«[…] В Хабаровском краевом суде вот уже больше года рассматривается уголовного дела в отношении 10 комсомольчан и одного хабаровчанина по поводу создания и руководства организованным преступным сообществом (ОПС), так называемого дела «Общака».
Подписка о неразглашении
Для тех читателей, кто не в курсе, напомним кратко ход событий. В мае 2005 года прокурор Комсомольска-на-Амуре возбудил уголовное дело о создании на территории ДФО организованного преступного сообщества. Практически сразу по данному делу были арестованы 10 человек, которые и до настоящего времени находятся под стражей.
За год до этого, в мае 2004 года в Хабаровск прибыли Генеральный прокурор России Устинов и министр внутренних дел Нургалиев. На проведенном в краевой столице совещании гости из Москвы настоятельно пытались выяснить вопросы, давно интересовавшие и президента и правительство: каким образом с Дальнего Востока уходит контрабандный лес и морские биоресурсы? Соответственно, и кто в этом виноват?
Тогда на совещании из уст местных руководителей силовых структур и прозвучало: ответственность за это несет ОПС «Общак». Реакция главного прокурора страны не заставила себя ждать: ликвидировать и доложить. Был дан даже четкий срок - 1 год.
Аккурат, через год Генеральному прокурору, как говорят, доложили, мол, дело возбуждено, виновные арестованы. Дальше началась следственная рутина, которая длилась без малого два года.
Дело из комсомольской прокуратуры было передано в хабаровскую краевую. Создана представительная следственная группа, укрепленная оперативными работниками.
И по окончании предварительного следствия, во время ознакомления с материалами уголовного дела у всех адвокатов и обвиняемых были взяты подписки о неразглашении данных по этому уголовному делу. Хотя там не было, и сейчас нет сведений, содержащих государственную тайну. Вероятно, подписки брались по другим причинам?!
Но, как бы то ни было, именно поэтому, а вовсе не по каким другим надуманным причинам, кстати, к великому недоумению журналистов, адвокаты, участвующие в процессе, все эти годы молчали.
Когда уголовное дело поступило в Хабаровский краевой суд, судья приняла решение о слушании дела в закрытом судебном заседании.
Видимо, подобные действия и привели к тому, что СМИ стали черпать информацию о процессе в прокуратуре и из так называемых «оперативных источников». И журналистов тут в общем-то винить не в чем.
Создание демонов
Уже в ходе следствия со ссылками на пресловутые «следственные и оперативные источники» журналисты, почти не стесняясь, фактически начали активно формировать общественное мнение. Надо полагать, с перспективой, что дело будет слушаться судом присяжных, т.е. представителями той самой общественности. Так оно и впоследствии случилось.
Пока же приведем несколько примеров из огромного потока «информации», опубликованной в СМИ в те годы:
«В настоящий момент, по оперативным данным... в составе «Общака» более четырех тысяч человек. Он контролирует на Дальнем Востоке торговлю автомобилями, морской промысел, морские транспортные перевозки, розничную торговлю бензином, поставку и сбыт наркотиков». («Коммерсантъ» от 18.05.2005 г.).
«Теперь нары обживают... осуществлявшие контроль за операциями по перепродаже иномарок, добычей и сбытом морепродуктов, торговлей бензином и транспортными перевозками на территории ДФО». («Парламентская газета» от 06.06.2005 г.).
«Под прицелом вооруженного «Общака» оказались целые отрасли промышленности: лесная, рыбная, добыча драгоценных металлов, торговля бензином, перепродажа иномарок и транспортные перевозки и даже продажа оружия». («Парламентская газета» от 17.05. 2006 г.).
Это лишь малая часть того, что писалось о «реальной деятельности» ОПС «Общак» и обвиняемых по уголовному делу. Кстати, практически все, что печаталось или выходило на экраны в центральных СМИ, затем добросовестно тиражировалось в местных масс-медиа.
Между тем, повторимся, адвокаты под страхом наказания не имели права говорить о том, что в действительности представляют из себя материалы дела. Но тем же адвокатам и тем более независимым юристам никто не запрещал и не может запретить сказать людям о том, чего НЕТ в материалах дела...
Наверное, нам сейчас многие не поверят и скажут, что-нибудь скабрезное в наш адрес. Но все же правда, наверное, дороже? Итак…
НЕТ в многотомном уголовном деле «контроля торговли автомобилями», «контроля за операциями по перепродаже иномарок»; НЕТ «контроля морского промысла», «контроля добычи и сбыта морепродуктов», рыбной отрасли как таковой; НЕТ «контроля морских транспортных перевозок», контроля транспортных перевозок вообще; НЕТ «контроля розничной торговли бензином», или каким-либо топливом вообще; НЕТ «контроля добычи драгоценных металлов»; НЕТ «контроля поставки и сбыта наркотиков»; НЕТ «продажи оружия».
В этом обвинении еще НЕТ много чего, о чем без всяких подтверждений сообщалось в разных СМИ со ссылкой на «оперативные» источники и прокуратуру.
Впрочем, опять повторимся, на стадии следствия шло, видимо, формирование народного мнения. Ведь уже было почти ясно, что дальневосточный «Общак» будет судить фактически сам народ - присяжные…
Сход-развал для обвинения
Однако и после поступления уголовного дела в Хабаровский краевой суд ситуация с пресловутым общественным мнением через СМИ мало чем изменилась. Хотя, как посмотреть…
В прессу уже «откуда-то» стали «просачиваться» материалы из закрытого судебного заседания. По тому, в какой интерпретации они подавались, было ясно, «откуда» и для чего. Но поначалу все это носило вялотекущий характер.
Резкое изменение информационного положения произошло летом 2008 года. В начале июня последовательно в трех номерах газеты «Известия» была опубликована серия статей депутата Государственной Думы Б. Резника под названием «Сход-развал воров в законе» (см. Сход-развал воров в законе. Версия № 2). Практически сразу она была перепечатана краевой прессой. Статьи очень эмоциональные, даже гневные.
Казалось бы, вот оно, свершилось «общественное осуждение» задолго до суда, и сторона обвинения должна была получить весомую поддержку и у присяжных, и у судьи, и у всех, кто только это прочтет?
А теперь выдадим читателю «страшный» секрет. Ни одна публикация в прессе до этого не несла таких разрушительных последствий для дела и для процедуры вынесения приговора, как эта, в «Известиях». И, прежде всего, как ни странно, «пострадало» именно обвинение. А должно было быть вроде наоборот.
Спросите, почему так вышло, ведь там, в статье, приводились такие убойные «факты», что обвиняемых можно было чуть ли не сразу «ставить к стенке»?
Прежде всего, статья вышла после того, как обвинение закончило представлять доказательства, и свои доказательства готовилась представлять сторона защиты. Все участники судебного процесса, в том числе и присяжные не могли ни обратить внимания, что в статье приводятся факты, которых либо вообще не было в обвинении, либо они поданы в иной интерпретации.
Естественно возникал вопрос, зачем это делается? Что это - попытка задним числом «перекроить» материалы обвинения или досадная ошибка в методике досудебного «пиара» с помощью влиятельной прессы и депутатского мандата?
Кстати, впервые в той публикации было заявлено о том, что «милицейские, прокурорские, судейские чины... с бесовской изворотливостью» разваливают уголовные дела».
Серьезность этой фразы, когда процесс подошел к своему апогею, была очевидна, особенно применительно к «судейским чинам». Ведь, к тому времени уголовное дело, о котором идет речь, без малого год находилось в Хабаровском краевом суде, и доступ к материалам имел только один судья - председательствующий по уголовному делу.
Никто из журналистов, писавших до этого о деле, не ставил под сомнение и объективность коллегии присяжных заседателей. Но и здесь автор статьи оказал «медвежью услугу» по уголовному делу. Процитируем: «суд присяжных судит преступных лидеров. Есть ли уверенность, что они понесут заслуженное наказание? Ни-ка-кой!». В этих предложениях не только выражение недоверия всей коллегии присяжных заседателей, но и очевидное давление на внутреннее убеждение присяжных, сиречь – хула суда?
И вот речь уже не ведется о справедливом вердикте, который должны вынести присяжные. Вопрос ставится о «заслуженном наказании». До окончания дела в то время было еще восемь месяцев... Напомним, сторона защиты только готовилась представлять свои доказательства.
Но еще было в этой статье и нечто такое, что делало перспективу рассмотрения этого дела в суде вообще проблематичной, как в настоящем, так и в будущем. Казалось, что какой-то неведомый «кукловод» руками некоторых горе-комментаторов старался сделать из подсудимых «вечных узников без приговора». А ведь должно было быть наоборот.
А причем здесь «Общак»?
[…] В крайние как всегда определили мифический «Общак». Процитируем одну из газет: «…лидеры преступной группировки предпринимают в связке с высокопоставленными чиновниками основательные усилия к развалу уголовного дела, дискредитации должностных лиц в правоохранительных органах».
Возможно, журналисты при публикации материала допустили вольную интерпретацию слов комментатора, поскольку «лидерами преступной группировки» никто из подсудимых по делу к настоящему времени не признан, как не признано и само существование «преступной группировки». Такое было бы возможным именно после вынесения обвинительного вердикта коллегии присяжных и приговора суда. Но ни того, ни другого на сегодняшний день нет. И господа «информационные старатели» почему-то очень не хотят, чтобы в конце концов обвиняемых уже хоть к чему-то приговорили. Ну не хотят?
К слову, относительно выражения о «дискредитации должностных лиц в правоохранительных органах». С какой целью подсудимым это делать, если, при всем уважении к должностям и званиям наших милиционеров и прокуроров, от них уже никак и не под каким соусом не зависит результат рассмотрения дела в суде?
Как и положено в правовом государстве, только суд мог давать оценки по этому громкому уголовному делу. В нашем же случае «процесс века» и вовсе более беспристрастен - свой независимый вердикт должен был вынести не один судья, а целая коллегия присяжных заседателей, состоящая аж из дюжины человек. И только от этой дюжины зависит судьба подсудимых.
Повторимся, чисто юридически, объективно реальность такова, что сегодня никто из «должностных лиц в правоохранительных органах», […] не может принять какого-либо решения по делу. Даже, казалось бы, самого элементарного решения, например, касающегося свиданий с родственниками, которых подсудимые лишены с июля 2007 года.
Отдайте 300 миллионов?
Что же касается неких «усилий к развалу уголовного дела», то, не вдаваясь в подробности самого процесса, попробуем пояснить, что должно произойти с уголовным делом именно в «процессуальном» смысле.
Уверяем читателей, как юристы: просто так исчезнуть дело не может. Прекратить производство по делу в суде невозможно.[…]
Еще раз уточним, уголовное дело находится в той стадии, когда окончательное решение зависит только от коллегии присяжных заседателей. […]
[…] Одна из газет, развивая мысль об «усилиях к развалу уголовного дела» опубликовала еще и следующее: «Известно, что для этого сочувствующей «Общаку» стороной было собрано более 300 миллионов рублей». Уместен вопрос: известно откуда, каков источник информации? Назовем источник - статья депутата Б. Резника почти годичной давности. Цитируем: «...сотрудники департамента... МВД России доверительно сообщили, что дальневосточные воры в законе на развал собственного уголовного дела выделили 300 млн. рублей...».
Итак, информация из разряда «доверительно сообщили» перешла в разряд «известно». Надо полагать, в следующих публикациях она будет подана как «достоверно известно» или «общеизвестно».
Еще одно НЕТ
Остается только догадываться, кто эти неизвестные сотрудники департамента МВД, и, в связи с чем, они «доверительно сообщили» депутату Государственной Думы РФ информацию, которая не проверялась следственным путем в рамках уголовного дела?
И вновь - к вопросу о «развале уголовного дела». Кому же все-таки необходимо заплатить означенную депутатом, а вслед за ним и прокурором сумму для получения «положительного», т.е. оправдательного решения по делу? Наверное, тому, от кого зависит этот положительный результат? Другого ведь Фемидой не дано?
А от кого зависит возможный положительный результат? Прежде всего, от членов коллегии присяжных заседателей. Во вторую очередь - от судьи, который может не согласиться с обвинительным вердиктом коллегии присяжных.
Так что должен чувствовать порядочный человек, исполняющий обязанности присяжного заседателя и судьи, если в период исполнения им этих обязанностей, в отношении него появляются недвусмысленные намеки?
Депутат Госдумы применил при этом старый и хорошо известный прием. Задолго до вынесения присяжными вердикта, была как можно предположить сделана «установка» усомниться в объективности и порядочности присяжных. А в случае, если бы присяжные пришли к выводу о невиновности подсудимых, депутат наверное бы заявить, мол, я предупреждал, вспомните о трехстах миллионах рублей?
Не в этом ли кроется причина того, что присяжные заседатели в феврале этого года покидали коллегию под различными предлогами, и судья была вынуждена принять, как потом установит Верховный суд, неправомерное решение о роспуске коллегии?
И еще один вопрос, с каким настроем должны будут приступать к выполнению своих обязанностей присяжные заседатели, собранные вновь, если, конечно, такое произойдет? Можно ли быть уверенным в том, что они не побоятся «авторитетных» намеков о продажности и прочем? Ближайшее время покажет.
Александр Брянцев, Роман Скляров, Ольга Приловченко,
Комсомольск-на-Амуре — Хабаровск — Москва».
(в сокращении […])
-------------
См также: Тайное – явное;
