в третьей квартире дома №6 финиш не за горами.
- Установлен электрический подогрев воды, ванная и туалет действуют, как положено, - высказывается Надежда, которая в отпуске по уходу за ребенком, а значит, обновление жилплощади и обзаведение удобствами проходило у нее на глазах.
Еще одна встреча на той же улице - у входа во вторую квартиру дома №23. Я остановился там потому, что эта квартира представляет собой двухэтажное строение. Оно примыкает к той части дома, которое осталась неизменной с той поры, когда его построили пленные японцы. Вероятно, с позиций архитектуры это нонсенс, но я воспринимал две половинки одного дома как жизненные устремления последних полутора десятилетий. Приверженность прошлому понятна, хотя отдает унынием. Утверждение нового поражает соединением труда и капитала, эмоций и практичности.
Оказалось, что человек, выстроивший двухэтажку, прожил в ней недолго. Алена Меньшикова, купившая у него квартиру, перестроенную в дом, говорит, что комната на втором этаже сразу приглянулась ее сыновьям. Я не преминул задать вопрос: почему Меньшиковы жилплощадь приобрели не в многоквартирном доме со всеми удобствами, а в «деревяшке», хотя и благоустроенной, но все же странной?..
Как выяснилось, варианты вселения в хрущевку или брежневку Алена даже не рассматривала. Выходит, мечту поколений соотечественников племя младое, незнакомое, как выразился классик, отвергает? Как мне представляется, это следствие экономической свободы, провозглашенной четверть века назад, повсеместно критикуемой, но все же повлиявшей на умонастроения. Когда отвергается готовенькое и типовое, когда возникает стремление к созиданию, обременительному и нескончаемому, это замечательно.
Чистая вода и нечистая сила
Улица Дорожная в Октябрьском как Краснореченская в Хабаровске: поток машин круглые сутки. Дом №30 представляет собой две противоположности. Справа - выцветшая желто-красная вагонка, окна едва ли не у земли. Слева - сайдинг сине-белого цвета, оконные блоки, для установки которых явно пришлось поработать бензопилой, чтобы увеличить пространство в бревенчатой стене. Я направился в квартиру слева…
Елена Михайловна Конова, хозяйка, призналась, что поселковая администрация отказалась принимать дом у железной дороги из-за его ветхости. Соседи живут, как жили, скорей всего, надеясь, что им отремонтируют квартиру. Коновы взялись на ремонт сами, и на это, как сказала Елена Михайловна, уходит почти вся зарплата мужа. Как я понял, она в доме за главного, поскольку работа супруга связана с командировками.
- Обзавелись кочегарочкой, - показывает она металлическую трубу. - Навесили батареи, и во всех трех комнатах тепло…
У Коновых двое сыновей. Как правило, они транспортируют воду из колонки, которая через дорогу. Межпоселенческое предприятие «Янтарь» отказывается прокладывать водопровод, чего добились Твороговы с улицы Центральной. Но Дорожная - главная магистраль Октябрьского, и перекрыть движение на ней, как объяснили Елене Михайловне, нельзя.
- Остается одно - бурить скважину, - продолжает она. - Есть у нас организация, где за метр бурения надо платить тысячу рублей. Соседи выложили двадцать тысяч, но воду берут с колонки. Словом, непросто…
В черной вязаной шапочке, черной куртке, черных брюках Конова выглядит своеобразно, и это меня подвигло к вопросу о трудоустройстве. Собеседница была откровенна: она работает экстрасенсом. Но если экстрасенс совмещает индивидуальную деятельность с жилищным переустройством, то квартирный вопрос не испортил людей, как подметил три четверти века назад Булгаков.
В новых российских реалиях квартирный вопрос меняет людей к лучшему. Они избавляются из иждивенчества, в них прибавляется решимости. Когда из скважины, пробуренной у Коновых, пойдет чистая вода, решится ли будоражить душевные силы Елены Михайловны нечистая сила?
Перемены не только на вывесках
- Железная дорога реформируется без потрясений. Квалифицированные кадры востребованы, заработная плата выплачивается своевременно и в полном объеме, - сказал глава Октябрьского Станислав Веденев.
Действительно, сегодня, как в 40-х годах ушедшего века, когда на станцию Советская Гавань-Сортировочная пришел первый поезд, не обойтись без путейцев и связистов, депо и дистанции погрузочно-разгрузочных работ, электроснабжения и водоснабжения. Специализированные службы остаются, хотя меняются вывески, оснащение, взаимодействие.
Еще больше изменились люди. Они устраивают жизнь сами, без ведомственного участия, местного и столичного администрирования. Зайдите к путейцу Творогову, пообщайтесь с деповцем Андросовым… В умонастроениях жителей Октябрьского поистине революционные преобразования.
Михаил Карпач
Октябрьский-Хабаровск.
Фото автора.
«Приамурские ведомости», 26.03.14
